«Это все полная чушь, — сказал заместитель министра иностранных дел России Михаил Богданов в интервью российскому информационному агентству ТАСС, комментируя слухи о том, что Россия якобы предложила провести мирный саммит США и Палестины. — Фантасмагорию какую-то выдумывают сами. Просто смешно, просто бред. С потолка берут, фантазируют и приписывают, что я какое-то предложение внес. У нас единственное предложение — выполнять резолюцию Совбеза ООН по палестино-израильскому урегулированию, вот и все наше предложение».
Представители так называемого Квартета по ближневосточному урегулированию — Соединенных Штатов, России, Евросоюза и ООН — действительно собрались в пятницу, 22 мая, на виртуальную встречу, но, насколько известно, они не обсуждали вопрос о проведении такого саммита с целью продвижения плана мирного урегулирования, который был предложен президентом Дональдом Трампом. Россия решительно выступает против этого плана — как и палестинцы, которые объявили, что, помимо прекращения координации с Израилем в сфере безопасности и прекращения сотрудничества с ним во всех остальных сферах, они также разрывают связи с Центральным разведывательным управлением США. Представительница Министерства иностранных дел России Мария Захарова подтвердила, что во вторник, 19 мая, Богданов провел телефонный разговор со специальным представителем Трампа Ави Берковицем (Avi Berkowitz), но добавила, что во время разговора «Россия попросила возобновить прямые переговоры между Израилем и палестинцами».
С другой стороны, в среду, 20 мая, в ходе телефонного разговора с новым министром иностранных дел Израиля Габи Ашкенази (Gabi Ashkenazi) министр иностранных дел России Сергей Лавров сказал, что его страна готова сыграть роль в палестино-израильском диалоге, основанном на нормах международного права, решениях Квартета и Арабской мирной инициативе.
У палестинцев немного иная версия. По словам Муниба аль-Марси (Munib al-Masri), бизнесмена с Западного берега Иордана и известного общественного деятеля, палестинцы рассматривают возможность собрать международный саммит в Москве, а их представители находятся «в контакте со всеми странами мира и надеются, что Москва сделает все возможное для проведения этого саммита. Это чрезвычайно важный вопрос, потому что Соединенные Штаты перестали быть добросовестным посредником».
В течение многих лет Россия воздерживалась от того, чтобы активно заниматься палестинским вопросом, несмотря на свое членство в Ближневосточном квартете. Это было однозначно американской ареной, на которой Россия не играла никакой активной роли. В марте высокопоставленные российские чиновники встретились с главой политического крыла ХАМАС Исмаилом Ханией (Ismail Haniyeh), который хотел попросить Россию о содействии в процессе внутрипалестинского примирения — примирения между ХАМАС, который контролирует Сектор Газа, и Палестинской национальной администрации на Западном берегу реки Иордан. Однако пока Россия не предпринимала активных действий в этом направлении, если не считать ее попытки ускорить обмен палестинских заключенных и израильтян, — в этом процессе участвуют и другие страны, однако пока он не принес никаких плодов.
Теперь, когда в Израиле было создано правительство национального единства, и в свете решения премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху продвинуться вперед в вопросе аннексии части территорий на Западном берегу, Москва получила новую возможность вмешаться. Если до настоящего момента все представители израильского правительства говорили об аннексии в один голос, то теперь Россия, очевидно, нашла параллельный канал — через Ашкенази и его коллегу по партии «Кахоль-лаван» вице-премьера Бенни Ганца (Benny Gantz), который также является министром обороны.
Новый канал?
Ганц и Ашкеназ неоднократно говорили, что они поддерживают предложенный Трампом план мирного урегулирования, но что (в данный момент) они выступают против односторонних шагов, которые могут спровоцировать резкую реакцию палестинцев и окончательно разрушить связи между Израилем и Иорданией, а также отношения, которые Израиль выстраивал с целым рядом других арабских стран.
Несколько дней назад Россия выступила с решительными возражениями против аннексии территорий на Западном берегу. Об этом заявило Министерство иностранных дел России: «Российская сторона неоднократно предостерегала израильских партнеров от реализации односторонних планов, которые противоречат международно-правовой базе ближневосточного урегулирования <…> Такие экспансионистские действия Израиля могут спровоцировать опасный виток насилия на палестинских территориях, а т
Хотя в отличие от Евросоюза Россия не стала угрожать и не стала подробно рассказывать о тех санкциях, с которыми может столкнуться Израиль в случае аннексии, сам факт того, что Россия заняла такую жесткую позицию, заставляет Израиль рассмотреть возможные последствия аннексии для его отношений с Москвой, — особенно если учесть, что именно от Москвы зависит, сможет ли Израиль вести военную деятельность на территории Сирии. Рабочая гипотеза Израиля заключается в том, что Россия не станет привязывать сирийскую арену к палестинской, потому что в Сирии военные операции Израиля отвечают интересам России, которая стремится ограничить влияние Ирана и гарантировать безопасность режима сирийского президента Башара аль-Асада.
Эта гипотеза подкрепляется тем фактом, что в конфликтах на Ближнем Востоке Россия всегда предпочитала действовать в сотрудничестве с другими странами, то есть в рамках коалиции, а не в одностороннем порядке.
В результате в Ливии Россия сотрудничала с Египтом и Объединенными Арабскими Эмиратами, а в Сирии — в партнерстве с Турцией и Ираном. В обеих зонах конфликта Россия извлекает выгоду из отсутствия Соединенных Штатов. В то же время она находит новые способы достичь соглашений и прорывов с различными странами Ближнего Востока, даже с теми, которые считаются партнерами Вашингтона.
Москва сделала так, что ее влияние стало ощущаться в Египте — она подписала контракт на продажу Каиру около 20 истребителей Су-35. Россия также является инвестиционным партнером Саудовской Аравии, несмотря на нефтяную войну между этими двумя странами.
По всей видимости, Россия пристально следит за событиями на палестинской арене не потому, что она искренне заинтересована в урегулировании конфликта палестинцев и израильтян. Скорее она рассматривает ее как еще одну арену, где присутствие Соединенных Штатов уменьшается как раз в тот момент, когда палестинцы ищут нового влиятельного партнера.
Те, кто продвигает идею аннексии территорий на Западном берегу реки Иордан, должны будут учесть, что помимо давления и проблем, с которыми столкнется Израиль, этот шаг может повлечь за собой столкновение крупных держав — России и Европы с одной стороны и США и Израиля с другой. И это вовсе не то положение, в котором Израилю хотелось бы оказаться.
