Нагорно-карабахский конфликт между Арменией и Азербайджаном может иметь негативные последствия для европейской энергетической безопасности.
Энергетический масштаб конфликта в Нагорном Карабахе, территории, контролируемой Арменией, но принадлежащей Азербайджану, стал очевиден 6 октября прошлого года, когда правительство Азербайджана обвинило армянскую армию в нападении на энергетический коридор, образованный нефтепроводом Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) и Южно-Кавказским газопроводом (SCP). По данным Азербайджана, его системы ПВО перехватили и уничтожили ракету в непосредственной близости от обеих инфраструктур, которые транспортируют основную часть нефти и газа, добываемых в азербайджанских водах из Каспийского моря. Компания BP, эксплуатирующая как БТД, так и основные углеводородные месторождения страны, заявила о своей обеспокоенности вопросом и приняла решение усилить защиту своего персонала, инфраструктуры и операций в сотрудничестве с правительством Азербайджана.
БТД и SCP проходят параллельно по Каспийскому морю до Турции через территорию Азербайджана и Грузии, но их важный участок проходит очень близко к границе обеих стран с Арменией. БТД является основным коридором доступа каспийской нефти на мировые рынки, в основном азербайджанский, а также небольшого количества казахстанской нефти, которая экспортируется через Средиземное море с турецкого терминала в Джейхане. Нефть поставляется в основном в Турцию, Италию и Израиль, а также в такие страны, как Испания, которая, по данным CORES, за последние 12 месяцев импортировала из Азербайджана около 2% нефти-сырца. Евросоюз в целом импортирует около 4-5% нефти из Азербайджана, который в 2018 году был его восьмым поставщиком нефти-сырца.
SCP, управляемый азербайджанской национальной компанией SOCAR, является частью южного газового коридора ЕС, но пока основная часть азербайджанского газа экспортируется в Турцию. Ожидается, что в конце этого года газопровод начнет транспортировку газа в Трансанатолийский газопровод (TANAP), который соединяет границу Турции с Грецией с Трансадриатическим газопроводом (TAP). TAP проходит через Грецию и Албанию в Италию и является проектом, заявленным ЕС как представляющий общий интерес. В нем принимает участие испанская компания Enagás. Чтобы иметь возможность поставлять газ в Европу, ТАР был расширен. Теперь его конечным пунктом назначения помимо Турции, Греции и Болгарии, является Италия. В рамках Южного газового коридора Европейская комиссия намерена продлить газопроводы до Туркменистана, пересекая Каспийское море с помощью строительства Транскаспийского газопровода между Баку и Тюркменбаши, и таким образом диверсифицируя европейский импорт газа из России.
На и без того сложном фоне энергетической геополитики Каспия и Кавказа становится ясно, что боевые действия между Арменией и Азербайджаном усиливают напряженность в регионе. В случае развития конфликта, увеличится вероятность повреждения нефте- и газопроводов, из-за чего поток газа и нефти с Каспия будет нарушен. Но на данный момент центральным сценарием является поддержание функционирующих потоков газа и нефти, а также новых поставок газа, запланированных на конец года. Промежуточный сценарий может привести к задержкам поставок, однако есть основания делать ставку на благополучный исход ситуации. Для этого есть несколько причин. Во-первых, и БТД, и SCP, были построены в сложном и нестабильном геополитическом контексте, из-за чего были применены крайние превентивные меры безопасности: оба трубопровода являются подземными, чтобы предупредить вредительство, а их маршрут и инфраструктура, в основном компрессорные и насосные станции, защищены и спроектированы наиболее надежным образом.
Во-вторых, и нефте- и газопровод имеют акционеров из мировых и региональных держав, которые обеспечивают своего рода геополитическое страхование: BTC находится под управлением BP, которая владеет 30% акций, а также принадлежит Azeri AzBTC (25%), турецкой TPAO (6,5%), европейской ENI и Total (по 5%) и американской компании ExxonMobil (2,5%), а SCP принадлежит BP (29%), TPAO (19%), азербайджанской SOCAR (10%), российскому «Лукойлу» и иранской NICO (по 10%). Иными словами, обе инфраструктуры имеют многочисленных и мощных спонсоров. Некоторые, как и Россия, имеют возможность влиять на Армению, оказывая основную поддержку Еревану в противостоянии с Баку. При этом страны уже нарушили объявленное перемирие. Другие компании прибыли из стран, непосредственно вовлеченных в перемирие 1994 года, достигнутое Минской группой ОБСЕ под председательством России, Франции и США и с участием Италии и Турции. Обе инфраструктуры также обеспечивают очень важные транзитные доходы для Грузии.
Наконец, будущее кавказского энергетического коридора уже не то, каким оно было раньше, особенно в отношении газа. С одной стороны, агрессивная климатическая политика ЕС, направленная на достижение углеродного нейтралитета к 2050 году и только что утвержденная парламентом ЕС цель декарбонизации до 60% к 2030 году, оставляет все меньше возможностей для создания новой инфраструктуры по импорту ископаемых энергоносителей. Особенно в условиях инфляции — от спорного «Северного потока — 2» до «Турецкого потока» или безумного проекта строительства газопровода в Восточном Средиземноморье, целью которого является доставка в Европу газа из конфликтных вод Израиля и Кипра, путем строительства газопровода протяженностью более 2000 километров и стоимостью 7 млрд. евро. Все это в то время, как два газопровода, соединяющие Алжир и Испанию, работают значительно ниже своих мощностей, а Европа буквально утопает в американском и катарском СПГ по исторически низким ценам. Другими словами, с учетом целей декарбонизации Европы и изобилия инфраструктуры импорта газа, которая частично простаивает, потребности ЕС в инфраструктуре импорта газа уменьшаются.
Поэтому все указывает на то, что геополитическая значимость Южного газового коридора будет снижаться, а стремления спасти концепцию провалившегося проекта газопровода «Набукко» с Транскаспийским газопроводом не увенчаются успехом. Поэтому возможная блокада кавказского газового коридора не окажет сильного влияния на европейскую энергетическую безопасность, хотя, если конфликт между Арменией и Азербайджаном укоренится, это может повлиять на поставки нефти с Каспия, особенно в такие страны, как Турция, Израиль и Италия. И, конечно же, это подразумевает сильный удар по экономике Азербайджана и Грузии. А вместе с ними и по их предполагаемой независимости от России, которая являлась изначальной геополитической целью строительства энергетического коридора Кавказа. В любом случае, возможно, это будет означать окончательный геополитический удар по амбициозным планам Еврокомиссии на Южный газовый коридор и перспективам строительства Транскаспийского газопровода.
