Регистрация пройдена успешно!
Пожалуйста, перейдите по ссылке из письма, отправленного на

Иррегулярная война с Китаем и Россией: готовы или нет, она наступит — если уже не началась (The Hill, США)

© flickr.com / The U.S. ArmyАмериканские военные во время тактических учений в Басре, Ирак
Американские военные во время тактических учений в Басре, Ирак - ИноСМИ, 1920, 13.10.2020
Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Читать inosmi.ru в
Очевидно, что в XXI веке правила ведения боевых действий претерпевают значительные изменения. В практику вошли так называемые иррегулярные войны, в которых за боевыми порядками не видно их командиров. Американский эксперт опасается, что США могут проиграть состязание с Россией и Китаем в освоении тактики и стратегии современных противостояний.

На прошлой неделе на фоне шумихи вокруг президентских дебатов, разоблачений о налогах президента Трампа, «войне за Верховный суд» и вспышку коронавируса в Белом доме, произошло нечто важное, что почти все упустили из виду. Министерство обороны опубликовало несекретное резюме Приложения по нерегулярным боевым действиям к Стратегии национальной обороны 2018 года.

Стратегия учит наши вооруженные силы, как готовиться к следующей войне, которая почти наверняка будет «иррегулярной», и как одержать в ней верх. Терминами «иррегулярный», «нетрадиционный», «асимметричный», «гибридный» и «серая зона» военные называют всякий стиль ведения боевых действий, не похожий на классическую Арденнскую операцию (которая полностью вписывается в понятие «регулярная» война).

Что именно делает войну «регулярной»? Никто толком не знает. Но все мы знаем, как это бывает: вооруженный конфликт между государствами, где целые армии, словно гладиаторы на арене, сражаются за судьбы мира. Предполагаются, что бойцы носят униформу, демонстрируют патриотизм и соблюдают мирные договоры. Это то, о чем писал знаменитый военный теоретик Карл фон Клаузевиц в своих «Правилах ведения войны».

Есть лишь одна проблема: во всем мире так больше никто не воюет, кроме нас. Неудивительно, что Афганистан — самая продолжительная война в истории Америки. С 1945 года подавляющее большинство вооруженных конфликтов носили иррегулярный характер: мятежи в попытке свергнуть правительство, захватнические нарковойны, где добычей становятся целые государства, геноцид этнических групп и террористы, которые хотят спалить мир дотла.

По иронии судьбы, сегодня нет большей редкости, чем «регулярная война». Из сотен вооруженных конфликтов со времен Второй мировой «регулярные» можно сосчитать на пальцах двух рукам: Корейская война, арабо-израильские войны, индо-пакистанская война, Фолклендские острова и так далее. Вторжения вроде американского в Гренаду не в счет, а шестимесячная война в Персидском заливе была лишь прелюдией к разверзнувшейся за ней трясине.

Самое потрясающее в Стратегии национальной обороны 2018 — это что она повернула наши вооруженные силы от ликвидации террористов к угрозе, исходящей от государств-наций (читайте: Китая и России). В Пентагоне в таком случае для краткости говорят о «соревновании великих держав».

Вот в чем проблема — и это не вина стратегов, которые разрабатывали стратегию на 2018 год. Вообще большинство экспертов полагают, что война между США и Китаем и/или Россией будет вестись обычными средствами. Не будет. Обычная война устарела, как наполеоновская конная атака, стена щитов викингов и греческая фаланга. Тем не менее, многие эксперты по национальной безопасности убеждены, что следующая война будет похожа на Вторую мировую — только с улучшенными технологиями. Это тот случай, когда «генералы так и  продолжают свою последнюю войну, особенно если победили».

Тот, кто думает, что «соревнование великих держав» будет обычной войной, глубоко заблуждается. Наши противники не склонны к самоубийству, и они знают, что лобовое столкновение с нашими вооруженными силами с применением обычных вооружений равносильно групповому харакири. Но они также знают, что США сами бывают вовлечены в иррегулярные войны — примером тому Вьетнам, Ирак и Афганистан.

Вследствие этого мы должны ожидать, что Китай и Россия применят против нас нестандартные военные стратегии, избегая обычных боевых действий. Россия уже осваивает этот способ войны. Впервые после холодной войны русские развернули экспедиционные операции на Ближнем Востоке и в Африке, причем исключительно с помощью стратегии иррегулярной войны. То же самое и на Украине: там Россия вела теневую войну с участием спецназа, наемников вроде группы Вагнера, «зеленых человечков» и дрессированных пророссийских «сепаратистов» — все это иррегулярные части. Обычные воинские части — такие как танки и эсминцы — прибыли лишь после взятия Крыма.

Китай действует тоньше. Его вооруженные силы обычны, но они побеждают не с их помощью. Инициатива «Один пояс, один путь» — это стратегия экономической мощи, которая выигрывает благодаря дипломатии долговых ловушек. Так, в 2015 году Пекин «отжал», словно Тони Сопрано, у Шри-Ланки ее гордость — порт Хамбантоту.

Еще Китай использует свое пагубное влияние, чтобы ослабить решимость противника противостоять ему. Большинство темным специалистом по дезинформации считает Россию — но она в этом не одинока. Пекин называет это «стратегией трех боевых действий». Кроме того, он ведет юридическую войну или «войну в законе». Ее цель — изменить (или переписать) правила международного порядка в пользу Китая. Это не верховенство закона, а его подрыв.

Китай и Россия побеждают благодаря иррегулярным войнам. Это работает, потому что они маскируют войну под мир до тех пор, пока не станет слишком поздно. Это феномен «лягушки в кипятке». Спросите у крымчан или у шри-ланкийцев. Иррегулярная война напускает ради победы туман войны, от которого у обычного воина голова идет кругом.

Напрашивается вопрос: неужто мы уже воюем с Россией и/или Китаем и не знаем об этом? Как сказал Томас Лоуренс: «Иррегулярная война гораздо изощренней штыковой атаки».

Иррегулярная война — это вооруженный конфликт нашей эпохи, и стратегия Пентагона по противодействию давно назрела.

Шон Макфейт — старший научный сотрудник Атлантического совета и автор пяти книг, в том числе «Новые правила войны: как Америка может победить — Россию, Китай и другие угрозы». Профессор стратегии Джорджтаунского университета и советником Центра технологий и глобальных отношений Оксфордского университета. Служил в 82-й воздушно-десантной дивизии армии США, а затем работал частным военным подрядчиком и военным консультантом.