«„Северный поток — 2" — прежде всего коммерческий проект», — сказала Ангела Меркель. Это не наивно — так оно и есть. Проект полностью финансируется частным образом, а именно компаниями Газпром, Shell, OMV, Engie, Uniper и Wintershall/Dea. Имеются все необходимые немецкие и европейские разрешения.
Ввиду одновременного отказа от атомной и угольной энергетики в Германии, а также снижения уровня добычи газа в самой Европе инвесторы полагают, что необходимы дополнительные объемы импорта газа. Не только они так считают: недавно был достроен Трансадриатический трубопровод (TAP), по которому газ поступает в Европу из Азербайджана. США и другие страны планируют продавать в Европу большие объемы СПГ.
Позиция ЕС и Германии продолжает соответствовать правилам рыночной экономики — любой дополнительный объем газа, поступающий в Европу, создает больше ликвидности на рынке и укрепляет конкуренцию. За счет имеющихся газопроводов из России, Норвегии и упомянутого Трансадриатического трубопровода, около 30 терминалов СПГ (в Германии запланированы еще два в Штаде и Брюнсбюттеле), огромных мощностей хранилищ и снижающегося, но все еще значительного собственного энергетического производства в ЕС покрываются 150% нынешней потребности Европы в газе. С «Северным потоком — 2» добавятся еще 10%. Помимо этого, между Норвегией и Польшей появится газопровод Baltic Pipe — кстати, в отличие от «Северного потока — 2», он во многом финансируется за счет налогов.
Больше энергетической безопасности вряд ли можно себе представить. Европа зависит от российского газа? Это легенда. Если Москва будет пытаться оказывать на Европу давление посредством газа, у ЕС есть много альтернатив.
Но зачем России это делать? Она сильнее зависит от доходов из Европы, чем Европа от российского газа.
Конечно, всем участникам ясно, что в крупных энергетических проектах всегда присутствует и геополитика. Но, прежде всего, именно США политизировали европейский газовый рынок. Дональду Трампу не хватило энергетической независимости, приобретенной за счет фреккинга, он стремился к «энергетическому доминированию». Администрация пропагандировала американский «свободный газ » и «молекулы свободы США». Так начались идеологические дебаты.
Но правда проста. Американский СПГ, по крайней мере на данный момент, ни в экологическом, ни в экономическом плане не конкурентоспособен в Европе из-за долгой транспортировки — поэтому нужно ввести против конкурента санкции. Вашингтон расширил санкции, распространив их и на европейские компании, — якобы чтобы укрепить энергетическую безопасность.
Почему необходимо наказывать союзников?
Еще никогда в истории альянса партнеры не подвергались наказанию. Во-первых, мы в Европе все еще сами решаем, как укреплять нашу энергетическую безопасность. Во-вторых, если так обходиться друг с другом, мы, европейцы, могли бы со всеми основаниями тоже ввести санкции против США. США только в прошлом году увеличили импорт нефтепродуктов из России на 25%.
Особенно серьезно мы в правительственной коалиции всегда относились к интересам Украины. Поэтому при посредничестве министра экономики Петера Альтмайера и еврокомиссара Мароша Шефчовича в 2019 году между Киевом и Москвой было достигнуто соглашение о продолжении транзита российского газа через Украину.
Газопровод — не подарок Путину
А критик Кремля Алексей Навальный? Нападение на него и недавние события в Москве неприемлемы. Но закрытием «Северного потока — 2» мы наказываем не Москву, а самих себя. Газопровод — это не подарок российскому президенту Владимиру Путину. В энергетическом, политическом и стратегическом отношении газопровод — в наших собственных интересах.
Давайте учиться у истории! Даже во времена холодной войны дальновидные политики, такие как Гельмут Шмидт и Гельмут Коль, помимо системной конкуренции и сдерживания, делали ставку на разоружение и энергетическое партнерство. Это способствовало укреплению мира.
В эти дни много говорят о новой трансатлантической и климатической политике. Отлично! Но для начала обеим сторонам следует вести себя честно и убрать с этого пути преграды, не говоря уже о том, что нельзя создавать новые, как это сделал президент США Джо Байден, сразу после вступления в должность подписавший обновленный указ «Сделано в Америке», нацеленный на поддержку отечественных производителей.
Кроме того, одним из первейших шагов должна стать отмена санкций. К счастью, в Вашингтоне уже раздаются конструктивные и важные призывы к работе в этом направлении. В связи с этим достоин упоминания инициированный Ричардом Морнингстаром (Richard Morningstar) и Дэниелом Фридом (Daniel Fried) из Атлантического совета документ, который предусматривает определенные компромиссы в сфере энергетической политики.
Германия тоже должна действовать
С немецкой стороны также требуются определенные действия. Германия должна, наконец, предпринять убедительные шаги, чтобы выполнить обещание нарастить военные расходы до 2% от ВВП. И обеим сторонам нужно как можно скорее возобновить переговоры о выгодном как для ЕС, так и для США Трансатлантическом торговом соглашении, сделав правильные выводы из допущенных прежде ошибок.
Аналогичным образом необходимо правильно определить дальнейшие аспекты сотрудничества в энергетической и климатической областях, чтобы обеспечить перезапуск трансатлантического партнерства. Возвращение США в число участников Парижского климатического соглашения открывает новые шансы. Так, например, стороны должны стремиться к единой трансатлантической торговле квотами на выбросы, которая охватывала бы все сектора энергетики, промышленности и транспорта. То же самое касается и тесного партнерства в технологической сфере, благодаря которому стороны с помощью инноваций могли бы способствовать сокращению выбросов парниковых газов, в первую очередь в развивающихся странах. Это придало бы столь необходимый импульс и развитию международной климатической дипломатии.
Работы предстоит очень много, так что давайте займемся ей, причем вместе!
