Владимир Переверзин провел несколько лет в русских лагерях и был готов умереть, чтобы избежать произвола охранников. Бывший менеджер ЮКОСа знает, что ждет Алексея Навального. Он не надеется на то, что критик Путина будет освобожден.
Владимир Переверзин был 36-летним амбициозным экономистом и отцом маленького сына, когда попал в жернова российской юстиции. От него требовали оговорить своего бывшего шефа — главу российского нефтяного концерна ЮКОС и критика Кремля Михаила Ходорковского.
Когда Переверзин отказался, то в ходе шоу-процесса его приговорили к многолетнему заключению. Семь лет он провел в разных тюрьмах и лагерях, пока его совершенно неожиданно не выпустили на свободу. Теперь он живет в эмиграции в Берлине.
О времени, проведенном в заключении, он написал книгу. По-немецки она называется Matrosenruhe, то есть «Матросская тишина» (оригинальное русское название «Заложник. История менеджера ЮКОСа» — Прим. редакции). Это название печально знаменитого следственного изолятора в Москве, в котором содержался Переверзин и где сейчас находится российский оппозиционный политик Алексей Навальный.
Штеффи Унслебер: Господин Переверзин, Алексей Навальный сейчас в той же ситуации, что и вы несколько лет назад. Как вы отнеслись к сообщениям об этом?
Владимир Переверзин: Мне опять начала сниться тюрьма. Это было довольно трудно для меня. Я вспомнил всё.
— Навальный сейчас в следственном изоляторе «Матросская тишина». Как вам было там?
— Не так плохо. Это было самое лучшее время из всех семи лет, проведенных мною в заключении. Но это зависело от блока, в котором я находился. В десяти метрах дальше был другой блок, в котором заключенных пытали. Это свидетельствует о том произволе, который царит в русских тюрьмах. Все зависит от степени самодурства начальника следственного изолятора. Навальный — публичная фигура, он — в элитной части изолятора. Путин не заинтересован в том, чтобы его пытали. Главное для Путина, чтобы Навальный оставался в изоляции.
— Вы хорошо знаете Навального. Он прочитал вашу книгу и говорил с вами о ней.
— Да, это было шесть лет назад. Он знал, что рано или поздно его посадят, и хотел к этому подготовиться. Прочитав книгу, он сказал: «Хорошо, теперь я знаю, что меня ждет». К сожалению, сейчас эти знания ему действительно пригодятся.
— В своей книге вы пишете, что произвол — это то, что в тюрьме переносить особенно тяжело. Ведь это трудно — знать, что с тобой в любой момент может произойти всё, что угодно, и защиты нет.
— Да, это так. Я был готов умереть. Это единственное средство, чтобы выжить. Я доказал это, когда распорол себе живот, чтобы меня перевели из камеры в тюремную больницу. Незадолго до этого моим сокамерникам пригрозили коллективным наказанием, если я и впредь буду отказываться давать показания против Ходорковского. К сожалению, другого выхода у меня не было.
Когда я рассказываю об этом немцам, то у меня возникает ощущение, что они такое себе представить не могут, потому что живут в правовом государстве.
— Последний раз я брала у вас интервью в отеле Ritz-Carlton на Потсдамской площади, и вы рассказывали мне, что после освобождения вам доставляло огромное удовольствие просто сидеть на стуле.
— Да, так было. Но даже сейчас, я все еще не свободен. Тюрьма стала частью меня. Я постоянно вижу ее во сне.
— Это время сделало вам сильнее или слабее?
— Наверняка, не слабее. Но то время изменило меня навсегда. Теперь я могу выдержать больше. Без этой способности там выжить нельзя.
— Правительство Германии и многих других стран потребовали освобождения Навального и расследования его отравления. И в России прошли протесты против президента Путина и за освобождение Навального. Вы думаете, его освободят?
— Не думаю, что его освободят, в том числе и после двух лет и восьми месяцев, которые он сейчас должен отсидеть. Затем они опять что-то найдут, в чем смогут его обвинить. Путин хочет продержать Навального в заключении как можно дольше. Навальный унизил его своим расследованием о личном дворце Путина. Он выставил его перед друзьями в смешном свете. Поэтому Путин хочет ему отомстить.
— Не было ли ошибкой, что Навальный вернулся в Россию? Он мог бы остаться в Германии.
— Да, мог бы. Он мог бы вести здесь приятную жизнь, со всем комфортом, который предоставляет Германия. Но он предпочел отправиться в тюрьму. Он знал, что все случится именно так, но решил возвратиться в Россию. Ошибкой это, конечно, не было. Он хочет стать президентом, ради этого он пожертвовал свободой.
— Навальный был предположительно отравлен агентами ФСБ. Эти люди не могли действовать по собственной инициативе, поэтому вывод напрашивается сам собой, что приказ был отдан сверху из российского правительства. Не подвергается ли Навальный в тюрьме еще большей опасности? Разве сложно просто убить его там и представить все как несчастный случай?
— За Навальным сейчас зорко следят, он — как рыба в аквариуме. Поэтому Путин не прикажет его убить напрямую. Но конечно, Путину понравилось бы, если бы Навальный погиб в результате несчастного случая или от сердечного приступа. Дело Навального используется российским правительством, чтобы продемонстрировать другим оппозиционерам, что с ними может произойти. Оно должно показать: с вами может случиться все что угодно и в любой время. Не чувствуйте себе в безопасности!
Путин относится к гражданам России как к заключенным. Но Россия — не тюрьма, Путин не может подавить любой протест. Пусть люди остаются дома и не выходят на улицы, но они будут думать о своем и критически относиться к правительству.
— Но вы надеетесь на лучшее, ведь так? Вы верите, что когда-нибудь сможете вернуться в Россию?
— Я надеюсь, что произойдут перемены. Путин живет в прошлом. Его сторонники — старые люди. Но большинство людей в России живут будущим и смотрят вперед.
Это интервью велось на русском, английском и немецком языках и затем было переведено на немецкий язык.
