На прошлой неделе Китай и Россия объявили о совместном строительстве первой космической станции на Луне. О новости сообщили научные СМИ без какой-либо политической коннотации. Первыми, кто будет осуществлять деятельность на Луне, будут две недемократические страны с коммунистическим прошлым, не уважающие верховенство права и права человека, которые вместе представляют самый большой рынок в мире и чей совокупный военный потенциал может уничтожить планету Земля несколько раз.
Выражусь по-другому: Китай и Россия собираются объединить свои достижения в области космических технологий. Если у нас не встают от этого волосы дыбом, это значит, что мы ничего не понимаем.
Как мы до этого дошли? Когда мы потеряли политическое влияние, которое получили после холодной войны? С каких пор нас перестала беспокоить разрушительная сила великих врагов свободы? Ответов у меня нет, возможно, их смогут дать только те, кто осмелится предложить полную теорию упадка Европы. Я могу сказать, что мы долгое, очень долгое время не понимали, что происходит в России, что мы не знаем, как к ней относиться, что у нас нет продуманной политики в отношении того, как с ней поступать и как ей доверять.
С Китаем все еще хуже. За 30 лет мы прошли путь от инвестиций в китайский бизнес до покупки наших компаний, домов и спортклубов китайцами. Китай расширяет свою зону влияния до Африки, Южной Америки и Балкан, а мы никак на это не реагируем. Боязнь конкуренции нас парализует.
И к этому недоумению Запада перед лицом диктатур XIX века можно добавить недавнюю кляузу лидера свободного мира:
— Путин — убийца?— спросил его журналист.
— Мне так кажется, — ответил ему лидер свободного мира.
В глазах президента США Путин — убийца, который за это заплатит. Бывший политический советник президента Клинтона Джордж Стефанопулос, ставший ведущим новостей, задал этот вопрос, зная, как легко Джо Байден наступает на те же грабли. Именно так и произошло: демократ среагировал на этот вопрос словно бык на красную тряпку. Если вы не еще не посмотрели это интервью, я очень советую вам это сделать.
За заголовками новостей вскоре последовали ожидаемые последствия. Кремль попросил своего посла в Вашингтоне собрать свои вещи и отправиться в Москву. Фраза «пригласить для консультаций» в дипломатическом мире означает, что была перейдена «красная черта». Спустя несколько дней Путин бросил вызов Байдену, предложив провести открытые двусторонние переговоры в присутствии средств массовой информации. Президент США отклонил это приглашение, заявив, что у него достаточно работы дома, из-за чего ему некогда обсуждать божественное и гуманное на виртуальной конференции со своим российским коллегой.
Все указывает на то, что Байден действительно сболтнул лишнего. Одно дело думать, что Путину наплевать на безопасность своих политических оппонентов, а совсем другое — говорить это перед мировой аудиторией. Некоторые называют это лицемерием, но в политике, особенно когда речь идет о международных отношениях, это вопрос государственной мудрости. Поэтому я считаю, что провокация Байдена не была оправдана ни в данный момент, ни при сложившихся обстоятельствах.
Действия Байдена и Боррелля, в первом случае избыточные, а во втором недостаточные, являются прекрасным примером неспособности Запада ответить русскому гиганту.
Если ты разводишь лосей на Аляске или оленей в Финляндии, ты можешь позволить себе говорить о Путине все, что захочешь. Когда ты являешься главой дипломатической службы ЕС, премьер-министром европейского правительства или президентом США, нужно вести себя соответствующе. И именно так будет лучше для всех.
Возможно, слова Байдена были очень хорошо продуманы, и он хотел послать Путину четкий сигнал о том, что в Белом доме появился новый жилец. Тем не менее, вряд ли его посыл был именно таким. Особенно если учесть, что президент США имеет определенную репутацию балабола, именно поэтому его команда редко позволяет ему выступать без подготовленной речи, как во время избирательной кампании, так и теперь в Овальном кабинете.
Однако следует признать, что если и существует одна политическая область, в которой Байден имеет более чем достаточный опыт, то это внешняя политика. Об этом свидетельствует его практически непрерывное членство во влиятельном комитете Сената по международным отношениям с 1973 года. Во время его пребывания на посту вице-президента он был одним из главных составителей международной повестки дня президента Обамы, включая «оттепель» в отношениях США с Кубой и ядерную сделку с Ираном. Вот почему так трудно определить, что именно он хотел сказать в том интервью.
Было ли это преднамеренным действием или просто промахом президента? Это нам еще предстоит увидеть. В любом случае, очевидно, что в ближайшие месяцы демократическая администрация попытается пересмотреть правила игры в отношениях между США и Россией, при этом в центре внимания окажутся некоторые латентные конфликты, такие как Сирия и Афганистан.
Помимо санкций против Путина и некоторых кремлевских лидеров, Европе все еще не хватает четкого и определенного направления политики.
А что же Европейский Союз? Мне и самому интересно было бы это узнать. Потому что, помимо введения санкций против Путина и некоторых кремлевских лидеров, Европе все еще не хватает четкого и определенного направления политики. Мы просто не знаем, как быть с Россией.
В очередной раз мы делаем выбор в пользу краткосрочных решений, когда ситуация требует выработки долгосрочной политической стратегии. Россия имеет внешнеполитическое видение, основанное на более чем 300-летней истории и опыте. Она знает свое положение на Евразийском континенте. Похоже, Европа забыла об этом.
Можно обвинить Путина в убийствах на бумаге. Но если мы будем определять нашу внешнюю политику на основе каталога плохих и хороших парней, мы можем начать загибать пальцы, потому что помимо Путина есть Си Цзиньпин, Ас-Сиси, Рухани и другие. Тот факт, что некоторые из них убивают соперников с помощью яда, не делает их лучше или хуже.
Европейская внешняя политика должна стать более зрелой. Мы никогда не сможем понять Россию, если сначала не приложим для этого усилий.
Мы зациклены на Путине, а он всего лишь продолжает традиции своей страны. Если и есть что-то отличительное в российской внешней политике, так это то, что она предсказуема. Она была такой в течение трех столетий. Территориальная целостность, доступ к умеренным водам и зонам влияния. И мы до сих пор этого не поняли.
Точно так же, как мы в состоянии заключить с Пекином соглашения о торговле или об изменении климата, несмотря на его серьезные нарушения прав человека, у нас есть еще больше оснований для того, чтобы сделать это и с Россией. Это срочно, это необходимо и у нас нет альтернативы. Евросоюз может исчезнуть, но Россия все равно будет на том же месте даже через 100 лет после смерти Путина. Россия, США и Китай играют в многовековую партию в шахматы на шахматной доске мира. А мы, европейцы, все еще учимся отличать пешки от королевы. А на Луне тем временем не будет ни Европы, ни ее ценностей.
