Нью-Йорк — Экономика США переживает К-образное восстановление. Те, у кого есть стабильная работа в штате и финансовая подушка, чувствуют себя весьма неплохо в условиях, когда фондовые рынки берут новые высоты. А те, у кого нет работы или есть работа с частичной занятостью и низкой добавленной стоимостью («синие воротнички» и сектор услуг, так называемый новый «прекариат»), обременены долгами и не располагают финансовым богатством; их экономические перспективы сокращаются.
Эти тенденции указывают на усиливающуюся потерю связи между финансовой элитой (Уолл-стрит) и остальным обществом (Мэйн-стрит). Новые рекордные высоты фондового рынка для большинства людей ничего не значат. Тем, кто находится внизу пирамиды богатства (нижние 50%), принадлежит лишь 0,7% всех активов фондового рынка, в то время как верхним 10% принадлежит 87,2%, а верхнему 1% принадлежит 51,8%. Состояние 50 самых богатых людей равно богатству 165 миллионов человек, которые находятся на дне.
Рост неравенства последовал за подъёмом крупных технологических компаний. Три рабочих места в розничной торговле теряются из-за каждого рабочего места, созданного компанией Amazon. Такая же динамика наблюдается и в других отраслях, где доминируют техно-гиганты. Впрочем, нынешние социально-экономические проблемы не являются чем-то новым. На протяжении десятилетий уровень жизни малоимущих работников всё сильнее отставал от желаемого из-за стагнации реального (с учётом инфляции) медианного дохода в условиях роста стоимости жизни и расходных ожиданий.
На протяжении десятилетий в качестве «решения» этой проблемы предлагалась «демократизация» финансового сектора. Благодаря ей, бедные или испытывающие финансовые трудности домохозяйства могли занимать деньги на покупку домов, которые они не могли себе позволить, а затем использовать эти дома для получения дополнительных денег. Расширение потребительского кредитования — ипотеки и других видов кредитов — привело к надуванию пузыря, который завершился финансовым кризисом 2008 года: миллионы потеряли работу, жильё и сбережения.
А теперь те же самые миллениалы, которых облапошили десять с лишним лет назад, снова попались на удочку обмана. Работникам, чья «занятость» — это внештатная работа в гиг-экономике и фриланс, предложили новую верёвку, на которой они могут повеситься во имя «финансовой демократизации». Миллионы людей открыли аккаунты в Robinhood и в других инвестиционных приложениях, где они могут получать многократное кредитное плечо на свои скудные сбережения и доходы, чтобы поспекулировать не имеющими никакой ценности акциями.
Недавняя история с GameStop преподносилась, как борьба единого фронта героических мелких трейдеров со злобными хедж-фондами, играющими на понижение, но она маскирует отвратительную реальность: массу людей, потерявших надежду и работу, не имеющих квалификации и обременённых долгами, в очередной раз используют. Многих оказалось легко убедить в том, что финансовый успех приносят не хорошие рабочие места, упорный труд и терпеливые сбережения и инвестиции, а схемы быстрого обогащения и ставки на активы, которые в принципе не имеют никакой ценности, например, криптовалюты (или «шиткойнс», как я предпочитаю их называть).
Не стоит заблуждаться: популистский мем, согласно которому армия миллениалов (Давид) побеждает Уолл-стрит (Голиаф), это лишь очередная схема, помогающая обобрать ничего не понимающих инвесторов-любителей. Как и в 2008 году, неизбежным результатом станет очередной пузырь на рынке активов. Разница лишь в том, что на этот раз безрассудные конгрессмены-популисты набросились на финансовых посредников за то, что те не позволяют малоимущим получить ещё большее кредитное плечо.
Ситуация усугубляется тем, что рынки встревожились по поводу масштабного эксперимента с монетизацией бюджетного дефицита, который проводят ФРС и Минфин США с помощью политики количественного смягчения (одна из форм Современной монетарной теории или теории «денег с вертолёта»). Растущий хор критиков предупреждает, что такой подход может привести к перегреву экономики и заставит ФРС начать повышать процентные ставки раньше, чем ожидается. Номинальная и реальная доходность по облигациям уже растёт, и поэтому начало трясти рынки рискованных активов, например, акций. Из-за опасений, что ФРС спровоцирует очередную истерику на рынке (taper tantrum), восстановление экономики, которое, как ожидалось, станет позитивным для рынков, теперь уступает место рыночной коррекции.
Тем временем демократы в Конгрессе добиваются принятия пакета помощи экономики в размере $1,9 трлн, который будет включать дополнительную прямую поддержку домохозяйствам. Однако в ситуации, когда уже миллионы людей задерживают оплату аренды и коммунальных счетов или пользуются мораторием на выплаты по ипотеке, кредитным картам и другие кредитам, значительная часть этих пособий пойдёт на выплату долгов и на формирование сбережений, поэтому лишь около трети стимулов могут привести к реальному росту расходов.
Всё это означает, что влияние этого пакета на рост экономики, инфляцию и доходность облигаций окажется меньше, чем ожидается. Дополнительно возникшие сбережения в конечном итоге направятся обратно — на покупку гособлигаций, поэтому меры, которые были призваны спасти обездоленные домохозяйства, в итоге станут спасением для банков и других кредитных организаций.
Да, конечно, со временем инфляция может всё-таки повыситься, если последствия монетизации бюджетного дефицита войдут в сочетание с негативным шоком на стороне предложения. Это создаст стагфляцию. Риск таких негативных шоков усилился из-за новой китайско-американской холодной войны, которая грозит спровоцировать процесс деглобализации и экономической балканизации: государства начинают проводить политику протекционизма и возврата в страну инвестиций и промышленной деятельности. Впрочем, это история для среднесрочной перспективы, а не для 2021 года.
Что же касается нынешнего года, то темпы экономического роста могут не оправдать ожидания. Продолжают появляться новые штаммы коронавируса, вызывая озабоченность, что имеющихся вакцин может оказаться недостаточно для победы над пандемией. Повторяющиеся циклы «стоп-вперёд» подрывают уверенность, а политические требования открыть экономику обратно до того, как распространение вируса остановлено, будет и дальше нарастать. Многим малым и средним предприятиям по-прежнему грозит банкротство, и слишком многим людям грозит перспектива долгосрочной безработицы. Список патологий, поразивших экономику, длинен; он включает рост неравенства, сокращение кредитования обременённых долгами компаний и работников, политические и геополитические риски.
Рынки активов продолжают пениться (если не откровенно пузыриться), потому что их подпитывает супермягкая монетарная политика. Коэффициенты цена/прибыль (P/Е) сегодня так же высоки, как и во время надувания пузырей накануне краха в 1929 и 2000 годах. От непрерывно растущих долгов до потенциальных пузырей, связанных с компаниями SPAC (которые специально создаются для поглощений), акциями технокомпаний и криптовалютами, сегодняшняя рыночная мания даёт массу поводов для беспокойства.
В таких условиях ФРС, вероятно, тревожится, что рынки мгновенно обвалятся, если он «уберёт выпивку». А поскольку рост государственного и частного долга препятствует нормализации монетарной политики в дальнейшем, продолжает повышаться вероятность наступления стагфляции в среднесрочной перспективе — и жёсткой посадки как для рынков финансовых активов, так и для экономики.
Нуриэль Рубини — профессор экономики в Школе бизнеса Штерна Нью-Йоркского университета и председатель компании «Рубини Макро Ассошиэйтс». Был старшим экономистом по международным делам в Совете экономических советников Белого дома при администрации Клинтона. Он работал в Международном валютном фонде, Федеральной резервной системе США и Всемирном банке. Его сайт таков NourielRoubini.com, и он является хозяином NourielToday.com.
