Мы поговорили с профессором Галуновым о политической обстановке в Болгарии и борьбе партий на предстоящих парламентских выборах. Известный политолог прокомментировал электоральные настроения, стратегии крупных игроков и шансы меньших игроков в политике и высказал свои предположения относительно будущего парламента. Также мы обсудили вопросы внешней политики и то, как далекие от нас события влияют на внутреннюю политику Болгарии.
Труд: профессор Галунов, что бы произошло на политической сцене Болгарии, если бы парламентские выборы проходили сейчас?
Тодор Галунов: Текущую политическую ситуацию в Болгарии характеризуют несколько аспектов. Прежде всего, производит впечатление то, что сохранилась традиционная партийная структура. Основные партийные игроки не сильно развивались в последние годы. Если бы нужно было выстроить их иерархию, на первом месте, конечно же, была бы политическая партия ГЕРБ («Граждане за европейское развитие Болгарии») — несмотря на то, что она уже долго находится у власти, она продолжает оставаться первой политической силой. На данный момент у нас нет оснований думать, что это изменится завтра, в следующем месяце или через 2-3 месяца. На данный момент у нас нет реальной альтернативы. Это связано с тем, что в Болгарии установилась специфическая биполярная политическая модель. У нас есть две политические силы — занимающая лидирующие позиции уже более 10 лет партия ГЕРБ и Болгарская социалистическая партия (БСП). Где-то там же находится вечный балансир ДПС (партия «Движение за права и свободы», представляющая интересы турецкого этнического меньшинства — прим. пер). И эта ситуация практически не меняется. Вопрос только в том, какой будет коалиция после всех выборов? Эта биполярная модель специфична, поскольку она не является полностью биполярной из-за присутствия третьей силы и нескольких небольших формирований, которые периодически меняют свой политический рейтинг и каким-то образом участвуют в болгарском парламенте.
— Как партии ГЕРБ удается сохранять лидирующие позиции?
— Тому есть много причин, и одна из них — слабость болгарской партийной элиты. БСП не может поверить, что она может быть ведущей политической силой — левые привыкли быть № 2. Это в какой-то степени даже удобно, поскольку они не несут ответственности за правительство, но это не отвечает интересам развития партии. С другой стороны, ГЕРБ научился сохранять бренд, но менять большую часть основных игроков. Если мы обратимся к эволюции партии, мы увидим, что за 10-11 лет партии ГЕРБ удалось обновить политическую команду и единственной константой остается премьер-министр Бойко Борисов. Трудно выделить кого-то еще. В БСП идет постоянная внутренняя борьба, и сейчас она перешла в сложнейшую фазу. Они будто бы забыли, что в течение 9-месячного сериала перед предстоящим голосованием их главный противник не внутри партии, а за ее пределами: они забыли, что есть и другие политические оппоненты. Поведение БСП показывает, что и на этих выборах социалисты вряд ли сместят первую политическую силу. Внутренние проблемы партии не позволят ей повторить результат трехлетней давности. Тогда социалисты получили 80 мест, что составило 1/3 парламента. Для оппозиционной партии это много, это автоматически превращает ее не только во вторую политическую силу, но и создает предпосылки для серьезной оппозиции любому правительству. Однако сейчас БСП сдает назад, но все равно остается второй. Она достаточно сильна, чтобы опережать другие силы, но в то ей не хватает сил, чтобы обогнать ГЕРБ. Несмотря на экономический кризис, пандемию, внутреннюю борьбу и внешнеполитические факторы, я убежден, что ГЕРБ сохранит свои результаты и останется первой политической силой в Болгарии.
— Можно ли сделать прогнозы относительно мандатов?
— Это очень сложно. Нам до сих пор не известны все настроения в обществе, а из-за особенностей системы подсчета результатов голосования возможны отклонения. Тем не менее, я думаю, что разрыв между 95 депутатами от ГЕРБ и 80 депутатами от БСП может быть больше. Разница между количеством депутатов, скорее всего, увеличится в пользу ГЕРБ.
— Есть ли человек, который, если он появится в политике, сможет радикально изменить нынешний статус-кво?
— Такого человека нет. Когда мы говорим о нынешних болгарских политиках, мы имеем в виду двух: президента и премьер-министра. Главу государства из этой партийной борьбы на парламентских выборах мы автоматически исключаем, и остается один Борисов. Других очевидных политических фигур внутри партии нет, поэтому на данном этапе он остается бесспорным лидером. <….> Хоть партия ГЕРБ и правоцентристская, она использует арсенал политических идей партий со всего идеологического ландшафта. Нельзя сказать, что партия ГЕРБ правая и все тут. Напротив! При необходимости она транслирует и левые сообщения. Возможно, из-за этой гибкости партии ГЕРБ, а также из-за наличия сильной государственной администрации большинство избирателей проголосуют за знакомое и безопасное, а не за новое. Трудно дать новую политическую альтернативу в Болгарии.
— Проанализируйте мелких игроков на болгарской политической сцене. Каковы их шансы войти в состав нового Народного собрания?
— Мы уже много говорим о новых вариантах расстановки сил, но мы не уверены, будут ли они реализованы в новом парламенте. Нельзя не заметить, что некоторые партии, представленные в парламенте в настоящее время, движутся в сторону более мелких игроков. <…>
— Как вы оцениваете положение президента Румена Радева?
— В настоящее время президентская игра рассчитана на то, чтобы Радев был переизбран. Другой вариант развития событий был бы крайне нежелателен. Давайте не будем забывать, что партийный лидер и президент придерживаются разных тактик. Поскольку Радев занимает пост главы государства, его рейтинг сопоставим с рейтингом премьер-министра. Как только президент уйдет в отставку и начнет формировать партию, его рейтинг автоматически упадет. И если ГЕРБ где-то что-то и уступал, так это пост президента. Четыре года назад мы были этому свидетелями. Болгарский опыт показывает, что другим предыдущим президентам, опустившимся до уровня лидера партии, такой успех не сопутствовал.
— В области внешней политики также есть трудности. Как меняется мир в условиях пандемии?
— Начнем с Европы. Сейчас ЕС проходит тяжелое испытание, не говоря уже о медицинском аспекте пандемии. Проблема возникла в чисто политическом плане: во время кризиса, вызванного коронавирусом, в каждой стране ведутся ожесточенные споры. Должны ли мы закрывать границы, должны ли сажать на карантин прибывающих, должны ли мы сами решать свои проблемы…? Главный элемент ЕС с момента его создания — свободное передвижение людей. Теперь этот момент внезапно стали неофициально пересматривать. Если ситуация сохранится, ЕС может попытаться обратиться к другой европейской доктрине и стать Федеративной Европой; это будет не Европа, которую мы знаем, при которой мы все европейцы, а «Европа — национальное государство»; европейская деятельность сведется к минимуму. Это будет трудно, потому что существует тяжелый слой европейской бюрократии. Это серьезная проблема для ЕС, потому что в электронном XXI веке поддерживать такой высокий уровень бюрократии нецелесообразно. Вот почему ЕС подвергается критике со стороны всех умеренных европеистов и европессимистов. В связи с этим возникает подпроблема Западных Балкан. Эта концепция не является географически точной, ведь, если мы говорим о Западных Балканах, мы должны также точно указать, какие Балканы являются северными, восточными и южными. Болгария пыталась проявить активность по этому вопросу еще во время своего председательства в Совете Европейского Союза. Кроме того, ЕС не может позволить себе сильно отставать, потому что он находится в особом сосуществовании с крупными силами — США, Россией, с набирающей обороты Турцией и с далеким Китаем. Интересно, как будут развиваться отношения крупных сил после референдума в России. Там был взят политический вектор, противоположный европейской интеграции: приоритет российского национального права над иностранным. В ЕС все наоборот: установленные европейские нормы имеют приоритет над национальными. Формируются две политические модели — национальная и европейская. Однако мы не знаем, что происходит в Соединенных Штатах. Грядут важные президентские выборы, но в значительной степени политика Трампа или его противника будет определять политику Америки по отношению к внешнему миру. Будут ли Штаты активны в Европе, на Балканах и в других частях мира, или же они будут вести себя сдержанней, будут больше концентрироваться на своих внутренних проблемах — посмотрим. Это, вероятно, повлияет и на политику в Болгарии. Мир устроен таким образом, что далекие от нас события влияют на нашу внутреннюю политику.
