«Одно дело — толерантность по отношению к меньшинствам, и другое, совсем другое, — распространение соответствующих идей. Гомосексуалисты — это не какой-то просвещенный авангард и не элита. Им не предназначено расти и расширяться до такой степени, что сторонники гетеросексуальных отношений станут меньшинством. В демократических обществах большинство с терпимостью относится к меньшинствам, а не наоборот. (…) Правда, которую так называемое гей-лобби предпочитает игнорировать, заключается в том, что гомосексуалисты — это не более чем невыразительное меньшинство, чей голос чрезмерно и необоснованно усиливают СМИ».
Эти слова принадлежат Жуану Педру Барроза Каупершу (João Pedro Barrosa Caupers), новому главному судье Конституционного суда. Они приводятся в тексте, опубликованном 17 мая 2010 года, в день, когда бывший президент Каваку Силва (Cavaco Silva) подписал закон, который изменил Гражданский кодекс и убрал из него запрет на однополый брак. По совпадению именно 17 мая ежегодно отмечается международный день борьбы с гомофобией.
Этот текст был опубликован в своеобразной цифровой «настенной газете» юридического факультета Нового университета Лиссабона, где соответствующие профессора «вешают» свои статьи-мнения на всеобщее обозрение. Новый глава Конституционного суда также выразил возмущение «плакатами, которые мэрия Лиссабона развесила по всему городу под предлогом борьбы с дискриминацией и которые рекламируют гомосексуальность».
Речь идет о кампании Associação Ilga-Portugal, она заключалась в издании плаката, на котором изображены мать с ребенком и вопрос: «Если бы твоя мама была лесбиянкой, что бы изменилось?». После введения изменений в законодательство эти плакаты висели в некоторых районах города.
Новому главному судье, специалисту в области административного права, сейчас 69 лет, в Конституционном суде он работает с 2014-го года, в 2016-м он занял пост заместителя главы суда. В своем тексте 2010-го года Кауперш подчеркивал, что эта кампания «не вызвала возмущения СМИ». Особенно, если учитывать общественный скандал, который, как ему казалось, разразился вокруг апрельских событий. Тогда вдруг стало известно, что Паулу Отеру (Paulo Otero), заведующий кафедрой конституционного права юридического факультета Лиссабонского университета, предложил своим студентам на экзамене следующее задание. Он попросил их, отвечая на вопросы, обосновать, соответствует ли конституции документ, который, в теории, можно было бы принять «в дополнение к закону об однополых браках» и который бы позволял заключать браки между людьми и домашними животными.
Против «продвижения гомосексуальности»
Кауперш уточнил, что не считает подобный «карикатурный» пример подходящим для экзамена, потому что «выбор неоднозначных тем, таких как эвтаназия, целенаправленное прерывание беременности и т.д., может оказать дополнительное давление на студента», кроме того, он считает это «дурным тоном». Между тем он писал: «Однако это только вопрос личной чувствительности. Помимо этого, я считаю дурным тоном плакаты, которые мэрия Лиссабона развесила по городу под предлогом борьбы с дискриминацией и которые рекламируют гомосексуальность. Я не могу припомнить, чтобы они стали подходящей темой для выпуска новостей или вызвали возмущение СМИ».
На самом же деле, всё было не так, как описывал доцент Нового университета Лиссабона. Кампания ILGA вызвала полемику, а бывший член городского совета Педру Сантана Лопеш (Pedro Santana Lopes) с пристрастием расспрашивал мэра Антониу Кошта (António Costa) о той поддержке, которую ей оказала мэрия. Кошта ответил тогда: «Эта кампания направлена против дискриминации, я не считаю, что она вызывает какие-то особые вопросы».
Кауперш, занимавший в то время должность заведующего кафедрой, не объяснил, почему считал эти плакаты дурным вкусом и «рекламированием гомосексуальности». При этом он утверждал, что не является «сторонником» «какой бы то ни было формы дискриминации кого-либо», и ему «всё равно», если его друзья «будут гомосексуалами, гетеросексуалами, католиками, агностиками, республиканцами или монархистами». На его взгляд, «к меньшинствам государство и другие граждане должны относиться с достоинством и без предубеждения». «Гомосексуалы вызывают у меня такое же уважение, как вегетарианцы или последователи Далай-ламы. К меньшинствам как таковым государство и другие граждане должны относиться с достоинством и без предубеждения», — писал он.
И тут же добавлял: «Я убежден, что в Португалии существует больше вегетарианцев, чем гомосексуалистов. Возможно, даже последователи Далай-ламы превосходят их числом. Однако они не имеют такого же доступа к газетам, микрофонам радио и объективам телекамер».
«Моя толерантность к гомосексуалистам не заставила бы согласиться, например, чтобы моего ребенка-подростка в школе учили бы, что вопрос о том, кого желать, парня или девушку, — это всего лишь дело вкуса, также как предпочитать джинсы от Wrangler, а не Lewis или пиво Sagres, а не Superbock», — писал тогда Кауперш.
Большинство терпит меньшинство?
Diário de Notícias связались с Конституционным судом, чтобы задать Жуану Каупершу несколько вопросов о его тексте 11-летней давности. В частности, узнать, согласен ли он сегодня с написанным.
Кроме того, мы спросили судью, что он понимает или понимал под фразой «рекламирование гомосексуальности» в контексте тех плакатов от ILGA, а также что такое «продвижение идей меньшинств», о котором он несколько раз упоминает в тексте. Мы уточнили у него, какую именно «идею «гомосексуального меньшинства» он имел ввиду, а также что обозначает его выражение «гей-лобби».
Кроме того, мы попросили нового главу высшего суда страны объяснить, как связаны такие его утверждения, как «в демократических обществах большинство с терпением относится к меньшинствам, а не наоборот» и «являясь представителем гетеросексуального большинства и уважая гомосексуалистов, я не готов и не желаю, чтобы они меня „терпели"» — как они связаны с базовым конституционным принципом человеческого достоинства (который закреплен уже в первой статье и предполагает, что к людям не должен применяться термин «терпимость» или её отсутствие со стороны других), а также принципом равенства, упоминаемым в статье 13. Напомним, что в 13 статье сказано: «все граждане обладают равным социальным достоинством и равны перед законом», другими словами, не существует никаких привилегий «большинства», а сами эти «большинства» не стоят выше «меньшинства».
Учитывая это, как можно оправдать идею о том, что большинство может высокомерно «терпеть» меньшинства, но при этом представители большинства «не готово», чтобы представители меньшинств к ним самим относились «с терпением»? Не предполагает ли это утверждение, что концепция «терпимости» содержит в себе идею превосходства, власти и контроля со стороны большинства (и как следствие предположение о более низком и подчиненном положении меньшинства), что идет вразрез с принципом равенства?
Более того, в той же статье конституции сказано: «Никто не может получать привилегии, выгоду, быть осужденным, лишенным каких-либо прав или освобожденным от каких-либо обязанностей по причине происхождения, пола, расы, языка, места происхождения, религии, политических или идеологических убеждений, образования, экономического или социального положения, сексуальной ориентации».
Эти характеристики выбраны не просто так. Речь идет о так называемых «вызывающих подозрение категориях», или, другими словами, о том, что исторически было (и остается, иначе бы не нужно было их перечислять) причиной для дискриминации или преследования, и представителей этих категорий нужно защищать. Именно этой особой защитой и объясняется выбор перечисленных категорий.
Вегетарианцы и гомосексуалисты — одно и то же?
Напомним, что гомосексуалы во многих странах преследуются по закону из-за своей сексуальной ориентации, а в отдельных государствах им грозит даже сметная казнь. В Португалии гомосексуальность была полностью декриминализована только в 2007 году, когда из Уголовного кодекса были убраны «действия гомосексуального характера по отношению к подросткам». Произошло это после того, как Конституционный суд дважды назвал этот тип уголовного преступления неконституционным в контексте апелляций по уголовным делам. Поэтому сравнение группы, которая настолько жестко преследуется и дискриминируется, с вегетарианцами представляется как минимум удивительным.
В конце концов, это сравнение от господина Кауперша приравнивает борьбу первых за равенство, которая подразумевает необходимость видимости, а значит, и публичную дискуссию, с публичными заявлениями последних. Ещё ни разу никто не сообщал, что вегетарианцы подвергались преследованию и дискриминации только из-за особенностей питания ни в Португалии, ни в каком-либо другом месте на карте Земли. А значит, приведенное сравнение может быть попыткой минимизировать, или даже отрицать, преследование и дискриминацию по причине сексуальной ориентации.
Получается, минимизация или отрицание этой дискриминации и преследования означают, что Жуан Кауперш в 2010 году выразил нетерпение в отношении того, что он называет нежеланием, чтобы его ребенка-подростка «учили» в школе современным образом? Откуда он взял, будто у нас учат, что «вопрос о том, кого желать, парня или девушку, — это всего лишь дело вкуса, также как предпочитать джинсы от Wrangler, а не Lewis или пиво Sagres, а не Superbock»? Как известно, сексуальная ориентация не является «всего лишь делом вкуса». Более того, принцип равенства, закрепленный в 13 статье, и тот факт, что речь идет о вызывающих подозрение категориях, обязывают государство стремиться к недопущению дискриминации во всех областях, начиная с образования. Более того, это в последствии утверждали и все последующие составы правительства и созывы парламента.
Наше издание попросило избранного главу Конституционного суда объяснить, что он хотел сказать вышеупомянутым отрицанием, а также как, по его мнению, в школе должны соблюдать принципы равенства и отсутствия дискриминации.
Новый глава Конституционного суда оценит, как в школах защищают учеников-трансгендеров
Избранный на смену специалиста в сфере уголовного права Мануэла да Кошта Андраде (Manuel da Costa Andrade), Жуан Кауперш, который, как считается, относится к социалистической партии, вместе с другими судьями вскоре должен рассмотреть прошение проанализировать на соответствие конституции норм, закрепленных в Законе 38/2018. В этом законе, выдвинутом на рассмотрение группой депутатов от Социал-демократической партии (PSD) и Народной партии (CDS-PP) в июле 2019 года, говорится о «праве на самоопределение гендерной принадлежности, открытое выражение гендера и защиту половых характеристик индивида».
По мнению критиков, этот закон стремится «навязать гендерную идеологию», хотя он направлен на защиту трансгендеров. Другими словами, на защиту людей, чьё тело не отвечает их гендерной идентичности, или людей, родившихся с физическими признаками сразу обоих полов (в простонародье их называют гермафродитами). Защищает он их благодаря «запрету на прямую или косвенную дискриминацию в отношении осуществления права на гендерную идентичность, выражение гендера и права на защиту половых характеристик». Этот закон обязывает частные и бюджетные организации продвигать «в сфере своих полномочий» «необходимые условия для эффективного осуществления этого права».
PSD и CDS-PP проголосовали против этого закона целиком, однако на рассмотрение в Конституционный суд направили только нормы, описанные в 12 статье закона под заголовком «Образование и обучение».
В законе говорится, что «учебные заведения, вне зависимости от того, частные они или бюджетные» обеспечивают «необходимые условия для того, чтобы дети или подростки чувствовали, что их гендерную идентичность, выражение гендера и половые характеристики уважают». К этому положению у депутатов, часть из которых покинула парламент после выборов 2019 года, вопросов нет. Оспариванию подвергается положение о том, что государство должно «обеспечить принятие во всей системе образования, на всех уровнях образования и во всех циклах обучения, мер, которые продвигали бы соблюдение права на самоопределение гендерной идентичности, выражение гендера и право на защиту половых характеристик индивида».
«Защита школы перед лицом идеологии»
Кроме того, неконституционными считаются «меры по профилактике в отношении гендерной идентичности, выражения гендера и половых характеристик индивида». Подвергаются критике «механизмы выявления и вмешательства в ситуации, которые ставят под угрозу здоровое развитие детей и подростков, которые активно проявляют гендерную идентичность или выражают гендер, не соответствующий полу, полученному при рождении». Вызывают вопросы и «условия адекватной защиты гендерной идентичности, выражения гендера и половых характеристик от всех форм социальной изоляции и насилия в школе, а также обеспечение самостоятельности, приватности и самоопределения детей и подростков, которые совершают социальный переход в сфере гендерной принадлежности и выражения гендера».
И, наконец, оспаривается необходимость «адекватного просвещения учителей и других работников системы образования в сфере, касающейся проблем гендерной идентичности, выражения гендера и многообразия половых характеристик детей и подростков, не забывая, что всё это также входит в процесс социально-педагогической интеграции».
Бывший депутат от PSD Мигел Мораду (Miguel Morgado), принимавший участие в этой инициативе, так объяснил её: «Конституция запрещает государству пропагандировать через систему образования какие-либо идеологии, религии или доктрины. Только это и является целью нашей инициативы: защита школы от какой-либо идеологии. В случае этого закона, от гендерной идеологии». Однако, как заверил Мораду, обращение в Конституционный суд «не касается закрепленного в законе права на самоопределение гендерной идентичности».
На момент публикации этой статьи Diário de Notícias комментариев от Жуана Кауперша не получила.
