Средняя Азия занимает важное место в китайской внешней политике и играет ключевую роль в реализации проекта «Один пояс, один путь». Проблему для Китая представляют усиливающиеся антикитайские настроения в Центральной Азии и риск дестабилизации региона из-за экономического кризиса и слабости местных государств. В будущем все это может заставить Китай больше влиять на региональную безопасность, а это обострит китайско-российское соперничество в Средней Азии.
Когда в 2013 году Си Цзиньпин представлял в Астане проект «Один пояс, один путь» (тогда он назвался «Экономическим поясом Шелкового пути»), он подчеркнул значимость Средней Азии. С тех пор Китай заметно расширял свою деятельность в этом регионе, начав с экономики, а затем добавив военную сферу. Цель Китая в Средней Азии — обеспечить себе рынки сбыта, развить транзитные коридоры для китайского экспорта и получить источники энергоносителей (прежде всего, туркменский газ). На Среднюю Азию приходится менее одного процента китайской торговли, и главная ценность региона для Китая в том, что он является важным транзитным звеном в рамках проекта «Один пояс, один путь». Кроме того, Китай стремится развивать свои западные области за счет экономического сотрудничества с соседями. Поэтому Китай, в частности, заинтересован в стабилизации региона, который непосредственно граничит с Китаем, а также в ограничении влияния других внешних сил, включая Соединенные Штаты и Индию.
Одним из форматов китайского сотрудничества со странами Средней Азии, помимо билатеральных отношений, является Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), которая предоставляет платформу для консультаций Китая и России о политических вопросах со странами региона. Также Средняя Азия важна для Китая с точки зрения безопасности ввиду непосредственной близости к его автономному региону Синьцзян, который входит в состав Китая и который более чем на 60 процентов населен мусульманскими меньшинствами (уйгуры, хуэй, казахи), постоянно притесняемые Народной Республикой. Больше всего уйгуров, за пределами Китая, — в соседнем Казахстане. Поддержку, которую диаспора оказывает сепаратистским тенденциям, Китай расценивает как угрозу и опасается, что другие страны региона заявят, что представляют уйгуров и защищают их права. Хотя эти государства наладили с Китаем хорошие отношения, чтобы успокоить общественность, время от времени они вынуждены вмешиваться дипломатическими средствами в происходящее в Китае, чтобы защитить притесняемые меньшинства. Деятельность региональных террористических группировок, включая «Исламское движение Восточного Туркестана» (террористическая организация запрещена в РФ, — прим. ред.), по-прежнему остается вызовом для китайской безопасности.
Китай — важнейший экономический партнер многих стран Средней Азии, и на него приходится около 22 процентов их экспорта, 38 процентов импорта и около 21 процента прямых иностранных инвестиций в регион. Недавно возникшие проблемы в китайской экономике из-за пандемии covid-19 ослабляют ее экономические связи с зарубежьем, включая страны Средней Азии. В первой половине 2020 года эти проблемы привели к коллапсу китайской торговли со странами региона (например, минус полтора процента с Казахстаном и минус 53 процента с Киргизией по сравнению с тем же периодом 2019 года). Однако в будущем китайское экономическое влияние усилится в странах Средней Азии, пострадавших от рецессии и наиболее чувствительных к китайскому влиянию. Китай усиливает свое влияние в регионе, увеличивая дисбаланс в торговле, инвестируя в тактическую инфраструктуру для проекта «Один пояс, один путь» и предоставляя кредиты, которые увеличивают долг стран региона Китаю (около 50 процентов иностранного долга Киргизии и Таджикистана приходятся на Китай). Также Китай укрепляет привилегированную позицию собственных компаний на среднеазиатских рынках (например, налоговыми послаблениями, государственными контрактами) в строительном, энергетическом, телекоммуникационном и добывающем секторах, включая добычу драгоценных и редких металлов.
Китай пользуется все большей экономической зависимостью стран Средней Азии для пресечения критики в свой адрес, скажем, из-за притеснений уйгуров, и для влияния на решения правительств этих стран. С этим связаны и территориальные уступки Китаю со стороны Казахстана (1996 год), Киргизии (1998 год) и Таджикистана (2011 год). Отчасти возвращение этих областей произошло под экономическим и политическим давлением Китая. Что касается Таджикистана, речь шла о части Горного Бадахшана площадью более тысячи квадратных километров, богатой золотом, ураном и железной рудой. У Китая в регионе две военные базы: одна в Таджикистане (в Горном Бадахшане) и в Афганистане (в Ваханском коридоре близ границы с Таджикистаном). Они выполняют разведывательные функции в приграничной области и передают радиоэлектронные разведданные. Вести эту работу им помогают китайские частные военные компании, задача которых в регионе — охранять китайские военные базы, западную границу Китая и вложения китайских субъектов в рамках проекта «Один пояс, один путь». Китай развивает билатеральное военное сотрудничество со странами Средней Азии, но не заинтересован в создании военного союза в Средней Азии, который он контролировал бы. Поэтому Китай не вмешивается в отношения между странами региона и не берет на себя роль посредника в региональных спорах. Китай также ведет дипломатическую работу в Средней Азии. Сейчас в регионе работает 13 Институтов Конфуция, хотя их часто обвиняют в шпионаже, правда, как и все остальные культурные институты в мире. Официально эти центры популяризуют китайскую культуру и язык и формально отвечают за формирование позитивного образа Китая и борьбу с синофобией.
Несмотря на растущую активность Китая в Средней Азии, Россия сохраняет там доминирующую позицию в сфере безопасности и культуры, а также экономики. Но Китай благодаря своему экономическому и растущему военному влиянию, все решительнее проводит собственную политику в регионе независимо от России. Это подтверждается тем фактом, что Россия не противилась созданию китайской военной базы в Таджикистане, который входит в российский военный союз ОДКБ. Позитивное восприятие Китая народами региона портят растущие антикитайские настроения, вызванные пандемией covid-19, в которой обвиняют Китай. Еще одна причина неприязни к Китаю — его экономическая модель, которую используют китайские субъекты. Обычно они не привлекают местную рабочую силу, а привозят рабочих из Китая, пользуются законодательными и налоговыми послаблениями и истощают местные природные ресурсы.
Реализация проекта «Один пояс, один путь» останется для Китая главным инструментом политики в Центральной Азии, в том числе в области безопасности. При этом ухудшение экономической ситуации в Китае может временно вообще замедлить темп китайских вложений в регионе. Усиление антикитайских настроений среди народов региона, вызванное пандемией covid-19 и репрессиями против мусульман, не повлияет на присутствие Китая в регионе. Авторитарные государства Средней Азии не учитывают общественных настроений при сотрудничестве с Китаем, без которого невозможно их стратегическое экономическое развитие. Зависимость стран региона от китайских инвестиций и интересов со временем приведет к усилению политического давления со стороны Китая и, вполне вероятно, к новым территориальным уступкам в его пользу в будущем. Чтобы обезопасить долгосрочные инвестиции и сохранить стабильность в регионе, которая важна для безопасности его западных границ, Китай еще больше активизируется в военной сфере. Он будет развивать свою военную инфраструктуру в политически доминантном Таджикистане. Поскольку Китай сможет помогать странам региона справляться с местными проблемами в сфере безопасности, усилится его политическое давление, в особенности на самые бедные страны региона, такие как Таджикистан и Киргизия. В краткосрочной перспективе региональные политики Китая и России в области безопасности схожи, и поэтому они будут теснее сотрудничать, в том числе в рамках ШОС. Но что касается долгосрочной перспективы, то все большая военная активность Китая в регионе вместе с его первенством в экономической сфере приведет к ослаблению российского влияния в Средней Азии. Соперничество между Китаем и Россией обострится и заставит Россию использовать больше средств для формирования политической альтернативы Китаю в билатеральных отношениях со странами региона. Соперничество также приведет к тому, что Россия будет больше давить на государства Средней Азии, настаивая на углублении интеграции в рамках Евразийского экономического союза и ОДКБ (включая возможное создание российской военной инфраструктуры в странах-членах этой организации: Казахстане, Киргизии и Таджикистане).
