38-летняя Светлана Тихановская стала лидером белорусской демократической оппозиции против последней диктатуры в Европе. Она посетит с визитом Португалию, чтобы поговорить с правительством страны, председательствующей в Европейском союзе. По ее словам, «ЕС мог бы сделать намного больше, но уже и так сделал многое».
Diário de Notícias: Светлана Тихановская, каковы ваши ожидания от предстоящего визита в Португалию?
Светлана Тихановская: Это будет моя первая поездка в Португалию. Мы очень благодарны за эту возможность. Португалия председательствует в Европейском союзе, и мы считаем, что эта поездка может нам во многом помочь, учитывая ситуацию в Белоруссии.
— С кем у вас будут встречи?
— Мы, конечно же, встретимся с министром иностранных дел и бывшим председателем Еврокомиссии Жозе Мануэлом Баррозу (José Manuel Barroso). Есть еще несколько человек, с кем бы мы хотели встретиться, но пока еще не все готово.
— Не чувствуете ли вы, что разочаровались в ЕС?
— Нет, я не разочарована, ведь ЕС проделал большую работу в отношении Белоруссии. Тот факт, что ЕС не признал сфальсифицированные выборы и Лукашенко в качестве законного президента, стал очень мощным сигналом для нас: мы не одни, весь мир смотрит на нас и поддерживает движение Белоруссии к демократии. То, что происходит в Белоруссии — наша боль, мы несем за нее ответственность. Но нам чрезвычайно необходима поддержка ЕС, учитывая все нарушения прав человека. Конечно, нам бы хотелось, чтобы решения ЕС были более смелыми, заявления более мощными, а действия более активными. Вместе с тем, я понимаю, что ЕС — это огромная машина, которая иногда работает медленно. В Белоруссии время воспринимается по-другому, потому что многие невиновные находятся в тюрьме, тысяча человек привлечена к уголовной ответственности за протесты. Для этих людей каждый день важен. Поэтому естественно, что мы хотим, чтобы решения принимались быстрее, не хотим, чтобы Белоруссия исчезла из европейской повестки дня. Для белорусского народа ЕС — фантастическая вещь, мы знаем, что он может сделать намного больше, но уже и так сделал многое. Вы знаете… в Белоруссии сейчас гуманитарный кризис, и мы бы хотели, чтобы мир двигался вместе с нами… быстрее, да.
— Была ли важна премия имени Сахарова, которую Европарламент присудил белорусской демократической оппозиции?
— Разумеется. Важны все шаги навстречу Белоруссии, все признание, все премии, присужденные белорусскому народу, который проявил настоящее мужество. Благодаря этим премиям все больше и больше людей узнает о ситуации в Белоруссии, о борьбе нашего народа за свои права. Это, без сомнения, важно.
— Вы уже как-то контактировали с администрацией Байдена?
— Мы поддерживаем связь с администрацией Байдена и готовим визит, хотя из-за covid-19 и изоляции точной даты пока нет. Однако мы работаем вместе с США, и они нам значительно помогли. Важно, что США, ЕС и другие страны объединяют свою поддержку, говорят единым голосом. Когда они едины, они сильнее.
— Мы с вниманием относимся к формам поддержки гражданского общества и тому, как оказывать давление на режим. Мы стараемся сократить внешнюю финансовую поддержку государственных организаций, превратить ее в поддержку гражданского общества, которые сейчас борется и страдает. Иногда многие страны готовы помочь правозащитным организациям или массмедиа, но эта помощь может идти до адресата два-три месяца, а у нас нет этого времени. Помощь нам нужна незамедлительно, мы всегда на этом настаиваем. Пожалуйста, ответьте на эту срочность.
— Что сейчас усложняет вашу борьбу за демократию?
— Ужасающий уровень насилия в Белоруссии. И мы не можем с ним бороться, ведь мы хотим мирной передачи власти. Наша цель — новые выборы, мы не боремся за власть, как партия. При таком уровне насилия руководить невозможно. Поэтому настолько важна помощь ЕС и других стран. В стране, где права человека нарушаются, а людей пытают в тюрьмах, голос демократических стран играет важную роль.
— Вы считаете себя президентом свой страны?
— Сейчас я считаю себя лидером демократической страны или избранным лидером, ведь я знаю, и белорусский народ знает, что за меня проголосовали как за переходного лидера. Я не буду участвовать в новых выборах. Мой мандат ограничен. Я пообещала белорусам, что останусь на этом месте до следующих выборов, а потом они выберут нового президента новой Белоруссии.
— Вы не будете баллотироваться на этих выборах?
— Нет, не буду.
— Это окончательное решение?
— Сценарии могут быть разными, мы не знаем, что произойдет, но сейчас я говорю, что нет, я не буду участвовать в новых выборах. Там будет кто-то более подходящий. До этих выборов мы не узнаем всех препятствий, но я точно не буду баллотироваться.
— Александр Лукашенко сумел удержаться у власти, несмотря на гражданское беспокойство. Он применил жесткую силу, чтобы подавить инакомыслие, 33 тысячи человек были арестованы. Как складывается ситуация в Белоруссии сегодня?
— Лукашенко проиграл на выборах, и люди это знают. После выборов в августе уровень насилия был огромным. Он превратил страну в ад и потерял остатки легитимности в глазах народа, даже в глазах тех, кто его поддерживал раньше. Он смог остаться у власти только благодаря ОМОНу и насилию. Однако вечно так продолжаться не может. Сознание людей изменилось, они жаждут перемен. Несмотря на то, что на улицах больше не происходит протестов, люди продолжают бороться. Сегодня в подполье уже придуманы новые способы давления на режим. Но я верю, что в ближайшем будущем протесты вновь вернутся на улицы, и мир увидит нашу борьбу. Мы не сдались. Мы продолжаем бороться за свои права. Люди больше не готовы жить так, как жили эти 26 лет. Их сознание поменялось. Эта борьба продолжится. Лукашенко токсичен для европейских стран и больше не удобен России, хотя это и может быть похоже на братство, Кремлю он больше не подходит. Мы хотим поддерживать хорошие отношения со всеми странами мира, в том числе с Россией. Мы соседи, и мы хотим оставаться хорошими соседями в будущем. Тем не менее жаль, что Кремль поддержал Лукашенко, ведь поддержать его сейчас значит поддержать насилие в стране. Мы всегда говорим, что наша революция совсем не о дружбе России и Белоруссии, она о политическом и гуманитарном кризисе в нашей стране.
— Вы считаете, что уровень насилия может вырасти после окончания зимы, если люди вернутся на улицы?
— Я считаю, что Лукашенко — жестокий диктатор, и насилие продолжится. Однако мы работаем с близкими ему структурами, такими как ОМОН и номенклатура, и они, по правде говоря, тоже его не поддерживают. Однако они боятся попасть в тюрьму, быть уволенными. Мы объясняем им, что после победы они останутся на своих местах. Делайте ваш выбор сейчас, ведь в будущем вы нам понадобитесь. Примите собственное решение: вы хотите поддержать диктатуру? Хотите, чтобы ваши дети в будущем жили под этим давлением? Переходите на нашу строну и боритесь вместе с нами. Если вы не можете покинуть свои должности, оставайтесь, но помогите нам. Это послание было очень продуктивным, ведь оно позволило нам получить сведение о внутренних структурах власти, а также свидетельства насилия и пыток. Они скрытно нам помогают. Другими словами, мы видим, что он остался один. Его поддерживает только очень ограниченный круг чрезвычайно близких людей, большинство тех, кто работает в полиции и министерствах перешли на нашу строну.
— Вы привлекаете людей на свою сторону, обещая им, что они сохранят свои места…
— Конечно. Многие их тех, кто участвовал в насилии, должны будут ответить за свои преступления, но мы обещаем, что это будут справедливые и честные суды, их не будут судить без закона. Все те, кто совершил тяжкие преступления, должны будут за них ответить, но те, чьи руки не выпачканы в крови, те, кто не подчинялся самым преступным приказам, разумеется, смогут продолжить работать.
— Вы готовы к диалогу?
— Конечно. Мы не просто готовы к диалогу, мы боремся за то, чтобы начать его. Мы всегда говорили, что нам нужен диалог. Большая часть тех, кто считает себя оппозицией, и тех, кто входит в ряды номенклатуры, хотят вести диалог, чтобы решить, когда провести выборы, какие дать гарантии Лукашенко и многое другое. Мы хотим мирной передачи власти, нам не нужна никакая война или насилие с нашей стороны. Мы хотим достичь своих целей через диалог.
— Так что, вы готовы сесть с Лукашенко за один стол лицом к лицу?
— Если это необходимо, то да, но я уверена, что сам он в этом участвовать не будет, мы видим, насколько он жесток. Сейчас мы работаем с министерствами и теми, кто находится у власти. Но не с Лукашенко и не с теми, кто его окружает. Они и должны сесть за стол переговоров.
— Прошло уже девять месяцев с тех пор, как вашего мужа и кандидата в президенты Сергея Тихановского арестовали. У вас есть какие-то новости о нем?
— Его арестовали девять месяцев назад, он ждет суда, а условия содержания политических заключенных в Белоруссии ужасные. Наши суды, приговаривающие людей к тюремному заключению никоем образом не связаны ни с законом, ни с правом. Он и другие политические заключенные ждут, когда белорусский народ вновь выйдет на протест. На закон уже нет надежды, только на белорусский народ. И мы боремся каждый день.
— Вы говорили с ним по телефону?
— Нет, в нашей стране нельзя говорить с теми, кто находится под следствием. Я говорила с ним лишь однажды, когда полиция разрешила. В остальном мы общаемся через адвоката.
— Как справляются с ситуацией ваши дети?
— Дети? У меня двое, дочери пять лет, а сыну десять. Дочь каждый день спрашивает об отце, и я ей говорю, что он уехал в командировку и не может вернуться из-за коронавируса, придумываю для нее всякие истории. Старший сын понимает, где находится отец, но он уже достаточно взрослый, чтобы осознать ситуацию. Но, конечно, детям сложно не видеть отца столько времени.
— Ваша жизнь очень изменилась в последние девять месяцев…
— Да. Полностью. Перевернулась с ног на голову.
— В ней есть хорошие стороны?
— Моя жизнь — это ежедневная борьба. Я понимаю, что каждый день делаю что-то для Белоруссии, но все равно каждый день думаю о тех, кто в тюрьме, о том, что нужно делать больше и больше, чтобы стать свободными. Нам нужно убедить лидеров других стран в том, что нам нужна их помощь. Люди страдают. Мы все время находимся под давлением. Мы не можем отдыхать, улыбаться или расслабляться. И я буду под этим давлением, пока политических заключенных не освободят.
— Вы говорили, что, когда будут выборы, появится подходящий кандидат. Может ли ваш муж стать этим кандидатом?
— Если он захочет, то сможет участвовать в выборах, конечно. Это должно быть его решение, но, если он будет баллотироваться, я проголосую за него.
— Вам бы хотелось, чтобы он стал кандидатом?
— Знаете, мы построим новую страну. И я уверена, что его участие в этом строительстве пойдет на пользу. А будет он кандидатом или президентом, или ни тем и ни другим, это совершенно не важно. Нам просто нужно, чтобы наш народ стал нацией, и, зная сколько это стоит, какова цена этого, люди вместе построят новую Белоруссию. Я не знаю, будет ли он баллотироваться, но он, безусловно, принесет пользу, также как и я.
