По пути на встречу в верхах на Даунинг-стрит заместитель советника по национальной безопасности Хью Пауэлл (Hugh Powell) держал под мышкой сверхсекретные документы, где излагалась реакция правительства на российскую аннексию Крыма.
Но камеры с длинным объективом, нацеленные на чиновников, входящих и выходящих из номера 10, смогли уловить неоднозначную установку: Великобритания не должна «закрывать финансовый центр Лондона для русских».
Шесть лет спустя противоречия сохраняются: Лондон по-прежнему привечает инвестиции из России, а желание ограничить влияние государства и покарать его преступления крепнет.
В прошлом месяце они даже обострились: парламентский комитет по разведке и безопасности опубликовал свой долгожданный доклад о российском влиянии в Великобритании.
Он подлил масла в огонь давних опасений, что гостеприимные рынки Великобритании обеспечили клептократам и преступникам прикрытие для отмывания российских денег, а российским олигархам — платформу для политического и общественного влияния.
«Уровень интеграции, особенно в «Лондонграде», такой, что какие бы меры правительство ни приняло, это будет не профилактика, а смягчение ущерба», — говорилось в докладе. Борьба с российским влиянием и отмыванием денег направлена на их могущественнейших пособников — юристов, бухгалтеров, агентов по недвижимости и пиарщиков.
Вольно или невольно, они способствовали «расширению российского влияния, зачастую связанного с продвижением гнусных интересов российского государства», говорится в «российском докладе», который помимо прочего призывает ужесточить законодательство и меры безопасности.
В своем прошлогоднем докладе «Трансперенси интернешнл» раскрыла роль пособников в отмывании денег: 86 банков, 81 юридическая фирма и 62 бухгалтерские фирмы вольно или невольно помогали перевести подозрительные или полученные обманным путем богатства со всего мира мир в собственность — самолеты, яхты, другие активы и подставные компании. Некоторые из этих фирм были обмануты, другие сами гонялись за «рискованными» клиентами из-за их богатства, а третьи сознательно помогали с отмыванием денег.
В одном из самых вопиющих случаев в 2017 году надзорные органы США и Великобритании оштрафовали «Дойче банк» (Deutsche Bank) на 630 миллионов долларов за схему так называемой «зеркальной торговли» объемом в 10 миллиардов долларов. Банк скупал российские акции от имени клиентов, продавал их через свой лондонский филиал и отмывал в Нью-Йорке. «Дойче банк» признал, что эта схема «могла способствовать утечке капитала, уклонению от уплаты налогов или другим потенциально незаконным целям», хотя фактическое назначение схемы установить не удалось.
Как следует из доклада «Трансперенси интернешнл», клиенты 72 британских банков и филиалов получили в общей сложности более 570 миллионов фунтов стерлингов подозрительных средств, связанных с бывшим Советским Союзом — более трети из которых переведено всего через пять банковских счетов в Великобритании. Утверждается, что, несмотря на строгие правила по борьбе с отмыванием денег, из-за конфликта интересов между надзорными и торговыми органами на практике контроль за их соблюдением невысок, равно как уровень уголовного преследования.
Соавтор отчета Бен Каудок (Ben Cowdock) говорит, что быстрых перемен ждать не стоит, и добавляет: «Культура ряда этих частных организаций в одночасье не изменится. Особенно компании, которые лезут из кожи вон, гоняясь за организациями высокого риска». «И потом, — говорит он, — частный сектор настолько широк, а свои услуги предлагают столько людей, что если вы непременно захотите отмыть деньги в Великобритании, то всегда найдете того, кто пойдет вам навстречу».
Антикоррупционера и бывшего инвестиционного банкира Романа Борисовича тревожит, что с 2015 года, когда вышел его документальный фильм «Из России с наличными» (намек на известный роман бондианы «Из России с любовью», по которому снят популярный фильм, прим. перев.), мало что изменилось. В фильме он прикидывался продажным чиновником, похитившим деньги, но на него все равно вышли агенты по недвижимости. Борисович — соучредитель «экскурсий по клептократии», где зрителей водят по роскошной лондонской недвижимости в руках коррумпированных чиновников.
«Нужно устроить еще несколько судебных дел, — размышляет он. — Деньги текут из-за того, что можно прийти анонимно, приобрести недвижимость и наслаждаться жизнью. Великобритания сама создала такую атмосферу — пузырь, где рады грязным деньгам».
Но факты говорят о том, что профессионалы отнюдь не закрывают глаза. Управление по регулированию деятельности адвокатов говорит, что с 2015 года дисциплинарный трибунал рассмотрел 94 дела по отмыванию денег — 25 адвокатов или фирм были освобождены от работы, а 14 отстранены.
По данным Национального агентства по борьбе с преступностью, агенты по недвижимости за последние два года предупреждали власти о возможных случаях коррупции или финансировании терроризма 1 тысячу 345 раз.
Для сравнения, в 2014 и 2016 таких случаев было 869. При этом не ясно, ширится ли поток грязных денег или улучшаются отчетность и раскрываемость.
Сама сфера недвижимости требует более совершенных инструментов, чтобы делать больше собственными силами. Марк Хейворд (Mark Hayward), исполнительный директор NAEA Propertymark, профессиональной организации по работе с агентами по недвижимости, говорит: «Надо, чтобы правительство Великобритании дало агентам инструменты для оценки уровня риска — например, легко доступный список политически значимых лиц и реестр бенефициарных собственников».
Исполнительный директор добровольного профессионального органа Государственного института общественных отношений Алистер МакКапра (Alastair McCapra) разделяет озабоченность, поднятую в «российском докладе». И добавил: «Мы уже высказывались по смежным вопросам, насчет дезинформации и введения в заблуждение, прозрачности политического лоббирования, а также этического и прозрачного посредничества».
И все же даже бизнес с благими намерениями может попасть впросак, пытаясь разобраться в постоянно меняющихся интересах российского бизнеса, государства и криминала. «В России есть много легальных деловых кругов, и британские компании, которые предоставляют профессиональные услуги, должным образом пытаются завязать с ними отношения, — говорит бывший председатель комитета по политике и ресурсам Лондонского правительства сэр Марк Болеат (Mark Boleat). — Я бы удивился, если бы крупные фирмы профессиональных услуг не проверяли клиентов все время. И я подозреваю, что от сотрудничества с рядом новых компаний они отказались». «Сложнее, когда имеется некий значительный клиент, а им хотелось бы, чтобы его у них не было — приходится решать, оставлять его или нет», — говорит он. Болеат считает, что меры по борьбе с отмыванием денег применяются чрезмерно и не всегда эффективны. «Иной раз нормальный человек не может открыть банковский счет. Не думаю, что это как-то влияет на продолжающееся отмывание денег», — говорит он.
Каудок надеется, что так называемые поправки Магнитского, благодаря которым британские суды смогут наказывать серьезных нарушителей прав человека, распространятся и на коррупционеров. Поправки были впервые применены в июле — против граждан России, предположительно причастных к делу российского адвоката Сергея Магнитского, который скончался в московской тюрьме в 2009 году. Магницкого арестовали, когда тот разоблачил налоговые махинации в среде российского чиновничества.
Приветствуя этот ход, министр иностранных дел Доминик Рааб заявил: «Те, у кого руки в крови, не смогут свободно въезжать в эту страну, когда им заблагорассудится, скупать недвижимость на Кингз-роуд, делать рождественские покупки в Найтсбридже или, тем более, качать грязные деньги через британские банки и другие финансовые учреждения».
Борисович же призывает публично расследовать более общие выводы «российского доклада», который обвинил министров в недооценивании российской угрозы.
Член комитета по разведке и безопасности Стюарт Хоузи (Stewart Hosie) позже заявил, что министры «активно уклонялись» от поисках доказательств российского вмешательства в британскую демократию — но Рааб эти обвинения резко опроверг. Россия назвала доклад примером «русофобии».
«„Активно уклоняться‟ — это настолько серьезное осуждение, что хуже и быть не может», — считает Борисович. — Почему они уклонялись? По некомпетентности? Или ответ надо искать еще глубже? Общественность имеет право знать».
