Лондон — Возложив венок к могиле Наполеона Бонапарта по случаю 200-летия со дня его смерти, Президент Франции Эммануэль Макрон оказался еще больше втянутым в эскалацию культурной войны в стране. Можно ли уладить разногласия во Франции, или страна, по предсказаниям некоторых, действительно встала на путь к «смертоносной гражданской войны»?
Наследие Наполеона уже давно вызывает разногласия. Его поклонники положительно оценивают его роль в создании современного французского государства; его недоброжелатели осуждают его как колонизатора, поработившего миллионы людей. Но сегодня, после публикации в прошлом месяце открытого письма 20 отставных генералов, эта тема приобрела особенное значение.
По словам генералов, Франция находится в состоянии «распада» из-за ряда «смертельных опасностей», включая «исламизм и орды banlieue» (бедные пригороды, окружающие французские города, в которых преобладают иммигранты). Другую опасность представляет антирасистское движение, которое «презирает нашу страну, ее культуру и традиции».
Мрачный прогноз неминуемого грядущего распада Франции не нов. В своем романе «Покорность» 2015 года писатель Мишель Уэльбек представил себе формирование во Франции Исламского правительства, поддерживаемого старыми светскими левыми, последовавшим за поражением на выборах повстанческого движения белых националистов, с незначительным отрывом.
Но французский истеблишмент всегда поспешно отвергал подобные нарративы. «Франция, — провозгласил тогдашний премьер-министр Мануэль Вальс после публикации „Покорности", — это не Мишель Уэльбек… Это не нетерпимость, ненависть и страх». Аналогичным образом нынешний премьер-министр Франции Жан Кастекс высказал «самое категорическое осуждение» письма генералов.
Вместе с тем, большая часть страны с этим не согласна. Тысячи действующих и вышедших в отставку солдат подписали это письмо, и в опросе общественного мнения, проведенном для LCI (государственного новостного канала), явное большинство респондентов (58%) поддержали генеральскую иеремиаду. Среди конкретных утверждений письма наибольшую поддержку (86%) получило утверждение, что «не может и не должно быть города или округа, где не соблюдаются законы Республики».
Это отражает распространенное мнение о том, что полиция держится подальше от banlieue, где периодически происходят вспышки насилия. В ноябре 2005 года три недели ночных беспорядков — спровоцированные случайной гибелью двух темнокожих молодых людей, которых преследовала полиция — вынудили тогдашнего президента Жака Ширака объявить чрезвычайное положение. Сегодня многие считают, что banlieue готовятся к новой вспышке, и что власти не прилагают достаточных усилий для ее предотвращения.
Безусловно, это не единственная проблема французов, связанная с полицией. Прошлогодняя демонстрация Black Lives Matter (BLM) в центре Парижа показала, что «антирасистские силы», которые осуждают генералы, убеждены в том, что иммигранты и цветные люди непропорционально часто подвергаются жестокому обращению со стороны полиции. Это отнюдь не малочисленная группа: несмотря на запрет на собрания от десяти и более человек, в митинге приняли участие десятки тысяч протестующих.
Тем не менее, тем, кто находится по другую сторону баррикад, может показаться, что иммигранты и цветные люди каким-то образом монополизируют статус жертвы. В конце концов, французская полиция имеет давнюю историю проявления жестокости по отношению и к белым демонстрантам — включая, прежде всего, беспорядки в мае 1968 года. В последнее время протесты gilets jaunes (Желтых жилетов) — которые прямо упоминаются в коротком открытом письме — оставили около дюжины мертвых.
На самом деле для французских критиков BLM желтые жилеты представляют собой особенно убедительный контраргумент. Протестующие в основном включают белых малоимущих рабочих, часто из маленьких городков и сельской местности Франции. Под давлением все более высоких налогов и все более слабых государственных служб в 2018 году они вышли на улицы, чтобы потребовать перемен — и были встречены репрессиями.
Общие недовольства — низкий уровень жизни, высокий уровень безработицы и насилие со стороны полиции — могли бы создать общую позицию, поскольку все они отражают провалы французского государства. Но популярные нарративы, демонизирующие «других», означают, что условия острой нехватки средств с большей вероятностью вызовут дальнейшее негодование и разногласия.
Например, многие желтые жилеты считают молодых людей из иммигрантских общин нахлебниками, безнаказанно нарушающими закон. В то же время те, кто находится на периферии общества, даже с точки зрения пространства, у которых нет возможности вырваться из тяжелых, часто сопряженных с насилием условий, могут испытывать растущее недовольство своим сообществом и страной.
Такая среда может стать инкубатором для фанатичного исламизма. Невозможно вообразить более мощный толчок для культурной войны, чем участившиеся кровавые атаки, сопровождаемые криками «Аллах акбар», подобные тем, что недавно были совершены против прихожан католической церкви в Ницце и женщины-полицейского в городе к юго-западу от Парижа (чтобы привести два примера).
Немногих во Франции устраивает политическое руководство страны, именно по этой причине сменявшие друг друга президенты не смогли снова переизбраться. Чтобы сломать эту модель в следующем году, Макрону, вероятно, придется выдержать еще одну поляризационную гонку против крайне правой лидера Национального собрания Марин Ле Пен, которая выразила свою поддержку письму генералов, однако смещение в народных настроениях вправо может привести к появлению еще одного претендента.
Чтобы увеличить свои шансы в этой гонке, Макрону придется выделиться на фоне остальных, подтвердив четко выраженный «универсалистский» французский идеал гражданства — тот, который, в отличие от мультикультурализма, выходит за рамки расового происхождения и религиозных убеждений.
С более практической точки зрения Макрону следовало бы перенаправить большую часть огромных государственных расходов страны от бюрократии на самые основные функции государства, начиная с системы уголовного правосудия. Полиция Франции далека от совершенства, но нельзя ожидать ее улучшения без адекватных ресурсов, которых сегодня крайне не хватает.
Макрону также следует сделать конкретные примирительные жесты в адрес тех, кто находится по обе стороны культурной войны. Например, приверженность политике «нулевой терпимости» в banlieue могла бы примирить один лагерь, тогда как прогресс в декриминализации наркотиков может успокоить другой, снизив потенциальные риски, связанные с таким усиленным полицейским надзором.
Своей речью в память о смерти Наполеона, Макрон, по-видимому, стремится затронуть все аспекты вызывающего разногласия наследия императора. То, как он справится с этим процессом уравновешивания, может многое рассказать о его способности не допустить, чтобы назревающая во Франции культурная война однажды разразилась.
Брижит Гранвилл — профессор международной экономики и экономической политики Лондонского университета Королевы Марии, автор книги " Что беспокоит Францию?"
