Вот уже две ночи мы наблюдаем за столкновениями на улицах Белграда, и заметна тенденция к их возникновению и в других городах Сербии. Мы видим очередные масштабные выступления против сербского президента Александра Вучича, которые с некоторыми перерывами продолжаются уже с 2016 года. Но в чем их отличие на этот раз, и почему ситуация теперь серьезнее?
Во-первых, уже при взгляде не белградские улицы ночью понятно, что на этот раз ситуация опаснее. Больше насилия, больше готовности к открытой конфронтации, больше предпосылок для эскалации. Почему? Одну из причин я уже назвал: выступления направлены против Александра Вучича. Он правит страной все более авторитарными методами, и протесты продолжаются уже много лет, а поскольку Вучич не уходит, выступления становятся все более «жесткими».
Еще одна причина, разумеется, — это эпидемия коронавируса, которая сделала многих очень «нервными». Вероятно, лавина насильственных демонстраций в США, которую мы недавно видели, не была бы столь велика, если бы ограничительные меры не довели бы многих «до ручки». Однако, что касается Сербии, причин можно найти еще довольно много.
Главная причина, по-видимому, заключается в самом Александре Вучиче, который является тем человеком, который крайне поляризует сербское общество. Наверное, «изнутри» этот факт заметнее, чем «снаружи», однако и сама Сербия — чрезвычайно поляризованная страна. Да, в других тоже есть противоречия, но в Сербии их, пожалуй, «больше среднего».
Вот чем объясняется «естественная напряженность» в Сербии. На первый взгляд, вопрос Косово де-факто решен. Идут годы, а статус-кво не меняется. Однако нынешние протесты на улицах Белграда наводят на мысль, что, возможно, нескольких лет недостаточно и нужны столетия?
Помимо прочего, свою роль играет положение Сербии в окружающем ее мире. Вучич прославился своей стратегией балансирования: он «сидит» на нескольких стульях. И если одной из интересующих Вучича сторон является, разумеется, Европа (ЕС), то что касается других, то вот уже некоторое время заметны определенные метания между Россией и Китаем. Во время пандемии Китай еще прочнее закрепил свой статус важного, буквально жизненно необходимого союзника Сербии. Россия по-прежнему там присутствует, но больше как культурно близкий союзник «по старой памяти». При этом сербские власти прекрасно понимают, за кем будущее, и что это не Россия. Геополитический взлет, который Россия совершила в последние годы, достиг своего пика, и это ощутимо, особенно в таких странах, как Сербия. С другой стороны, Китай — гигант, который только поднимается во весь рост, и его тень, вероятно, ляжет на всю территорию от Тихого до Атлантического океана (и южнее).
Однако все это касается ближайшего будущего, которым Вучич жонглирует в политике, а в экономике он предпочитает оставаться в настоящем. Например, в недавнем интервью «Радио Свободная Европа» он заявил, что Европейский Союз является крупнейшим инвестором в Сербии. Говоря о перспективах своей страны, Вучич о таком не упоминает и чаще фокусируется на Китае и России… Почему? Потому что Вучич, как это в Сербии поняли уже все (и не только там), обладает некоторыми «трамповскими качествами», то есть он меняет свои заявления в зависимости от того, к кому обращается.
Существуют как минимум две Сербии. Есть городская (белградская) интеллигенция, которая, в общем-то, знает, чего хочет, а еще лучше знает, чего не хочет. А не хочет она авторитаризма, который благодаря СМИ превращается почти в культ личности Вучича. Есть и другая Сербия, возможно, не городская, и она не видит особой проблемы в авторитаризме. И когда Вучич обращается к народу, он обращается к своим избирателям (это еще одно большое сходство с Дональдом Трампом).
Белградская Сербия очнулась после многолетней апатии и решила, что «улица» должна войти в политическую жизнь, раз ничего другое не помогает. Но есть одна проблема, и это проблема восприятия. Именно она ввергает сейчас Сербию в еще большую эскалацию, быть может, даже большую, чем она того хочет. В чем заключается проблема восприятия? Она возникает, когда собственные убеждения получают подтверждение, но лишь на ограниченном пространстве, и при этом от внимания совершенно уходит все остальное. К чему это приводит? Недавно в Сербии состоялись парламентские выборы, на которых Вучич, точнее его правящая партия, одержала уверенную победу.
Оппозиция, прежде всего внепарламентские оппозиционные партии, выборы бойкотировали. Многие протестующие считают это достаточной причиной для того, чтобы провозгласить всю сербскую власть нелегитимной. Но есть проблема, и это именно проблема восприятия. Несколько месяцев назад, до бойкота, опросы почти одинаково прогнозировали победу «Сербской прогрессивной партии» Вучича. Оппозиционеры и антиправительственные протестующие утверждают, что ничего удивительного тут нет: в Сербии царит не демократия, а авторитаризм, и это отражается на проценте поддержки Вучича и его партии.
Хорошо, можно исходить из этого мнения, но тогда, согласно ему, и в России власть недемократична, как и российский президент Владимир Путин, который, несомненно, служит для Вучича одним из образцов для подражания. Конечно, многие с этим согласятся. Сейчас на Западе вообще принято думать, что Россия уже не демократическая страна, поскольку все медиа-пространство, институты и государственные структуры подчинены правящей партии и президенту Российской Федерации. Сербия, точнее ее часть, боится, что события в стране развиваются по «российскому сценарию», и поэтому сейчас процесс хотят вовремя остановить, пока не стало слишком поздно.
Это понятно. В одной части Сербии, по-видимому, больше тех, кто не приемлет авторитарную власть, чем во всей России. Не удивительно. Белград, наверное, действительно город «на границе двух миров», но он предпочитает систему, в которой ценится свобода, верховенство права, свобода от стремительно растущей коррупции и времен, когда люди боятся «заикнуться» против правящей верхушки.
Гражданская Сербия знает, что творится вокруг, знает, что в соседней Черногории вот уже более десяти лет у власти стоит неприкасаемый Мило Джуканович. Эта Сербия знает, что представляют из себя иностранные лидеры, которые приезжают с визитом в Сербию и которых ответно часто навещает Александр Вучич. Часть Сербии не хочет, чтобы страной руководил Путин, Эрдоган, Си Цзиньпин или кто-нибудь в этом роде.
У народа любой страны есть право бороться за свое будущее. Значительная часть сербов делает это уже много лет, но им кажется, что они так и не сдвинулись с мертвой точки. Однако насколько далеко они готовы пойти, чтобы избавиться от ненавистного Вучича? Перед зданием парламента уже полыхает огонь, и это последний момент, чтобы задаться вопросом: неужели грядет новая Бульдозерная революция? Или что-нибудь еще похуже? Может, будет как в Киеве? И это не предостережение, а наблюдение. Протестующие могут смеяться над министром обороны Вулиным, который сегодня сказал, что столкновения — это «попытка государственного переворота», но разве не об этом в последние ночи думают многие?
Тем не менее нетрудно себе представить, что Белград станет новым Майданом, а Вучич — новым Виктором Януковичем. Также нетрудно допустить, что если повторится тот же сценарий, то есть если ему придется бежать из Белграда, чтобы спасти свою жизнь, то через день другой на какой-нибудь роскошной вилле найдутся ванные комнаты, отделанные золотом. Если не его, то людей, приближенных к нему.
Все это дает право жителям Белграда, Нови-Сада и других городов выйти сегодня ночью на улицы и требовать другого пути для своей страны. Но вспоминая о золотых унитазах, лучше было бы не вспоминать о Донецке с Луганском. Конечно, ситуация не идентична. Сербия уже потеряла территорию, где не обладала демографическим большинством (Косово), так же, как Украина утратила Крым. Но кто поручится, что злой дух гражданской войны неожиданно не вырвется на свободу и не обострит еще больше противоречия между людьми?
Давайте еще раз ненадолго вернемся к проблеме восприятия. Обратимся к соседям. Сербия и Хорватия провели парламентские выборы почти одновременно. Явка в Сербии (в условиях бойкота оппозиции и коронавирусной эпидемии) составила 48,88%. Явка в Хорватии, где никто ничего не бойкотировал, достигла 46,90%, то есть была ниже.
Тогда несколько странным кажется, что выборы в Сербии считаются, что касается явки (забудем ненадолго о бойкоте), недемократическими, а в Хорватии исключительно низкая явка воспринимается как приемлемая. А если бы оппозиция в Хорватии бойкотировала выборы, то сколько тогда составила бы явка? 20 процентов?
Если говорить о скандалах и коррупции, то сербы возмущены Вучичем и периодом правления «Сербской прогрессивной партии» по праву. Но мало кто на ринге коррупции может потягаться с таким «тяжеловесом», как «Хорватское демократическое содружество». Тем не менее на прошедших выборах эта партия все равно одержала убедительную победу, а никаких протестов в Хорватии не намечается. Почему? Это уже другая тема, при обсуждении которой пришлось бы поговорить о поляризации хорватского общества и его собственной проблеме восприятия. Однако и здесь слово «восприятие» является ключевым понятием и ответом на разные дилеммы.
Похоже, народу не столь важно, как кто-то правит. Ему важнее, как это выглядит и насколько этот кто-то раздражает своими постоянными появлениями. В случае «Хорватского демократического содружества» с этой проблемой справились, осознав, что ключом к миру и стабильности в стране являются не реальные изменения и уж тем более не всеобъемлющая борьба с коррупцией. Оказалось, что достаточно убрать из самой партии кадры с авторитарными претензиями. Это не сделало реальную ситуацию, жизнь граждан лучше, а может, даже ухудшило ее, так как обнищавший народ вместо того, чтобы протестовать на улицах, выбирает эмиграцию. Как протестовать против того, что лишено даже лица?
В Сербии все иначе. Вучич, который руководствуется некоторыми старыми (и новыми) примерами восточной политики, любит «светиться» и подставлять лицо под крупный кадр. В результате — взрыв гнева. У сербского народа есть отправная точка, и его гнев направленный. Но вот как преобразовать это разочарование в лучшее будущее, народ не знает.
Одним из самых видных оппозиционных альянсов является «Союз за Сербию», основанный в 2018 году. Основателем союза является Драган Джилас, бывший мэр Белграда (с 2008 по 2013 годы). Многие отмечают, что он богач, накопивший огромное состояние.
В новом «Союзе за Сербию» объединились несколько партий разного толка: левоцентристская «Демократическая партия», левый Объединенный профсоюз «Слога» и даже ультраправые «Двери» Бошко Обрадовича.
Точно так же и на протестах против Вучича можно увидеть представителей всего политического спектра. Там все, начиная с либералов, которые хотят повышения уровня демократии и свободы слова, и заканчивая правыми с типичными для них «мантрами». Объединяет их только одно — желание, чтобы Вучич ушел. В каком-то смысле борьба за заполнение вакуума уже началась, и в нее уже довольно активно втянулись СМИ всего региона, у которых есть свои фавориты для «Сербии после Вучича». Так, большинство хорватских СМИ ожидаемо хотят победы проевропейских либеральных сил.
Сам Вучич не противник Европейского Союза. По крайней мере он старается создать такое впечатление в Европе. Сербия действительно идет по пути в Евросоюз (но не в НАТО), пытаясь при этом, как уже писал, сохранить хорошие отношения с такими странами, как Россия и Китай. Такая Сербия, будь ее президентом Вучич или кто-то другой, представляет большую геополитическую проблему, и мало кто готов ее в этом виде терпеть на стратегическом пространстве Балкан.
Если Сербия намеревается силой отстранить Вучича от власти, у нее должно хватить предусмотрительности, чтобы убрать все ее не устраивающее и оставить то, что может быть полезным для ее будущего, а именно: принцип сотрудничества с обеими сторонами — Востоком и Западом. Однако, вспоминая разные сценарии смены власти, понимаешь, что ждать подобного не приходится. Сегодня гражданская Сербия не мыслит себя «мостом», быть может потому, что это слишком трудная роль? Сравним Сербию и Хорватию еще раз. Хорватия осознанно заняла нерелевантную позицию как fait accompli («свершившийся факт»). Это не дает особенных надежд на перемены, но обеспечивает какую-никакую безопасность и стабильность.
Протесты в такой стране могут бушевать и продолжаться до бесконечности, но ничего не изменится, поскольку никто даже не скажет: «Так держать!» То же многие месяцы мы наблюдали на улицах Парижа и в некоторых регионах Франции, когда «Желтые жилеты» жгли и громили похлеще белградцев. Сегодня позиция Макрона выглядит совершенно непоколебимой. Примерно так же выглядел бы и Александр Вучич, будь он президентом страны с позицией fait accompli, но только Сербия таковой не является. Сербия — это история с продолжением, и перед нами — лишь очередной поворот. Только в последней «серии» о Балканах ситуация прояснится, и никто не знает, когда это произойдет.
Пусть это кому-то не нравится, в нынешней ситуации о положении в Сербии меньше всего знают, пожалуй, сами сербы, и это касается, в том числе, протестующих в Белграде. Очень может быть, что и сам Вучич мало что понимает так же, как несколько лет назад Виктор Янукович. Ему потребовались месяцы, чтобы в Ростове-на-Дону прийти в себя от перенесенного шока.
Говорил ли Вучич с Макроном сегодня в Париже о Косово, как было заявлено, или он жаловался на то, что у него и молодого Эммануэля похожие судьбы? Правда, ничего похожего в них нет. Одним из них могут легко пожертвовать, если решат, что он с его позицией «и вашим, и нашим» больше не нужен. Если время пришло, дни Вучича у власти сочтены.
Сербия не изолирована, и не существует Сербии свободной от пересечения сфер интересов. Все в итоге сводится к интересам, и свои интересы есть также у граждан, которые всегда имеют право ставить свои интересы на первое место. Борьба за лучшее будущее всегда воодушевляет. И сегодня соседние народы, пребывающие в глубокой летаргии, могут с некоторой завистью наблюдать за такой борьбой в Сербии. Да, коррупцию без лица легче преподносить, по крайней мере она вызывает меньше разочарований, но это порождает и безнадежность, ведь власть почти с балетной легкостью меняется, а жизнь не становится безопаснее, и будущее не сулит перемен к лучшему.
