Дилшод Нурматов мог бы стать еще одной неизвестной жертвой вируса, который стал причиной страдания множества людей. Сам он описывает свои несчастья скромно: «Я вынужден учиться быть одновременно папой и мамой».
Тем не менее судьба оказалась так сурова к нему, что его историю рассказали таджикские журналисты и разнесли социальные сети. О нем говорили в том числе на крупном региональном СМИ Радио «Свобода»: Нурматов дистанционно присутствовал при рождении сына, а затем на похоронах жены.
Когда он в начале марта выехал из Химок, то думал, что успеет вернуться до появления на свет четвертого ребенка. Роды ждали не раньше мая, и он планировал ненадолго съездить к родственникам на юг родного Таджикистана. «Я думал, что вернусь через две недели», — рассказывает он сейчас по телефону.
Но он не учел коронавирус. Через несколько дней после его прибытия в Таджикистан повсюду начали закрывать границы и отменять международные рейсы. Кроме того, состояние здоровья его супруги Гульшан начало ухудшаться. «Я мог только связаться с ней по телефону, слушать ее страдания», — вспоминает он. Годом ранее у нее обнаружили заболевание почек, но его признали неопасным.
Трудовые руки в российский экономике
21 апреля Гульшан родила мальчика, а 24 апреля скончалась в больнице. Несмотря на все усилия Дилшода, он не мог присутствовать на похоронах: близкие отправили ему видеозапись.
Как бы то ни было, ситуация сдвинулась с мертвой точки. Поначалу бессильные таджикские дипломаты все же смогли достучаться до российских коллег. 19 мая Дилшод Нурматов стал единственным пассажиром рейса Душанбе-Москва, который вылетел за застрявшими в российской столице таджикскими мигрантами. Он смог попасть к детям в Химки, где ему предстоит наладить жизнь после траура, после карантина, который ему еще нужно пройти.
Несмотря на горе, Дилшод выражает признательность. Не только проявившим гибкость властям, но и тем, кто помогали ему: от соседей с братом, которые занимались детьми в самый трудный период, до десятков незнакомцев, которые отправили ему слова поддержки и деньги.
Пандемия коронавируса оказалась особенно жестока к среднеазиатским мигрантам в России. По разным оценкам, в стране находятся не менее 3 миллионов выходцев из Узбекистана, Таджикистана и Киргизстана. Это трудовые руки российской экономики: таксисты (как Дилшод), строители, работники ресторанов… Казахи обычно отличаются более высокой квалификацией.
Ловушка
После остановки экономики и закрытия границ они оказались в ловушке. Многие из этих легальных и нелегальных работников остались без средств, были вынуждены положиться на солидарность сообщества при том, что их семьи полагаются на присылаемые ими деньги. В Таджикистане и Киргизстане переводы от мигрантов составляют более 30% ВВП. Репортажи показали, как мигранты остались без поддержки и средств для оплаты жилья, были вынуждены искать прибежище на периферии городов.
Постепенно были созданы воздушные мосты, но их оказалось недостаточно. Например, киргизское правительство говорит, что репатриировало 9 000 человек, 546 из которых были больны коронавирусом. В середине мая сотни машин скопились у границы России и Казахстана в надежде на ее открытие.
Теперь, после начала постепенного снятия ограничений, давление идет в другом направлении. Те, кто, как Дилшод Нурматов, оказались запертыми на родине, стремятся вернуться в российские города, где они работают. За исключением Туркменистана, где не было ни одного официального случая, все государства региона приняли ограничительные меры, что никак не способствует улучшению катастрофической ситуации на рынке труда.
Восстановление
По окончанию обязательного двухнедельного карантина Дилшод Нурматов надеется вернуться к работе. Он приехал в Россию в 2012 году, и его семья была неплохо устроена. Сейчас ему предстоит восстановить свою жизнь. «Я пытаюсь скрыть от них беспокойство, но это непросто, — говорит Дилшод о детях (им 8, 13 и 14 лет). — Раньше домом занималась жена… Тем не менее у нас бывают радостные моменты. Мы были счастливы собраться вместе за ужином по случаю окончания рамадана. Живущие в нашем районе люди очень внимательны: они приносят торты и сладости, предлагают помощь…»
Последним этапом станет встреча с маленьким сыном, которой Дилшод с нетерпением ждет с самого возвращения: «Мне пообещали, что я смогу приехать за ним в больницу в ближайшие дни».
