На прошлой неделе война на Украине, которая «тлела» последние семь лет, разгорелась вновь. По данным Киева, Россия сосредоточила вблизи украинской границы до 85 тысяч военнослужащих, при этом Москва активно обсуждает возможность полномасштабной войны и предупредила, что это «будет означать начало конца Украины».
Возможна ли такая война? Киев можно простить за то, что он беспокоится, что она возможна — Владимир Путин уже готовит свои оправдания и отговорки. Кремль заявляет, что если напряженность будет расти и дальше, он будет обязан защищать жителей Донбасса (точно так же, как он заявлял, что обязан защищать жителей Крыма в 2014 году, до аннексии полуострова). При этом роль западных акторов в возобновлении напряженности кремлевские СМИ ставят под сомнение.
Из-за Украины Россия вновь вовлечена в политическую войну — становящуюся все более важной разновидностью конфликта, на что указывают авторы нового комплексного обзора оборонной и внешней политики, опубликованного правительством в прошлом месяце. Россия и другие ревизионистские державы, такие как Китай, пытаются достичь своих целей в мутной зоне между войной и миром. Именно по этой причине Россия придает своим действиям в отношении Украины «форму» оборонительных, хотя агрессором является Кремль.
Однако политическая война не является чем-то новым, авторитарные державы наступают на протяжении последнего десятилетия: будь то кибератаки, так называемые «мокрые дела» в таких городах, как Солсбери или Берлин, или использование нерегулярных сил — российских «зеленых человечков» в Крыму и китайских «белых лодок» в Южно-Китайском море. Такого рода операции в «серой зоне» — это новый фронт, угрожающий демократиям всего мира, включая Великобританию.
Сменяющие друг друга британские правительства забывают, что международный порядок — это не объективная реальность, а политическое устройство, в создании и поддержании которого Лондон играет центральную роль. Россия и другие авторитарные державы пытаются — как внутри своих регионов, так и на глобальном уровне — разрушить идеи и концепции, лежащие в основе этого порядка, и заменить их своими собственными.
Ранее в этом году посол России в Великобритании Андрей Келин посетовал, что его страну «изображают врагом», заявив, что это мотивировано иррациональной русофобией. Сергей Лавров, давно занимающий пост министра иностранных дел России, обвинил Великобританию в «двойных стандартах» во внешней политике и заявил, что Лондон прибегает «к откровенной лжи и дезинформации». А в 2013 году российский официальный представитель, пресс-секретарь [Кремля], якобы назвал Великобританию «маленьким островом, на который никто не обращает внимания».
Кремль делает Великобританию объектом своих нападок по целому ряду причин. Это и центральная роль Великобритании в обороне Европы, особенно в регионах, которые Россия считает своим правом контролировать, таких как Балтийский регион. И посредничество Великобритании в мобилизации международной реакции на покушение на Скрипалей с использованием вещества нервно-паралитического действия в 2018 году. И роль Великобритании в введении Евросоюзом санкций против России с 2014 года, а также действия Лондона с целью привлечь Россию к ответственности за убийство Александра Литвиненко в 2006 году.
Реакция британской политической элиты на непоследовательность позиции России была неоднозначной. Дэвид Кэмерон (David Cameron) ответил на слова о Великобритании как о «маленьком острове, на который никто не обращает внимания» реальной защитой страны. В 2018 году Гэвин Уильямсон (Gavin Williamson), тогдашний министр обороны, высказался, использовав менее замысловатые формулировки. Он сказал: «Россия должна уйти, она должна заткнуться». Речь Терезы Мэй (Theresa May) на банкете у лорд-мэра Лондона в 2017 году была более прямой, она предупредила: «У меня есть очень простое послание для России. Мы знаем, что вы делаете. И у вас ничего не получится».
Чтобы нарушить планы Кремля, Лондон должен изолировать британские институты и средства массовой информации от наступления авторитарных режимов. Но Великобритания также должна занять более активную позицию. Анализирует ли британское правительство геополитические дискурсы России? И что мешает Великобритании наступательно и стратегически «контрпозиционировать» Россию — например, называя эту страну «клептократией»?
Формулировки и стратегия имеют значение — будь то на Украине или в связи с глобальной ролью Великобритании. Крайне важно, чтобы политические лидеры Великобритании сознавали это, реагировали соответствующим образом и не попадались на удочку, поверив в идеи и концепции наших противников.
