Эта тема была подчеркнуто уважаема в советские времена: декабристское движение, его предпосылки, цели, причины поражения и его «эхо» в истории. Однако сейчас (и вряд ли здесь стоит говорить о случайности) проблема эта, похоже, тщательно забыта, как бы «отодвинута в тень».
В чем дело? Может, здесь ощущаются определенные политические мотивы, особенно когда речь идет о современных российских историках? Ведь как можно одобрять выступление (да еще и с оружием в руках!) против власти — власть в годы правления Путина объявляется «безгрешной», априори правой, почти сакральной, и к тому же (и 200 лет назад, как и сейчас) единственным «щитом» против происков недоброжелательных зарубежных правительств? Так, в частности, за кулисами декабристского движения стояли, однозначно, масоны…
Отношение в современной РФ к декабризму объяснить можно: диктатура «заказывает музыку» историкам. Труднее понять явный недостаток внимания к истории «первых российских благовестителей свободы» (слова Шевченко!) Со стороны подавляющего большинства современных украинских исследователей (за исключением Григория Казьмирчука)… А тем временем «украинский сегмент» этой темы является поистине исключительно важным, однако и до сих пор недостаточно осмысленным.
Есть неопровержимый исторический факт: среди всех декабристских организаций наиболее радикальным, активным и последовательным в отрицании самодержавия и крепостнической деспотии было именно Южное общество, ядром (центром) которого стали именно украинские территории, точнее — Правобережье (современные Винницкая, Киевская, Черкасская, Житомирская, в какой-то степени также и Полтавская области). Именно здесь, в Тульчине, в Винницкой области, располагалась штаб-квартира 2-й армии, офицеры и генералы которой, оппозиционно (с большей или меньшей степенью радикализма) были настроены против правительства Александра I и составили основу Южного общества. Именно здесь находились «родовые дворянские гнезда» самых известных декабристов: Сергея Муравьева-Апостола (о нем — разговор у нас еще будет) на Полтавщине, Давыдовых и Поджио (Киевская губерния).
При этом необходимо иметь в виду: руководители Южного общества (может, особенно, Пестель, который отстаивал физическое уничтожение царской семьи) были, если не отступать от исторической правды, сторонниками демократической (республиканской — Северное Общество было умеренным, большая часть его руководителей верила в конституционную монархию, — не крепостную, с парламентским представительством), но — и это важно — «единой» и «неделимой» России. Такое себе, так сказать, «демократическое Имперство»… Зато большинство Общества объединенных славян защищало основы (пусть еще абстрактно, туманно воспринятые) украинского автономизма. Здесь прослеживается идейная эстафета, которая приводит нас к кирилло-мефодиевцам и к Михаилу Драгоманову (кстати, как и Елена Пчилка, прямому потомку декабриста Якова Драгоманова, следовательно, Леся Украинка имела в себе и декабристскую кровь!),
Но поднятую нами тему невозможно постичь без ответа на действительно ключевой вопрос, который Михаил Грушевский в далеком 1925 году сформулировал очень точно: «Украинские декабристы или декабристы на Украине?» То есть, иначе говоря, что является подтверждением связи декабристского движения с Украиной: место жительства или службы, этническое происхождение конкретных декабристов (Якубовича, Андреевича, Мозгалевского, Лисовского, Юшневского, Корниловича, Люблинского и многих других) или реальные аспекты деятельности и мировоззрение тех или иных декабристских организаций?
Очень интересно в связи с этим вспомнить дискуссию 1925-1929 годов, которая касалась именно этого вопроса, как, впрочем, и мысли позднейших исследователей. Думается, это поможет нашим читателям (как помогло и автору этих строк) понять суть дела.
Так, известный в 20-е годы историк Осип Гермайзе (впоследствии репрессирован большевиками) писал: «Сверху решили вопрос так, что украинских декабристов не было, был единственное только движение в общероссийской форме, и в истории украинских гражданских движений восстанию декабристов нет места. Такой взгляд, безусловно, ложен и глубоко ошибочен. Можно говорить, что украинская интеллигенция этого периода недооценивала национальный момент, подвергалась влиянию российской культуры, но совершенно неверно было бы отказывать молодому поколению, да еще с революционными настроениями, в принадлежности к украинской интеллигенции только потому, что их национальное сознание было невнятным или невысоким».
А вот взгляд замечательного историка Натальи Полонской — Василенко: «Долгое время считалось, что это были российские тайные общества, причем не принималось во внимание, что большая часть членов общества, хотя и служила в российской армии, принадлежала к украинскому дворянству» (важная мысль!).
Мыкола Хвылевой в знаменитом памфлете «Украина или Малороссия?» заявил: «Позвольте же и нам гордиться тем, что наиболее революционный и последовательный из декабристов — Пестель — жил под южным солнцем Украины» (опять подчеркнем: о Пестеле нужен отдельный, сложный и обширный разговор).
Очень характерно, что будущий ведущий идеолог украинского интегрального национализма Дмитрий Донцов еще в 1917 году утверждал буквально следующее: «Движение декабристов в Украине обрело ярко окрашенный украинский национальный характер, и его цель была та же, которую уже много украинских поколений зря пытались достичь: политическая независимость их государства». Пусть здесь явно выдается желаемое за действительное — но сами слова на самом деле показательны.
Еще один выдающийся украинский историк Дмитрий Дорошенко утверждал, что хотя масонские ложи, которые возникали в Украине, «были по своему происхождению и сути исключительно российскими или польскими, однако масонство невольно принимало на себя влияние местного украинского грунта, должно было считаться с украинскими особенностями и, наконец, выдвигать на повестку дня национальную проблему». Дмитрий Дорошенко был убежден в том, что «изучать декабристов в Украине следует в контексте украинского национального возрождения и оппозиционных настроений украинского дворянства». В то же время академик Сергей Ефремов указывал, что лидеры «объединенных славян» — Борисов, Драгоманов, Горбачевский — «имели уже и зерно украинского национального сознания».
И, наконец, очень важное (и несправедливо забытое!) мнение одного из выдающихся украинских историков второй половины ХХ века Ивана Лысяка-Рудницкого (статья «Интеллектуальные начала новой Украины»): «Члены Общества объединенных славян (ученый считал его «Украинской веткой декабристского движения». — И.С.) попали под команду российских «якобинцев» типа Пестеля, а потому погибли, не принеся длительной пользы отечеству». И далее: «Это был показатель на будущее. На протяжении всего XIX века обескровливание Украины, через русификацию ее элиты, происходит не только на правом крыле, службой в царской бюрократии, но и на левом крыле, участием в революционных организациях общеимперского масштаба».
* * *
Теперь, уделив должное внимание общетеоретическим вопросам, перейдем к конкретике — к историческим фигурам, декабристским организациям, к описанию драматических событий, которые сопровождали деятельность несогласных с царизмом. Но об этом в следующей главе.
