Белые полицейские становятся на колени перед черными мужчиной и женщиной и моют им ноги. Тщательно, очень тщательно. Белая женщина говорит в мегафон: «Мы делаем это, чтобы искупить преступления всех белых». К мытью ног, опускаясь на колени, присоединяется все больше полицейских. Один из них берет мегафон: «Это честь для нас — от лица всей белой расы просить прощения за нашу агрессию и за высокомерное желание верить в то, что мы лучше вас».
В другом видео от белых демонстрантов требуют, чтобы они целовали ноги чернокожим представителей движения «Жизни черных имеют значение». Полицейские становятся на колени. Мэр становится на колени. Все должны встать на колени. Очень странная религиозная волна захлестнула США.
В Стокгольме толпа требует, чтобы полицейские у королевского дворца встали на колени. А вот и первый обращенный в новую религию: сотрудница полиции преклоняет колено перед демонстрантами, поднимая кулак вверх в знак поддержки «черной силы». В другой руке у нее плакат с надписью «Молчание белых — это насилие». Это означает, что белые должны без всяких раздумий поддерживать движение «Жизни черных имеют значение», иначе их будут считать соучастниками убийств чернокожих.
Для дискуссии места не остается, бесед между равными не будет. Ничего удивительного, что кое-кто чувствует себя вынужденным опуститься на колени.
Ничего удивительного, что кое-кто чувствует себя вправе требовать чего-то от белых.
Да, жизни черных, конечно, имеют значение, никто не утверждает обратного. Но неужели из-за того, что американский полицейский убил чернокожего, внезапно обесценилась жизнь вообще?
А что случилось в Гётеборге? После попыток разгона демонстрация, на которую пришли тысячи человек, перетекла в беспорядки. Несколько сотен протестующих из пригородов нападали на полицейских, громили магазины и разграбили грузовик с вещами самой обычной семьи. А хозяева стояли на лестнице своего дома и беспомощно на это смотрели.
Протесты против жестокости полиции в основном показали, что бояться следует как раз жестокости протестующих. Несколько молодых девушек, которые пытались помешать хулиганам выламывать булыжники на площади Густава Адольфа, были избиты.
Во время акции «Жизни черных имеют значение» в Мальмё у одного парня иностранного происхождения взяло интервью «Шведское телевидение». Чего вы хотите этим добиться, спросил репортер. «Я хочу быть свободным», — ответил парень. Такой ход мыслей прослеживается постоянно — как в Швеции, так и в остальных европейских странах. Люди просто без рассуждений перенимают американские идеи. Как будто нет никакой разницы, попал ли ты в США на корабле работорговца в XVIII веке или в статусе мигранта получил вид на жительство в Швеции 300 лет спустя. Как будто принудительно работать на хлопковом поле — то же самое, что без всяких усилий пользоваться благами общества благосостояния.
Идея, что белые люди — носители уникальной вины, не только опасна, но еще и ошибочна с исторической точки зрения. В странах, откуда в последнее время идет поток мигрантов в Европу, рабство существовало гораздо дольше и с чернокожими там обращались хуже. Кроме того, многие сотни лет, вплоть до середины XIX века, в качестве рабов использовали и белых. Их отправляли, например, в Северную Африку и на Ближний Восток. Так было бы и по сей день, если бы такие страны, как США и Великобритания, не оказали давление. Белые побывали по обе стороны баррикад. Не признавать это — значит лгать и искажать историю.
Протестовать против расизма и жестокости полицейских и требовать равенства — правильно. Любой, кто видел запись убийства Джорджа Флойда, признает, что это ужасно. Но сейчас смысл протестов уже иной. Речь больше не идет о равенстве. Какое может быть равенство, когда людей с определенным цветом кожи вынуждают становиться на колени и просить прощения за этот цвет, целуя ноги тем, у кого он другой. Как будто родиться белым — это грех, который никогда не смыть.
Сейчас требуют не равноправия, а подчинения. И самое подходящее название для такой позиции — расизм.
