Все больше стран объявляют свой целью сократить вредные выбросы в атмосферу до нуля. Недавно даже главные потребители угля Китай, Япония и Южная Корея заявили, что к середине столетия хотят стать климатически нейтральными. Но для этого придется закрыть тепловые электростанции, работающие на угле. Это заставляет даже таких классических экспортеров угля, как Австралия, переосмысливать свои бизнес-модели.
Ведь рано или поздно спрос на это ископаемое топливо заметно упадет. Только в три вышеназванных азиатских государства уходит две трети австралийского угля, а в целом на них приходится 40 процентов мирового импорта угля.
На фоне этого процесса удивляет стратегия другого важного игрока угольного рынка: России. Ставшая за последние 20 лет третьим по значимости экспортером угля, Россия исходит из того, что это ископаемое топливо будут сжигать всегда несмотря на все международные усилия по защите климата. Страна усиленно инвестирует сейчас к кажущийся вчерашним энергоноситель, на который практически ни один частный банк уже не даст кредитов. То есть, Россия вкладывает деньги, исходя из изоляционистского менталитета, от которого отказались Европа и большинство стран мира. Кремль делает высокие ставки, вкладывая в угольную отрасль миллиарды прямых инвестиций и государственных субвенций.
Приняв свою «Программу развития угольной промышленности до 2035 года», Путин подготовился к будущему, которое возможно никогда не наступит — к глобальному возвращению угля. Его расчет базируется на том, что из перехода мира на возобновляемые источники энергии, так называемого энергетического поворота, ничего не получится. И тогда Россия окажется единственным продавцом угля с самыми большими запасами в мире. Она сможет тут же поставлять уголь, все будут от нее зависеть, что даст ей даже возможность диктовать цены. В такой ситуации Кремль сможет в определенной степени диверсифицировать свою систему природной ренты. Он будет зарабатывать валюту не только на экспорте нефти и газа, путинский режим станет получать прибыль и от угля. Это очень привлекает Кремль, тем более что цены на уголь на мировом рынке вот уже несколько месяцев уверенно идут вверх.
Согласимся, это смелый сценарий. И приглядевшись сегодня к мелочам, можно допустить, что этот расчет окажется верным. Германия и другие страны быстрее отказались от добычи угля, чем смогли обойтись без него для получения электроэнергии. Таким образом, возникла ситуация, когда в стране разрабатывается все меньше месторождений, но потребность в буром и каменном угле сохранится до полной декарбонизации в 2038 году.
В результате прореху приходится закрывать импортным углем. Поэтому и получилось, что Германии в 2019 году импортировала столько же каменного угля, сколько и 15 лет назад: 40 миллионов тонн. Более половины этого объема согласно официальной статистике по ноябрю прошлого года приходилось на Россию. Остальные страны ЕС ввезли оттуда еще 120 миллионов тонн. Экспорт российского угля с 2010 году удвоился.
Еще более вероятным сценарий российских угледобытчиков покажется, если посмотреть, какими темпами развивается российская угольная промышленность и какие чудовищные планы она собирается осуществить. Добыча угля с 2000 года увеличилась на 70 %, в том числе и потому что для России задача по сохранению окружающей среды и климата не играет никакой роли, как и здоровье ее собственных граждан.
Около 441 миллионов тонн угля было добыто в России в 2019 году, только в пяти государствах показатели были выше. Таким образом показатели добычи уже превзошли честолюбивые планы министра энергетики Александра Новака. В том числе и поэтому правительство в июне 2020 года приняло еще более амбициозную «Программу развития угольной промышленности на период до 2035 года». Согласно ей при оптимальных рыночных условиях и сохранении спроса в Азии добычу увеличат до 670 миллионов тонн.
Однако этот расчет очень легко может оказаться неверным и привести к большим убыткам. В статье, опубликованной в журнале Osteuropa австралийские ученые Стивен Фортескью (Stephen Fortescue) и Элли Мартус (Ellie Martus) подсчитали, что несмотря на рост добычи между 2010 и 2018 годами на 40 процентов, долги преимущественно частных компаний возросли более чем в три раза и достигли почти девяти миллиардов евро. Таким образом, вся «Программа развития до 2035 года» обойдется российскому правительству приблизительно в 67 миллиардов евро. Половина этой суммы должна быть вложена в старые и новые месторождения. Тут государство официально собирается лишь в малых долях участвовать в финансировании, якобы частных инвестиция и прибылей компаний должно хватить. Но в оставшихся 28,5 миллиарда евро, которые нужно будет вложить в энергетическую, железнодорожную и портовую инфраструктуру, доля государства должна быть значительно выше.
К этому согласно Фортескью и Мартус добавятся «скрытые субвенции». Как они говорят, кроме государственных банков больше никто не дает высокорисковые кредиты. Если частная компания разоряется, то часто ей на помощь приходит государственный банк. Кроме того, транспортировка угля государственной железнодорожной компанией РЖД также сильно датируется. В противном случае русский уголь на мировой рынке был бы неконкурентоспособным.
Если к тому же учесть огромные размеры России, то становится ясно, насколько дорогостоящий проект эта богатая сырьевыми ресурсами страна собирается на себя взвалить, вместо того, чтобы инвестировать в водную, солнечную и ветряную энергетику, вести в этой области научные исследования и однажды экспортировать технологии. Самая большая проблема состоит в том, что вся эта сомнительная бизнес-модель базируется на экспорте.
Ведь «черное золото» придется транспортировать от месторождений в Сибири в Юго-Восточную Азию. Вдобавок ко всему угледобыча на Дальнем Востоке развивается плохо, поэтому основная нагрузка ложится на Кузбасс на юго-западе Сибири — в последние годы она составляла 60 процентов всего объема. От Кузбасса около 5500 километров до Японского моря, откуда уголь повезут в Китай, Японию и Южную Корею. Из-за огромной протяженности перевозок транспортные расходы с 2010 года удвоились, пишут австралийские ученые.
То же самое относится и к государственным субвенциям. Транссибирская железнодорожная сеть и порты на Японском море уже сегодня перегружены. В долгосрочной перспективе это ограничит экспорт. Придется строить не только дополнительные рельсовые пути, но и туннели сквозь горы, а также новые терминалы. Соответствующие планы постоянно отодвигаются.
То есть, ставка высока, а сценарий банкротства реален. Расчет на провал «зеленого» энергетического поворота обнаружит свою несостоятельность как минимум в тот момент, когда климатический кризис достигнет уровня кризиса с коронавирусом и дороги назад не будет. Тогда мировое сообщество сплотится, цены на уголь обвалятся, и он прекратится в непродаваемый товар. Не исключено, что Путин проиграет еще того, как будет положен последний рельс.
Но если Азия, Европа и другие страны передумают, вновь переориентируют свою энергетику на самое вредное для климата ископаемое топливо или просто будут действовать и дальше, как сейчас, то успех Путина будет ошеломительным. Ведь правда в том, что во всех планах по поводу отказа от угля речь пока идет преимущественно о намерениях. Путин надеется на то, что эти планы никогда не реализуются, что рынки сбыта сохранятся или даже расширятся. Ведь пока еще по всему миру почти 2000 теплоэлектростанций выделяют углекислый газ в атмосферу, и его количество возрастает.
