Попытки президента Владимира Путина удержать непосредственных соседей России под своим влиянием терпят поражение: граждане Молдавии последовали примеру жителей Киргизии и Белоруссии, продемонстрировав в последние дни и месяцы, что они не намерены больше терпеть дискредитировавших себя пророссийских политиков.
Результаты выборов во всех этих трех государствах свидетельствуют о провале путинской политики поддержки союзных режимов в исторической сфере влияния России. Новые демократические силы в бывших коммунистических государствах, не торопящихся с преобразованиями, сопротивляются системе управляемой демократии, поддерживаемой российским лидером, — системе, состоящей из демократических элементов (парламента, многочисленных партий и выборов), но фактически прикрывающей собой диктатуру с бессменными авторитарными лидерами и их партиями, периодически переизбираемыми на голосовании и при манипуляциях СМИ.
Снижение способности Путина оказывать влияние на события, происходящие на периферии России, было особенно наглядно продемонстрировано в ходе недавнего возобновления нагорно-карабахского конфликта, когда он отказался поддержать своего близкого союзника — Армению — в противостоянии с Азербайджаном, сумев лишь добиться перемирия, при котором Армения была вынуждена пойти на территориальные уступки. Путин проявил осторожность, не только избегая конфронтации с поддерживающей Азербайджан Турцией, но и при поддержке армянского премьер-министра Никола Пашиняна, возглавившего бархатную революцию, в результате которой власти в стране лишилась прокремлевская республиканская партия.
Все это бесконечно далеко от того могущества и уверенности, которые излучал Путин в 2014 году, когда он нагло аннексировал Крым и позволил своим местным посредникам захватить значительную часть восточной Украины меньше чем через десять лет после аналогичной интервенции России в Грузию.
Он буднично отмахнулся от негодования Запада в связи с обеими военными кампаниями, представ перед населением своей страны в образе отважного защитника российских интересов в ближнем зарубежье.
Теперь, столкнувшись с трудностями при попытках затормозить экономический спад и взять под контроль набирающую обороты пандемию, а также с падением рейтинга одобрения, Путин кажется уже не таким уверенным с своих силах, как прежде. Результаты выборов в Молдавии, прошедшие ранее в ноябре, дадут Кремлю очередное основание проанализировать, почему и в чем именно его давние, но все более неудачные, неоимперские амбиции терпят фиаско.
Его ближайшее окружение, очевидно, было убеждено, что Игорь Додон — свой человек в маленькой, но стратегически важной Молдавии — одержит победу на президентских выборах после всей финансовой и административной поддержки, которую он получил в ходе кампании. Москва, вероятно, рассчитывала на повторение президентских выборов 2016 года, когда Россия, как считается, помогла Додону одержать победу.
Однако вызывавший раскол в обществе прокремлевский Додон проиграл Майе Санду, страстной стороннице реформ, ориентирующейся на Запад и стремящейся ускорить интеграцию своей страны в Европейский союз. Путин поздравил ее, но, по всей вероятности, ошеломлен ее успехом, который, как представляется, отражает важный сдвиг в общественных настроениях. В стране, где политики часто используют геополитические трения, это свидетельствует о том, что многие молдаване устали не только от распространения антизападных страхов, но и от ожесточенной критики в адрес России.
Кроме того, молдаване начали ценить Запад за блага, которые он олицетворяет, — в частности, достойное образование, честные выборы и нетерпимость к коррупции, — а не в качестве заслонки от российских танков. Этот очевидный сдвиг в восприятии будет вызывать беспокойство Путина, при этом молдаване, испытывающие симпатии к России, до сих пор представляют существенную электоральную силу, которую он может мобилизовать в случае необходимости.
Поэтому в то время как победа Санду служит подтверждением ослабления хватки России, тем не менее ее тень все равно продолжает нависать над страной, часть которой — сепаратистская республика Приднестровье, была оккупирована российскими войсками еще с момента получения независимости от Советского Союза в начале 1990-х годов.
Российские войска изначально были развернуты там в качестве миротворцев, а Москва так и осталась ключевым источником финансовой помощи Приднестровью. Вскоре после аннексии Крыма приднестровские чиновники обратились к Кремлю с просьбой либо интегрировать регион в состав России, либо признать его суверенным государством. Москва «обратила внимание» на эти призывы, и территория, очевидно, до сих пор остается стратегической картой, которую Кремль может разыграть в любой удобный для него момент.
Россия потерпела неудачу в Молдавии через несколько месяцев после того, как другой союзник Путина, соратник-диктатор Александр Лукашенко, одержал триумф в сфальсифицированных, по мнению большинства, президентских выборах в Белоруссии, послуживших поводом для начала массовых протестов, в которых приняли участие белорусы, не желающие более терпеть политическую коррупцию и авторитарное правление.
До голосования отношения между Путиным и Лукашенко были прохладными, в значительной степени из-за опасений Белоруссии, продиктованных очевидным стремлением российского лидера интегрировать ее в состав Российской Федерации. Это подтолкнуло Лукашенко к заигрыванию с Западом, и процесс сближения был подорван ходом выборов и последующими репрессивными мерами против протестующих, за которыми последовал шквал международных санкций.
Предостерегая от санкций, Россия, по некоторым данным, по просьбе Лукашенко, сформировала специальное подразделение, которое должно было быть развернуто в Белоруссии в случае необходимости. Этим и ограничилась ее помощь, оказанная белорусскому лидеру. Путин, возможно, рассчитывал, что ослабленный, находящийся в уязвимом положении Лукашенко пойдет на сближение с Москвой. Тем не менее очевидно, что набирающая обороты оппозиция Белоруссии, отказавшаяся поддаваться на жестокие попытки государства запугать и сокрушить их протесты, не успокоится, пока Лукашенко не уйдет.
На южном фланге России политическая фортуна была к Путину ненамного благосклоннее. Москва располагает военной базой в Киргизии, и сохранение сговорчивого правительства в Бишкеке имеет для нее первостепенное значение. Беда в том, что страна оказалась очень нестабильна в политическом отношении: за последние 15 лет здесь были свержены три президента. В результате последнего восстания в октябре из-за подозрений в фальсификациях в ходе президентских выборов от власти был вынужден отречься прокремлевский президент Сооронбай Жээнбеков.
