Еще до президентства Игоря Додона Молдаия была ориентированной на интеграцию в ЕС, и проевропейский вектор даже не поддавался альтернативе. Во времена Додона Молдавия как бы «зависла» геополитически и продолжила контакты с Россией.
Но Молдавия является парламентской республикой, президент там имеет, скорее, символическое значение, а основную роль играет парламент. Однако эта символика и ориентированность Додона на Россию все равно говорили о том, что Молдавия по своим политическим настроениям является квазинейтральной страной, «зависшей» между Евросоюзом и Россией.
Теперь, после президентских выборов и победы Майи Санду, Молдавия снова станет страной, которая стремится к вступлению в ЕС и проводит соответствующие реформы. Но из-за того, что Молдавия является парламентской республикой, и влияние президента ограничено, это не значит что новоизбранный президент сделает так, что уже завтра Молдавия интегрируется на Запад. Но символично и политически это все-таки имеет значение, потому что связи Кишинева с Брюсселем теперь существенно усилятся, что станет очевидным и для Запада, и для России.
Сейчас иногда звучат несколько скептические высказывания относительно европейских настроений Санду — мол, они очень преувеличены. Но важно, с кем сравнивать. Если Додон откровенно говорил, что Молдавия должна быть частью «русского мира», то есть был определенно пророссийским политиком, то Майя Санду является проевропейски настроенной. Но она живет еще не в европейской стране и должна учитывать настроения молдавского общества, которое еще совсем недавно привело к власти Додона, и учитывать фактор Приднестровья.
Вместе с тем, стоит опасаться того, что Россия будет пытаться остановить движение Молдавии к Евросоюзу, обостряя ситуацию в Приднестровье. Для Украины это существенное изменение, которое может произойти после победы Санду, ведь мы имеем общую границу с Молдавией. Да, количество российских войск в Молдавии и Приднестровье не является критическим, но они там есть. Поэтому вполне можно ожидать, что Россия будет пытаться спровоцировать обострение конфликта в Приднестровье, чтобы, таким образом, не пускать Молдавию в ЕС. Впрочем, думаю, что впоследствии победа Санду будет способствовать решению проблемы Приднестровья, и оно наконец будет интегрировано в Молдавию.
Если бы Молдавия придерживалась проевропейского вектора и проводила соответствующие реформы, это стало бы хорошим примером для Украины — примером того, что альтернативы интеграции на Запад и в НАТО просто не существует. Для Украины это будет иметь политическое значение, потому что время от времени у нас звучат заявления, что европейский вектор является, возможно, не лучшим. Но, когда в соседней стране все-таки откажутся от «русского мира» и вернутся в Европу, это будет иметь влияние и на политическую ситуацию на Украине. Пусть и не решающее влияние, но появится дополнительная тональность, которая будет способствовать укреплению проевропейских сил на Украине.
Для России потеря любой страны из постсоветского пространства является принципиальной. Россия сама считает и убеждает в этом весь мир, что постсоветское пространство — это сфера ее интересов. И любая страна, которая пытается сломать этот стереотип, автоматически становится врагом РФ. Для России Молдавия, возможно, не так принципиально важна, как Украина, но для Путина все равно будет критически важно удержать Молдавию в сфере своего влияния.
Убежден, что в России победу Санду считают своим поражением. Мы скоро увидим это и по обострению ситуации в Приднестровье, и по другим шагам Москвы. Просто так Молдавию Россия не отпустит.
Сергей Таран, директор Международного института демократий, глава правления Центра социологических и политологических исследований «Соціовимір»
