Владимир Путин знает, что такое кризисы, ведь он за 20 лет пребывания у власти в России вызвал немало кризисных ситуаций. Границы пандемии covid-19 расширяются, и российский президент снова наблюдает старую картину, указывающую на то, что ни один кризис не должен пройти впустую. Сегодня, когда внимание всего мира приковано к борьбе с распространением болезни, Кремль использует пандемию в своей «политической войне» против Запада. Это ядовитая смесь из пропаганды, кампаний влияния, дезинформации, кибератак, подрывной деятельности, экономического давления, разжигания военной истерии и прочих мер на грани военного конфликта.
В этом можно также увидеть некую форму отвлечения внимания, поскольку в самой России тоже разразился нешуточный кризис от covid-19. Кремль действовал решительно на раннем этапе пандемии, закрыв 30 января свою границу с Китаем длиной 4 000 километров, но в целом его меры реагирования на кризис довольно слабые. Путин ушел в тень, поручив руководство борьбой с эпидемией московскому мэру Сергею Собянину. Кроме того, реакция Кремля сводится в основном к запугиванию и ликвидации врачей, которые осмеливаются говорить правду о масштабах пандемии. За последние недели три российских врача таинственным образом выпали из окон после того, как пожаловались на кремлевские меры реагирования на пандемию.
Это не может удивить тех, кто в последние годы следит за поведением России. Москва стремится воспользоваться любыми кризисами — и часто создает их сама в ущерб мировой стабильности. Она оттачивает и совершенствует свои навыки, аннексировав Крым, осуществив вторжение на восток Украины, уничтожив МН17, вмешавшись в 2016 году в американские президентские выборы и совершив покушение на Сергея Скрипаля. Реакция на Сovid-19 ничем не отличается. Сейчас, как и прежде, Россия стремится подорвать основанный на правилах международный порядок.
22 марта, когда Евросоюз колебался и проявлял нерешительность в борьбе с covid-19, итальянский премьер-министр Джузеппе Конти согласился на предложение Путина о предоставлении гуманитарной помощи. Помощь в последующие дни доставляли российскими военно-транспортными самолетами Ил-76. На коробках и упаковках был логотип «Из России с любовью». Вместе с помощью в Италию прибыли 122 военных медика, в том числе, врачи и медсестры, а также мобильные установки для обеззараживания почвы и сдерживания бактериологических угроз.
Действия русских получили широкую огласку в Италии и других странах. Телевидение часто показывало кадры российских военных автоколонн, едущих по пустым итальянским автострадам. Итальянцы размещали в социальных сетях свои фотографии в обнимку с российским флагом. Министр обороны Италии Лоренцо Гуэрини (Lorenzo Guerini) официально поблагодарил Россию за оказанную помощь. То же самое сделал и бывший итальянский премьер-министр Сильвио Берлускони, правда, неофициально. Кремлевский пресс-секретарь Дмитрий Песков, воспользовавшись возможностью, подчеркнул, что Россия действовала из альтруистских побуждений. «В борьбе с коронавирусом очень важно международное взаимодействие», — сказал он.
Но вскоре стало очевидно, что все не так, как кажется. 25 марта Якопо Якобони (Jacopo Iacoboni) из газеты «Стампа» (La Stampa) рассказал, что 80% российской помощи «бесполезно». Например, итальянское правительство не смогло объяснить, каким образом техника для обеззараживания почвы может остановить распространение covid-19. Появились слухи о том, что в составе российской группы помощи во главе с генералом Сергеем Кикотем действуют офицеры военной разведки ГРУ. Кикоть сыграл ведущую роль в российских военных операциях в Сирии, и то, что он свободно перемещается по Италии, являющейся одной из стран-учредительниц НАТО, должно было четко донести до сознания итальянцев мысль о том, что Запад в час испытаний бросил их на произвол судьбы.
В ответ на сообщение «Стампы» официальный представитель российского Министерства обороны Игорь Конашенков написал на страничке военного ведомства в Фейсбуке: «Не рой другому яму, сам в нее попадешь». Тем самым он не опроверг, а подтвердил скрытые мотивы оказания помощи. Между тем, в начале апреля издание «Реппублика» (La Repubblica) сообщило о том, что российские граждане в Италии предлагали итальянцам до 200 евро за размещение в Твиттере, Фейсбуке и Инстаграме видео со словами благодарности в адрес России за оказанную помощь. На российском телевидении часто показывают одно такое видео, на котором итальянец снимает флаг ЕС и вывешивает вместо него российский триколор и плакат с надписью «Спасибо, Путин».
Как показывает помощь, предоставленная Россией Италии, коронавирусная дипломатия Кремля действует на разных уровнях. Ничем не отличается и деятельность Москвы в США. В качестве примера можно привести ту роль, которую играет государственный банк развития ВЭБ.
ВЭБ является инструментом российской внешней политики, и этот банк несколько раз упоминался в докладе Мюллера. Управление по контролю за иностранными активами казначейства США и ЕС включили этот банк в санкционные списки после российской аннексии Крыма. Поэтому для ВЭБ и для Кремля приоритетной задачей является отмена этих санкций и недопущение новых. Для этого банк организует персональные призывы к президенту Трампу. Неизвестно, обсуждали ли во время встречи в декабре 2016 года санкции Джаред Кушнер и председатель ВЭБ Сергей Горьков. Но известно то, что ВЭБ содержит троих американских лоббистов, о чем свидетельствуют документы, поданные в суд в соответствии с законом «О регистрации иностранных агентов». Все они — а это фирмы «Уайт энд Кейс» (White & Case), «Джеополитикал солюшнс» (Geopolitical Solutions) и бывший член палаты представителей республиканец Джон Суини (John Sweeney) — указывают на то, что занимаются лишь недопущением новых санкций, но не отменой старых.
В конце марта во время видеоконференции G20 Путин призвал ввести мораторий на санкции, сказав, что это вопрос «жизни и смерти». Когда предложение Путина проигнорировали, Россия составила проект резолюции Генеральной Ассамблеи ООН, в которой звучит призыв положить конец «односторонним мерам принуждения, принимаемым без мандата Совета безопасности». Но вместо нее была принята другая резолюция, в которой подчеркивается необходимость международной солидарности в борьбе с коронавирусом.
Наверное, нет ничего удивительного в том, что Российский фонд прямых инвестиций (РФПИ), прежде входивший в состав ВЭБ, воспользовался представившейся возможностью ослабить санкции, когда Дональд Трамп принял от Путина помощь в борьбе с covid-19. РФПИ включен в «список ограниченного кредитования», утвержденный Управлением по контролю за иностранными активами. Это значит, что против него действуют не столь строгие санкции, как против бывшей материнской компании. РФПИ оплатил половину той помощи, которая 1 апреля была доставлена напрямую в Нью-Йорк. Поначалу Госдепартамент говорил, что медицинская помощь исключена из санкционного режима, а затем он заявил, что вся стоимость была в полном объеме оплачена Соединенными Штатами. Следовательно, это была коммерческая поставка, а не гуманитарная помощь. Так или иначе, одна из сторон лжет.
Впоследствии компания «Эй-Би-Си Ньюс» (ABC News) сообщила, что США действительно заплатили 660 000 долларов за эту партию грузов, куда вошли «тысячи предметов, которыми обычно не пользуются больницы, включая противогазы военного образца и перчатки для уборки, на что указывают сопроводительные документы». Далее «Эй-Би-Си Ньюс» отметила: «Детали поставки и цена, о которых ранее не сообщалось, опровергают публичные заявления Кремля и президента Дональда Трампа, и вызывают вопросы о том, не является ли эта поставка для России главным образом пиар-акцией, поскольку американской разведке хорошо известно, что Москва занимается дезинформационными кампаниями».
Доставивший помощь самолет Ан-24 (так в тексте, груз был доставлен самолетом Ан-124 — прим. перев.) также привез аппараты искусственной вентиляции легких, закупленные американским правительством. Изготовило их предприятие КРЭТ (концерн «Радиоэлектронные технологии»), входящего в состав госкорпорации «Ростех». Управление по контролю за иностранными активами в своем заявлении отметило: «Полученные от российского правительства гуманитарные поставки по всей видимости не входят в санкционный список, составляемый управлением». Оказалось, что пользоваться аппаратами невозможно из-за «разницы в сетевом напряжении».
Соединенные Штаты и Италия — не единственные страны, воспользовавшиеся кремлевской щедростью. В начале апреля агентство «Рейтер» сообщило, что Кремль направил 11 самолетов с помощью в Сербию, а позже, что три самолета будут отправлены в автономный сербский регион в составе Боснии Республика Сербская. Сербия является кандидатом на вступление в ЕС, но в последние годы ее всячески обхаживает Москва (и Пекин). А через Республику Сербскую Кремль пытается влиять на внутреннюю политику Боснии и, соответственно, на ее внешний курс. Ходят слухи, что под предлогом борьбы с терроризмом Россия помогает этой республике создавать военизированные формирования.
Российская дипломатия помощи не ограничивается Европой и Америкой. 21 апреля российский МИД заявил, что с просьбой о помощи к Москве обратились несколько неназванных африканских государств, и что эти просьбы рассматриваются.
В последние годы Россия настойчиво усиливает свое влияние на африканском континенте, наращивая поставки оружия, подписывая соглашения в сфере безопасности, и потихоньку отправляя наемников и политических советников в некоторые страны, включая Центральноафриканскую Республику. Таким образом, этот континент стал благодатной почвой для расширения российского влияния во время кризиса. В Африке есть немало грандиозных, но неосуществленных российских проектов. Среди них программа атомной энергетики для ЮАР и Транссахарский газопровод. Обычно такие схемы служат геополитическим целям Кремля, но мало что дают местным партнерам.
Участие РФПИ и КРЭТ в поставках российской помощи в США создает впечатление, что Кремль как минимум издевается над Белым домом. Как и в Италии, Москва поставила власти США в неловкое положение, потому что отказаться от помощи они не могли, хотя она явно носила пропагандистский характер. Трамп продемонстрировал оптимизм, заявив: «Меня не беспокоит российская пропаганда. [Путин] предложил большой объем качественной помощи, и я ее принял. Это поможет спасти немало жизней. Такую помощь я готов принимать каждый день».
Трудно понять, как решался вопрос о коммерческой и некоммерческой составляющей этой сделки. Какова бы ни была структура поставок помощи, ВЭБ оперативно воспользовался этим. Недавно была обнародована переписка от 8 апреля 2020 года (спустя неделю после прибытия груза помощи в Нью-Йорк), в которой Грейс Фенстермейкер (Grace Fenstermaker) из организации Geopolitical Solutions пишет Джетту Томасону (Jett Thomason) из Управления экономического анализа Госдепартамента:
«Раз уж ты вернулся из отпуска — ВЭБ заинтересован в проведении видеоконференции с твоим участием и с участием твоих коллег. Они хотят обсудить некоторые инициативы, над которыми работают в настоящее время в новую эпоху коронавируса. Дай знать, готов ли ты к этому, и мы все организуем».
Это последнее обнародованное письмо, и поэтому нам неизвестно, какой ответ на это приглашение дал Томасон. Но он и сам задавал вопросы ВЭБ, которые касались в основном потенциального ущерба для безопасности и интересов США, в том числе, интересуется ли ВЭБ военным сектором; сотрудничества с компаниями, подвергшимися санкциям; инициативы «Один пояс, один путь» и дела оказавшегося за решеткой американского инвестиционного банкира Майкла Калви.
Ясно одно. Под предлогом оказания помощи разным странам мира в борьбе с коронавирусом Кремль хочет сформировать новые пропагандистские стереотипы о себе как об ответственной силе на международной арене. Он надеется, что благодаря таким эффектным жестам и игре на публику Россия во время пандемии укрепит свой авторитет и восстановит репутацию, не имея на то оснований. Будем надеяться, что ее надежды не оправдаются.
