С самого начала суть внешней политики Трампа заключалась в подрыве отношений и принципов взаимодействия, которые в целом служили Соединенным Штатам верой и правдой на протяжении 75 лет, — именно об этом я писал в своем эссе под названием «Присутствуя при подрыве» («Present at the Disruption»), опубликованном в журнале Foreign Affairs в прошлом году.
Внезапный выход президента Дональда Трампа из проверенных временем соглашений и организаций, его нападки на союзников, та поддержка, которую он выражал авторитарным правителям, и его равнодушное отношение к проблеме нарушения прав человека, его привычка объявлять о политических изменениях в Твиттере, не удосужившись проконсультироваться с экспертами, — все это, как я писал в своем прошлогоднем эссе, обернется заметным снижением влияния Соединенных Штатов с выгодой для Китая, Ирана и России и в ущерб попыткам глобального сообщества справиться с проблемами изменения климата, распространения инфекционных заболеваний, распространения ядерного оружия и киберугроз.
Однако тот ущерб, который был нанесен событиями, произошедшими в Вашингтоне 6 января, — речь о насилии и беззаконии на Капитолийском холме, а также об отказе Трампа и десятков конгрессменов от Республиканской партии признать результаты ноябрьских президентских выборов, — будет еще масштабнее, и он коснется не только внешней политики Соединенных Штатов, но и американской демократии в целом. Мы перешли из состояния «присутствия при подрыве» в состояние «присутствия при разрушении». То, что произошло на прошлой неделе, представляло собой безусловно американский сбой, однако его последствия выйдут далеко за границы Соединенных Штатов. Постамериканский мир — мир, который больше не будет определяться первенством Соединенных Штатов, — наступает быстрее, чем многие ожидали, и так происходит не столько из-за неизбежного подъема других стран, сколько из-за того, что Соединенные Штаты сами с собой сделали.
Весь мир наблюдает
Мир долгое время пристально следил за происходящим в Соединенных Штатах — движение за гражданские права и протесты против войны во Вьетнаме в 1950-х и 1960-х годах, Уотергейт, финансовый кризис 2008 года, а затем беспорядки в Шарлотсвилле, убийство Джорджа Флойда и неспособность американских властей сдержать распространение пандемии covid-19. Однако штурм и захват здания Конгресса США 6 января стоит в этом ряду особняком: президент Соединенных Штатов вместе с множеством своих сторонников и партнеров в Конгрессе и по всей стране спровоцировали и осуществили акт насилия с целью подрыва американской демократии. (Кроме того, можно говорить и о провале правоохранительных органов, что лишь подкрепляет вопросы о базовой компетентности американских ведомств, — вопросы, которые возникли в связи с неэффективностью мер по сдерживанию covid-19 и неспособностью предотвратить кибератаки России.)
Фотографии с места событий укрепили у других демократий ощущение, что с Соединенными Штатами определенно что-то не в порядке. Как могло случиться, спрашивали они себя, что столько американцев проголосовали за лидера, который еще до событий минувшей недели атаковал независимые судебные институты и медиа, отказывался демонстрировать личный пример того, как необходимо вести себя пред лицом смертоносной пандемии, и нарушал огромное количество устоявшихся политических норм собственной страны? Представители других демократических стран боятся, что даже после своего ухода из Овального кабинета Трамп сумеет остаться на политической сцене, продолжая оказывать воздействие на американскую политику и руководить Республиканской партией в течение некоторого времени. Они боятся, что возвращение к более традиционному поведению Америки при Джо Байдене и Камале Харрис (Kamala Harris) может оказаться всего лишь временной передышкой.
В результате у союзников не остается иного выбора, кроме как поставить под сомнение обоснованность их решения доверить Соединенным Штатам свою безопасность. На этом фронте уже были некоторые сомнения, ставшие результатом отдельных решений администрации Обамы, а затем и администрации Трампа (нападки на союзников, заигрывания с диктаторами, а также непредсказуемые и односторонние действия). Такие сомнения повышают вероятность того, что другие страны начнут игнорировать просьбы Соединенных Штатов и возьмут принятие решений в собственные руки, будь то ведение политики умиротворения более сильных соседей или о наращивании (и применении) собственной военной мощи. Признаки этих изменений уже заметны на Ближнем Востоке, в Европе и Азии: война Саудовской Аравии в Йемене, вмешательство Турции в сирийский конфликт и та поддержка, которую она оказала Азербайджану в Нагорном Карабахе, инвестиционное соглашение Евросоюза и Китая, Всестороннее региональное экономическое партнерство в Азии. В результате мы получим мир, в котором станет больше насилия и меньше политической и экономической открытости и в котором Соединенные Штаты будут играть все еще значительную, однако уже не доминирующую роль.
Беспорядки на Капитолийском холме ослабят способность Соединенных Штатов выступать в защиту демократии и диктатуры закона — представьте, как Вашингтон обвинят в лицемерии в следующий раз, когда он решит почитать нотации или ввести санкции против правительства какой-нибудь другой страны за его дурное поведение. Авторитарные режимы, такие как Китай, уже злорадствуют, утверждая, что события прошлой недели доказывают и превосходство их модели, и лицемерие американских чиновников, которые критикуют подавление протестов в Гонконге и репрессии в Синьцзяне. Подобным же образом аргументы против распространения ядерного оружия на том основании, что другие страны недостаточно стабильны и ответственны, превращаются в пустой звук, если главнокомандующий ведущей мировой ядерной державы демонстрирует полное отсутствие этих базовых качеств.
Необходимость самоанализа
Как и в случае с людьми, репутации стран гораздо проще подорвать, нежели выстроить. Однако необходимо сделать все возможное, чтобы ликвидировать ущерб — ради самих Соединенных Штатов и остального мира. Даже в постамериканском мире мощь и влияние Соединенных Штатов остаются весьма значительными, и шансы на построение стабильного, открытого и эффективного международного порядка в отсутствие существенного вклада со стороны Соединенных Штатов практически равны нулю.
Необходимо провести некоторый самоанализ. Соединенные Штаты даже близко не так уникальны, как многие американцы думают — в том числе когда речь заходит об угрозе отката от демократии. То, что произошло на минувшей неделе, должно навсегда положить конец существованию идеи американской исключительности — образу вечного сияющего града на холме.
Новая администрация Байдена поступит разумно, если она повременит с реализацией заявленных планов по проведению встречи мировых демократий до тех пор, пока она не наведет порядок в «собственном доме». Для этого потребуется немедленно принять ряд решительных мер, к примеру, создать комиссию по образу и подобию комиссии, созданной после терактов 11 сентября, чтобы расследовать, почему Капитолий оказался настолько уязвимым перед лицом настолько хорошо известной угрозы, и разработать рекомендации для устранения недостатков в системе безопасности, включая те, которые являются результатом непоследовательного управления со стороны американской столицы. Также крайне важно привлечь к ответственности как можно больше людей, принимавших участие в противозаконных действиях, чтобы продемонстрировать, что такое поведение повлечет за собой наказание, и показать миру, что подобная поломка в системе обеспечения закона и порядка не превратится в перманентное состояние.
Однако многое из того, что необходимо сделать, требует значительно более долгосрочных усилий. Америке необходимо решить проблему неравенства, которая в значительной мере усугубилась в период рецессии, вызванной пандемией коронавируса, — и это касается размера доходов, доступа к образованию и других возможностей. Подобные состояния вызывают вполне объяснимое разочарование и подпитывают популизм и радикализм левого и правого толка. Одним из вызовов является направление развития Республиканской партии. Американская демократия не сможет функционировать, если одна из двух крупнейших партий отвергнет идею системной оппозиции и начнет определять себя не через то, что она способна сделать, а через то, чему она может помешать.
Некоторые изменения, относящиеся к устоявшимся процедурам, — открытые праймериз, рейтинговое голосование, меры по упрощению процедуры голосования, будь то по почте или очно, — могут помочь в этом. Этому также будет способствовать сокращение масштабов манипулирования границами избирательных округов — то есть попыток перечертить границы избирательных округов либо посредством судебных процессов, либо посредством действий двухпартийных комиссий. Но в конечном счете все будет зависеть от избирателей. Именно им придется решать, достойны ли те, кто наделил Трампа властью, дальнейшей поддержки. Республиканцам придется решить, станет ли их партия скорее консервативной или же все-таки радикальной (и, если большинство сделает выбор в пользу второго варианта, консерваторам нужно будет решить, нужно ли им отделиться и создать новую партию). Каким образом демократы распорядятся тем контролем над исполнительной ветвью власти и обеими палатами конгресса, будут ли они управлять с центристских или левых позиций, тоже окажет существенное воздействие на ситуацию.
Изменение американской политической культуры требует амбициозного и широкомасштабного плана действий. Для этого необходимо противодействовать вредоносным элементам социальных сетей, которые имеют склонность внушать людям ту информацию и идеи, которые согласуются с их собственным мировоззрением. Для этого необходимо начать снова вкладывать ресурсы в гражданское воспитание, поскольку демократическое ДНК не передается от поколения к поколению автоматически. Для этого также необходимо пересмотреть понятие национальной службы. Соединенные Штаты все больше превращаются в страну, внутри которой живет множество наций и которую разобщают география, раса, опыт и образование, а также политические взгляды. Национальная служба подразумевает не только службу в армии, и она не должна быть обязательной. Но, если мы не хотим, чтобы разногласия, существующие внутри Америки, привели к ее распаду, молодые американцы должны встречаться и работать вместе с представителями других социальных слоев, цветов кожи, религий и происхождения.
В конечном счете многие из важнейших изменений невозможно провести насильно или с помощью законодательства. Решающую роль играет характер. Возможно, Соединенные Штаты считают себя страной законов, но законы способны предписывать или определять далеко не все. Нормы — это важнейшая основа демократии, обязывающая тех, кто берет в руки власть, поступать правильно, а не просто воздерживаться от того, что может оказаться незаконным. Дональд Трамп является серийным нарушителем норм. Возможно, конгресс сумеет исправить некоторые из его наиболее вопиющих практик посредством внесения изменений в законы, а Белый дом Байдена сможет в этом помочь, сотрудничая с конгрессом в процессе отмены некоторых президентских прерогатив. Но в конечном счете важнейшим фактором станет то, как будут вести себя лидеры и граждане Соединенных Штатов.
День, которые останется в истории как день позора
6 января — это день, который останется и должен остаться в истории как день национального позора. Мы можем лишь надеяться на то, что он станет тем потрясением, в котором нуждалось американская политическая общественность. Но кризисы далеко не всегда влекут за собой необходимые изменения. Понимание того, что этот кризис повлечет за собой изменения, должно стать национальным приоритетом.
Здесь было бы полезно вспомнить историю. Потрясения Великой депрессии подстегнули к разработке «Нового курса» — и Перл-Харбора, который положил конец американскому изоляционизму. Если 6 января приведет к коллективной переоценке ценностей и внутренней трансформации, Соединенные Штаты смогут начать вновь обретать ту мягкую и жесткую силу, которая необходима им для управления ходом соперничества между крупными державами и для решения глобальных проблем. Внешняя политика всегда начинается внутри страны. Соединенные Штаты не будут доминировать в постамериканском мире, но это вовсе не означает, что этим миром будет руководить Китай — или силы хаоса.
Ричард Хаас — президент Совета по международным отношениям (Council on Foreign Relation) и автор книги «Мир: краткое введение» (The World: A Brief Introduction).
