Избрание Дональда Трампа в 2016 году вызвало шок далеко за пределами Америки, став частью так называемого националистически-популистского тренда, охватившего мир от охваченной Брекситом Англии до Восточной Европы и Азии. Единственное, что делало победу Трампа уникальной, так это его жесткая критика в адрес Китая, контрастировавшая с позицией предыдущих администраций, больше потакавших Пекину. Кроме того, Трамп призывал улучшить отношения с Россией. Видные демократы, критически относившиеся к позиции президента по Китаю, в последние четыре года настаивали на более агрессивном подходе к России.
После 1945 года обе партии в целом сходились в своих взглядах на то, с какими проблемами национальной безопасности США столкнулись после Второй мировой войны. Речь идет об угрозе со стороны обладающего ядерным оружием СССР, который поддерживал социалистических антиамерикански настроенных ставленников по всему миру. От Трумэна до Рейгана президенты от обеих партий поддерживали политику, направленную на сдерживание и ослабление влияния СССР. После событий 11 сентября все изменилось. Растущая поляризация и зависимость американской политики от конкретных личностей оказали свое влияние и на сферу национальной безопасности. Сегодня ни консерваторы, ни либералы не сойдутся во мнении относительно происхождения угроз безопасности США. Напротив, взгляды Вашингтона на противостояние за власть становятся продолжением давней войны поводу культуры (в США понятие культуры, или сulture, включает вопросы межрасовых отношений, места сексуальных меньшинств в жизни общества и т.д. — прим. ред).
В последние несколько лет поляризация в сфере национальной безопасности только росла. Во время президентских выборов 2016 года, например, обсуждая внешнеполитические проблемы, Трамп обращал внимание на Китай и «радикальный исламистский терроризм», преуменьшая угрозу со стороны России. Для сравнения: кандидаты от Демократической партии в том же году явно избегали разговоров, касавшихся терроризма и мусульманского мира.
Пандемия коронавируса, зародившаяся в Китайской Народной Республике, только увеличила разлом в стратегической коммуникации между республиканцами и демократами. Во время кампании по переизбранию Трамп стремился возложить ответственность за сложную политическую ситуацию, вызванную переплетающимися социальными, медицинскими и экономическими проблемами, прежде всего на Китай. В брифингах Белого дома covid-19 часто называли «китайским» и «уханьским вирусом». На своем первом митинге после начала пандемии, прошедшем в Талсе (штат Оклахома) Трамп назвал вирус «Кунг-флю» (от англ. flu — грипп).
Под влиянием консерватизма Трампа в Республиканской партии произошли идеологические изменения, которые делают возможной более агрессивную позицию по отношению к Пекину. Трамп не просто сосредоточен на американском национализме и идентичности, он критикует корпоративную Америку. Во время своей президентской кампании он уделял особое внимание высмеиванию тесных связей американских компаний с Китаем. В частности, близкие союзники Трампа продолжают критиковать бизнес за обеспечение выгоды Пекину. Антикитайские настроения говорят о том, что партия отошла от своего консерватизма ограниченного правительственного невмешательства, рассматривавшего Китай как направление для американских инвестиций и источник дешевой рабочей силы.
Зацикленность президента-республиканца на Китае изменила и взгляды актива партии на национальную безопасность. Во время президентства Буша и Обамы электоральная база республиканцев считала исламистский терроризм значительной угрозой для США. Сейчас же электоральная база партии и руководство консервативного движения считают Китай основным вызовом американской власти. Эта новая обеспокоенность Китаем играет еще и на традиционном страхе перед государственным контролем экономики, социализмом и атеизмом. Пекин объединяет в себе все три этих признака, поэтому Республиканская партия сейчас видит в нем угрозу США.
Естественно, высказывания Трампа в адрес американо-китайских отношений, а также тот факт, что Республиканская партия поддерживает более провокационную позицию по Китаю, спровоцировали враждебную реакцию со стороны демократов. Их твердая позиция состоит в том, что Трамп разжигает неприязнь по отношению к американцам азиатского происхождения в целом и китайского в частности. Кроме того, они критикуют отношения Трампа с Пекином.
Либералы и сами шизофренически относятся к Китаю, но скрывают это за критикой китайской политики Трампа. С одной стороны, партия бросает вызов Китаю из-за авторитаризма, прав человека и торговых нарушений, а с другой — осуждает Трампа за его националистически-популистский ответ Пекину. Прогрессивные интернационалисты считают, что, отдаляясь от интернациональных организаций и альянсов, Трамп ослабляет Вашингтон. По мнению придерживающихся левых взглядов наблюдателей, действия Трампа подталкивают Вашингтон и Пекин к новой холодной войне.
Демократическая партия переживает идеологический раскол. Неолиберальное левоцентристское крыло партии в значительной степени сохраняет контроль над ситуацией, доказательством этому служит победа Байдена на президентских праймериз. Как и умеренные республиканцы, неолиберальные демократы видят в Китае важного экономического игрока и часть международного порядка. Однако позицию истеблишмента партии оспаривают. Роль левого крыла Демократической партии выросла, благодаря призывам сосредоточиться на проблемах социальной справедливости. Скорости этому процессу придал шок от победы Трампа в 2016 году.
Либеральное интернационалистическое крыло и новое прогрессивно-социалистическое слияние сходятся во мнении относительно внешней политики Трампа: расистская односторонняя позиция президента-республиканца чревата войной с Китаем. При этом в вопросе внешней политики демократы выступают за жесткий подход к России. По их мнению, Россия вмешалась в выборы 2016 года, и именно на ней лежит ответственность за шокирующую победу Трампа.
Прогрессистов беспокоят свойственные Москве православное христианство, консервативный авторитаризм и почтение к олигархическому классу. Демократические активисты также считают Россию основной угрозой, ведь Москва поддерживает правые европейские партии, например, французское «Национальное объединение», венгерскую «Фидес» и «Австрийскую партию свободы». Ценности всех перечисленных партий идут вразрез с ценностями современных американских левых. Китайское правительство тоже пренебрежительно относится к таким ценностям как толерантность, свобода слова и включение меньшинств в национальную дискуссию.
По мнению левых, и Трамп, и Путин — склонные к автократии лидеры, которых объединяет поддержка национализма и популизма. Противников Трампа также беспокоит отношение президента к европейским союзникам. Они считают его критику НАТО попыткой найти общий язык с президентом России, для которого этот альянс — угроза. Кульминацией всего этого стала попытка Палаты представителей под руководством демократов объявить импичмент Трампу из-за того, что тот якобы неверно распорядился американской помощью Украине, предоставляя ее как «услугу за услугу» [за помощь в поиске компромата на Байдена-младшего, влезшего в коррупционные схемы на Украине].
Между тем после выборов нападки Трампа на Китай только усилились. В ходе кампании Трамп утверждал, что Китай желает его проигрыша, потому что с Байденом Пекину будет проще работать. Вторя своим противникам демократам, Трамп намекал на тесные связи между интересами Китая и лагерем Байдена. Все это только усложнит позицию администрации Байдена по отношению к Китаю. Любая потенциальная демонстрация гибкости в отношении Пекина — и республиканцы заявят, что Байден питает слабость к Китаю.
Опять же, возможно, все эти красно-синие разногласия существуют только в высказываниях, произносимых, чтобы понравиться сторонникам каждой из партий. Во время предвыборной гонки кампания Байдена выпустила несколько политических обещаний противостоять Китаю с помощью таких механизмов, как многостороннее взаимодействие, упор на либерально-демократические ценности и перемещение цепочек поставок обратно в Соединенные Штаты. Лидер меньшинства в Сенате, демократ Чак Шумер (Chuck Schumer) и спикер Палаты представителей Нэнси Пелоси (Nancy Pelosi) выступали против смягчения позиции по Китаю. Движение прогрессистов по-прежнему крайне критически относится к политике Китая в отношении прав человека, окружающей среды и торговли.
С другой стороны, несмотря на то, что демократы утверждают обратное, Трамп предпринимал шаги для того, чтобы наказать Москву за ее действия в ближнем зарубежье. Администрация Трампа вводила санкции против лиц, связанных с правительством Путина. Вместе с тем, под руководством Трампа Белый дом вышел из таких двусторонних соглашений с Россией, как Договор по открытому небу и Договор о ликвидации ракет средней и меньшей дальности. Вашингтон принимал вооруженные меры против Башара аль-Асада и российских структур в Сирии. Уходящая администрации также поставила развитие внутренней добычи топлива выше экологических интересов, что отрицательно сказывается на сырьевой экономике России.
Тем не менее опасность для внешнеполитической деятельности США и взглядов обеих партий на противостояние великих держав очевидна. Вашингтон все чаще рассматривает угрозы через красно-синие очки. Американская война за культурные ценности, разжигаемая сверхполяризацией, достигла споров о национальной безопасности. Во времена холодной войны существовало всеобщее понимание стоящих перед США вызовов. Сегодня же нет единого мнения, что это за вызовы и как с ними бороться.
