Житель Смоланда в 2019 году стал приемным отцом ребенка своей сестры, живущей в России. Но недавно от отправил девочку обратно в Россию.
Даже если шведская коммуна попытается вернуть ребенка в Швецию, российская судебная система едва ли на это согласится. Ведь тогда девочку заберут шведские органы опеки, которые могут пристроить ее в том числе и в однополую семью.
В 2013 году Россия прекратила отдавать российских детей на усыновление в Швецию, поскольку Швеция отказалась гарантировать, что они не попадут к однополым родителям. С тех пор ни одно шведское агентство по усыновлению так и не получило от России разрешения заниматься российскими детьми.
Индивидуальное усыновление возможно: например, для если у шведов есть родственники в России, они могут усыновить ребенка из родственной семьи. В этом случае российский суд требует от шведской социальной службы документ, подтверждающий, что ребенок после усыновления не попадет к гомосексуальным родителям в случае, если его придется передать в другую семью.
Отдали обратно
В начале марта власти коммуны в Смоланде обратились в Медико-социальную инспекцию, чтобы узнать, как действовать в случае, когда приемные родители решают вернуть усыновленного ребенка обратно в страну, откуда его взяли. Секретарь по социальным вопросам Томми Форсман (Tommy Forsman) написал: «Речь идет о ребенке дошкольного возраста, который прожил у приемных родителей в Швеции примерно полтора года. Затем приемные родители пожалели об усыновлении и передали ребенка российским властям».
Форман также сообщил, что власти коммуны уже связалась с министерством иностранных дел, которое призвало коммуну немедленно передать дело ребенка в органы опеки и отправить запрос в Россию, чтобы девочку вернули в Швецию.
Юлия Эрикссон Погоржельска (Julia Eriksson Pogorzelska), представитель пресс-службы МИД, говорит: «Мы знаем об этом деле, но отдельные инциденты комментировать не можем».
Она констатирует, что Гаагская конвенция дает шведскими властям право сотрудничать с российскими властями по вопросам защиты детей, и МИД может выступать посредником в таких случаях.
Сотрудник пресс-службы Агентства семейного права и поддержки родителей Пер Сундберг (Per Sundberg) сказал: «Секретарь по социальным вопросам связался с нами 23 февраля. Это невероятно трагичная история. Мы посоветовали обратиться в министерство иностранных дел, оно должно заняться этим случаем, учитывая, что речь идет о пропавшем ребенке».
Aftonbladet: Приемные родители ребенка — родственники его биологических родителей?
Пер Сундберг: Мы так поняли, что девочку удочерил ее дядя, брат ее матери.
Адам Битен (Adam Bitén), следователь Агентства по семейному праву и поддержки родителей говорит: «Мы конкретно с этим случаем никак не связаны».
— Правда ли, что российские суды при индивидуальных усыновлениях требуют гарантировать, что ребенок не попадет к однополым родителям, если его придется передать в другую семью?
Адам Битен: Да, так и есть. Они попросили соответствующий документ.
— Может ли российский суд рассуждать так: «Если девочка отправится обратно в Швецию, ее заберут органы опеки, после чего уже не совсем ясно, что ее ждет в будущем»?
— Конечно, вполне возможно, что они именно так и будут рассуждать.
— Значит, довольно маловероятно, что ребенок вернется в Швецию?
— Вот этого я не знаю, этот вопрос должно решать министерство иностранных дел.
Глава муниципалитета в Смоланде ссылается на секретность дела: «Единственное, что я могу сказать, это то, что мы столкнулись с уникальным случаем и вынуждены обратиться за юридической консультацией».
Анна Русклинт (Anna Rosklint) из пресс-службы Медико-социальной инспекции говорит: «Медико-социальная инспекция связалась с коммуной по их вопросу. Власти коммуны действовали быстро, и сейчас, по нашим оценкам, инициировать надзор за ними нет причин».
