Жан-Себастьен Фержу опубликовал на этот счет целую цепочку твитов:
Часть левых теоретизирует о сексуальном и гендерном насилии, которое порождается «белой» или буржуазной моралью, патриархатом и религиями (за исключением одной…), но возмущается при упоминании социально-политического контекста дела Дюамеля?
Были опубликованы десятки свидетельств и книг о педофилии и инцесте.
Несмотря на бесспорную отвагу и заслуги книги Камий Кушнер (Camille Kouchner), вызванный ей отклик тесно связан с личностью и статусом тех, кто в ней упомянут.
Извращенцы существуют в любой социальной среде и среди представителей любой идеологии.
Тем не менее не все они выстраивали теории сексуальной свободы, которая рассматривалась как средство содействия развитию ребенка или таран для разрушения общественного порядка.
И не все могли опереться на такое влияние и круговую поруку, как Оливье Дюамель (Olivier Duhamel).
С большими привилегиями приходит большая ответственность, а с властью — или нравственным авторитетом — необходимость противовесов.
После порожденной «Большой семьей» ударной волны в рядах сформировавшихся после 1868 года нравственных левых начинается большая чистка (как ради справедливости, так и из-за опасения возвращения старых тем без багажа прежних добродетелей).
Но раз счета 50-летней давности сводятся только сейчас, придется ли нам ждать полвека реакции на пагубные последствия прямолинейного и бездумного применения гендерных исследований?
Они уже заявляют о себе в Швеции и англосаксонских странах.
Масштабы психологических страданий в связи с отрицанием транссексуальности или права на сексуальную инаковость действительно недооцениваются.
В то же время страдания в связи с преждевременной сменой пола и лишенным каких-либо гендерных ориентиров воспитанием по большей части игнорируются.
Уважение к сексуальным или гендерным отличиям — это одно (это совершенно необходимо).
Но предоставление детей и подростков самим себе и тому, что они думают о своей идентичности в возрасте, когда они еще не сформировались как личность, совершенно другое.
Нынешний мир избегает само понятие зрелости.
Мы подтолкнули детей 1970-х годов в постели извращенцев, а теперь отдадим детей 2020-х годов фанатикам, которые отрицают сексуальную идентичность?
Кроме того, этим людям зачастую куда интереснее разрушение западной цивилизации, чем участь своих «подопытных».
Предоставим ли мы детей самим себе?
Лишь очень немногие люди способны на саморазвитие без наставника и защитника, особенно когда они страдают от несоответствия идентичности, причем не в норме, а по статистике…
Мало кто может утверждать, что полностью оторвался от биологии, ведь хотя та и не определяет все в нашем поведении, малозначимой деталью ее тоже не назвать.
С ней связаны существование вида и даже жизнь…
Ситуацию не получится исправить, выплеснув мужское желание (особенно у подростков, которых призывают игнорировать мини-юбки) вместе с водой сексуального насилия, с которым слишком часто сталкиваются женщины.
Хотя моменты осознания ситуации, в частности с подачи Камий Кушнер, действительно были полезны, будем надеяться, что все будет ограничиваться одним лишь взглядом в прошлое.
Не стоит забывать и о том, что некоторые внутренние драмы представляют собой плод идеологических эксцессов.
Никто не становится извращенцем лишь под давлением политической модели.
Но молчание и слепота активно питают некоторые преступления.
«Атлантико»: Какой ущерб развитию ребенка могут нанести перегибы в гендерных исследованиях?
Дрие Годефриди: Начнем с недопонимания, которым активно пользуются идеологи «гендера»: нужно провести четкую черту между гендерными исследованиями и гендерной идеологией. Гендерные исследования отталкиваются от существующих во времени и пространстве изменений понятий мужского и женского и, следовательно, вполне способны на тщательный, объективный и неидеологизированный интеллектуальный анализ. Такие исследования легитимны и интересны: значение мужского, например, значительно варьировалось в западной истории со Средних веков до наших дней, а коннотация женского ощутимо разнится между современным Западом и арабо-мусульманскими странами. Утверждение о том, что понятия мужского и женского являются исключительно природными и неизменными очевидно не соответствует действительности.
В противовес таким научным исследованиям существует гендерная идеология, политический проект, в котором нет ни намека на науку. Это политическая программа. В основе гендерной идеологии лежит отрицание биологических различий мужчины и женщины, утверждение о том, что понятия мужского и женского являются чисто культурными (без биологической составляющей), что разделение на мужчин и женщин носит идеологический, патриархальный и насильственный характер, что существует бесконечное множество всевозможных гендеров, которые так же легитимны, как мужчина и женщина. Все в этой литании либо неправда, либо софистика. Принятие воздействия такой интеллектуально бедной идеологии на детей прискорбно. Как можно объяснять детям пяти-семи лет, что они «мальчики» и «девочки» не по природе, а в результате преступной, насильственной и патриархальной идеологии, не навредив этим их восприятию своей идентичности?
- Хотя гендерные вопросы заслуживают большого внимания при развитии ребенка, не чреваты ли тяжелыми последствиями слишком ранние большие решения (например, об операции)?
— Еще с римских времен считается, что до определенного возраста ребенок не может самостоятельно принимать значимые для его жизни решения: покупать недвижимость, подписывать договоры, вступать в брак и т.д. Сейчас же операции по смене пола проводят все раньше и раньше, когда ребенок еще не в состоянии принять обдуманное решение. Вы можете себе представить, чтобы 11-летний ребенок продавал недвижимость, спекулировал на бирже или работал врачом? Ребенок даже не может сам купить велосипед, но имеет право дать согласие на операцию и терапию, которые кардинально изменят его тело?
- Какие выводы можно сделать на примере англосаксонских стран и Швеции, которые придали гендерным исследованиям официальный характер?
— В принятии гендерных исследований с точки зрения их объективного определения нет никаких проблем. Тем не менее в большинстве случаев вузы практикуют не гендерные исследования, а гендерную идеологию, причем зачастую в самых ее радикальных и нетолерантных проявлениях. Дело в том, что одна из черт гендерной идеологии заключается в громогласных и мстительных проявлениях ненависти ко всем, кто осмеливаются оспорить ее постулаты. Взять хотя бы один пример: отношение в медийных и академических кругов к феминисткам, которые настаивают на биологической составляющей понятия «женщина». Когда создательница Гарри Поттера Джоан Роулинг (J. K. Rowling) заявила, что женщина — это в первую очередь биологическая, а не культурная данность, в соцсетях на нее сразу же излились потоки ненависти. Сейчас преступление говорить, что женщина — это прежде всего биологическое и лишь частично культурное понятие? Поборники гендерной идеологии громогласно и с ненавистью отрицают очевидное. Жуткие конструкции вроде «человека с менструацией» вместо «женщины» просто не укладываются в голове, но полностью соответствуют постулатам гендерной идеологии. И все это очень серьезно. Допуск биологически рожденных мужчинами к женским спортивным соревнованиям фактически означает уничтожение женского спорта, поскольку у биологического мужчины имеется существенное преимущество над женщиной. Увидим ли мы завтра матч по боксу или ММА между биологической женщиной и новым Тайсоном, который решил назвать себя ей? Ужасная участь так называемого гендерного «феминизма» в том, чтобы прийти к отрицанию самого понятия «женщина» и связанных с ним экзистенциональных реалий.
- Что говорит нам ситуация с подростками, которые хотели любой ценой сменить пол и начали терапию, но затем прервали этот процесс?
— Что нам нужно вернуться к простым истинам: дети являются для нас святым, тем, что не должно быть осквернено идеологией. Здесь, разумеется, нужно принимать во внимание нюансы: некоторые люди рождаются «интерсексами», то есть биологически находятся между двух полов. Это существует с зари времен и наблюдается в том числе среди животных. Чтобы избежать связанных с этим потенциальных страданий, было принято с рождения записывать за ними пол, который ближе к их биологическому состоянию. Здесь требуется предельная осторожность, поскольку с абсолютной точностью чего-либо утверждать нельзя.
Но то, что практикуется сейчас, не имеет никакого отношения к упомянутым случаям биологической неопределенности. Детей с четко обозначенным биологическим полом подвергают тяжелому хирургическому вмешательству и гормональной терапии для смены этого самого биологического пола, которую ребенок просит спонтанно или под влиянием окружения (восприимчивость к нему является одной из главных черт детства в когнитивном плане). Сам факт того, что дети, которые не достигли возраста не то, что для принятия осознанных решений, а даже для рационального самовыражения, подвергаются хирургическому и гормональному вмешательству для пожизненной смены биологической идентичности без каких-либо медицинских показаний, представляет собой онтологическое преступление. Потому что здесь не получится просто повернуть назад: если биологическую женщину лишили возможности рожать детей, она ее не вернет. Биологический мальчик, который пьет блокаторы тестостерона в 9 лет и делает орхиэктомию, больше не сможет откатить все назад. Решение взрослых на подобные операции касается только их самих, но их проведение на несовершеннолетних детях — ужасная ошибка современного общества.
Жан-Себастьен Фержу (Jean-Sébastien Ferjou), журналист, один из основателей «Атлантико», Дрие Годефриди (Drieu Godefridi), доктор философии, юрист, предприниматель.
