Нужно ли заключать инвестиционный договор между Китаем и Евросоюзом, как того хотят Берлин и Пекин? Или же стоит лучше подождать, как советуют Париж и Вашингтон?Стратегический вопрос и жаркие споры.
В конце года в Брюсселе не сидят без дела. Не успели 11 декабря запустить план восстановления экономики после пандемии, как началась горячка с переговорами по Брекситу. Не успел Мишель Барнье (Michel Barnier) насладиться заслуженным рождественским отдыхом, как перед послами стран-членов в ЕС и их правительствами встает новая проблема: глобальное инвестиционное соглашение между Китаем и Евросоюзом, которое следовало бы заключить до 31 декабря.
Отражением изменений в геостратегическом равновесии служит тот факт, что каждый из этих вопросом приобретает исторические масштабы. Так, китайско-европейская договоренность выходит далеко за границы торговых отношений Пекина и европейского блока. Она свидетельствует о формировании европейского суверенитета, который использует торговые переговоры (это компетенция Еврокомиссии) как инструмент внешней политики для продвижения своих экологических и социальных норм.
Другой важный момент: договор вписывается в треугольник трех главных полюсов экономической мощи — Китая, США и ЕС. Дело в том, что хотя Вашингтон формально не участвует в переговорах, его тень нависает над мотивами обеих сторон. Мир вступил в эпоху пост-Трампа, и четыре года американской односторонней политики висят тяжелым бременем на шее всех главных действующих лиц.
О чем же вообще идет речь? Когда Пекин и Брюссель начали в 2014 году переговоры о формировании общего регламента обоюдных инвестиций, Обстановка в мире была совершенно иной. Занимавший лидерский пост всего год Си Цзиньпин еще не стал пожизненным автократом, который теперь держит Гонконг и Синьцзян в ежовых рукавицах. В США Барака Обамы еще ничего не указывало на «Америку прежде всего» его преемника. Европа 28 стран-членов в свою очередь не осознавала, какую силу ей могут дать солидарность, единство и общий рынок 500 миллионов жителей.
Конец наивности
Подъем Китая, президентство Трампа, испытание Брекситом и пандемией — все это способствовало осознанию этого факта и отказу от наивности. Китай в свою очередь знает, что противостояние с США продолжится даже после смены Трампа на Байдена. Для него также не секрет, что в отношениях США и ЕС наметится потепление, поскольку новый президент хочет сотрудничать с Европой против Пекина.
Поэтому в конце 2020 года в геополитическом треугольнике развернулась активная игра, а инвестиционный договор внезапно приобретает экстренное значение. Китай видит угрозу в формировании трансатлантического альянса и рассматривает соглашение как способ защититься от этого до инаугурации Байдена 20 января. Нужно ускорить процесс.
В Брюсселе такому ускорению способствуют два фактора. Неофициальный срок 31 декабря был поставлен до избрания Байдена, но речь в то же время идет и об окончании немецкого председательства в ЕС.
Ангела Меркель (для нее это председательство становится в своем роде лебединой песней, поскольку она намерена оставить власть в 2021 году) хочет «расставить все галочки», как говорит один высокопоставленный французский политик, и уйти с высоко поднятой головой: план восстановления, Брексит и инвестиционный договор. Того же курса придерживается и Урсула фон дер Ляйен (Ursula von der Leyen), ее бывший министр, а ныне — глава Еврокомиссии. Договор должен упростить доступ европейских предприятий на китайский рынок, в котором немецкая промышленность нуждается больше всех.
«Красная линия» Парижа
Будущая администрация Байдена увязла в хаотическом переходном периоде в Вашингтоне, но не оставила без внимания развитие событий. 22 декабря советник Байдена по национальной безопасности Джейк Салливен (Jake Sullivan) написал достаточно необычный «твит», предложив европейцам «предварительные консультации» по поводу «общих тревог насчет экономических практик Китая».
Выразила беспокойство и Польша, которая всегда ориентируется на американских союзников. Франция предоставила слово министру внешней торговли Франку Ристеру (Franck Riester), который обозначил «красную линию» Парижа в интервью «Монду»: Китай должен ратифицировать конвенции Международной организации труда о принудительном труде. За кулисами Париж дал четко понять Урсуле фон дер Ляйен, что торопиться в этом деле не стоит. Такого же мнения придерживаются и Нидерланды.
Остается два дня. Нужно ли подписать договор, как настаивают Пекин и Берлин? Или выждать, как советуют Париж и Вашингтон? Си Цзиньпин должен представить свою позицию главам стран-членов ЕС по видеосвязи 30 декабря. В Брюсселе и Париже ведутся скрытые, но ожесточенные споры. Там лихорадочно взвешивают все «за» и «против»: экономическую пользу соглашения, которое позволит добиться лучшего равновесия между европейскими (они сейчас находятся в невыгодном положении) и китайскими компаниями, против политических последствий не подкрепленных обещаний Пекина соблюдать права человека и нормы труда. Утверждение автономии ЕС в обмен на попытку Пекина вбить клин между Брюсселем и Вашингтоном.
Судя по всему, решение такого вопроса требует чуть больше времени. И определенно больше прозрачности.
