Прекрасный армянский монастырь Дадиванк в Кельбаджарском районе Азербайджана можно назвать самым укрепленным храмом в мире. Его древние стены ощетинились пулеметными гнездами, окна закрыты мешками с песком, а внутренние помещения превращены в армейские казармы. Всего шесть месяцев тому назад армянские паломники могли беспрепятственно и мирно молиться здесь. Сейчас попасть туда можно только в сопровождении российских военных, которые дважды в месяц отправляются в монастырь из Степанакерта, столицы того, что осталось от самопровозглашенной армянской республики Арцах. Этот сепаратистский армянский регион занимает две трети Нагорного Карабаха. Судьба этого монастыря XII века стала острой темой в спорах об армянском культурном наследии на территории, которую недавно вернул себе Азербайджан.
Когда мы стояли во дворе Дадиванка после воскресной службы, мой армянский сопровождающий Нарик указал на остатки старой водонапорной башни, стоящей на холме над нами. «Прямо там азербайджанский сторожевой пост, — сказал он несколько театрально. — Осторожнее, они наверняка уже нацелили на нас свои автоматы».
Когда въезжаешь в город Степанакерт, на тебя с рекламного щита смотрит с каменным лицом российский президент Владимир Путин. На щите написано «Человек года», и местные жители относятся к этому вполне серьезно. Почему-то мирные армяне Нагорного Карабаха считают Москву своей последней защитницей. Россия, со своей стороны, все больше изолирует и контролирует это самопровозглашенное государство, из-за чего Армения становится в своем собственном регионе все более бессильной.
В прошлом месяце внимание всего мира было приковано к наращиванию российской группировки войск на границе с Украиной. Но пока мир наблюдал за тем, что оказалось отвлекающим маневром, Россия тихо усиливала свой контроль над другим неспокойным регионом в своем окружении — Нагорным Карабахом.
Этот долгое время тлевший конфликт в сентябре прошлого года перерос в войну, которая стала катастрофой для Армении. Ереван не только понес большие людские потери (погибло 8 000 военнослужащих с обеих сторон), но и лишился трети территории Нагорного Карабаха. Пришлось армянам отдать и семь азербайджанских районов, которые они контролировали с начала 1990-х годов, когда закончилась первая война. Перемирие, достигнутое при посредничестве России, положило конец боевым действиям, людей перестали убивать. Но вот что случилось: по условиям мира на новую линию соприкосновения сторон прибыл контингент российских миротворцев численностью около 2 000 человек.
В итоге предполагаемая союзница Армении Россия стала той региональной силой, которая больше всех выиграла от войны 2020 года в Нагорном Карабахе. Сегодня российские войска вернулись в этот анклав и разместились там впервые после распада Советского Союза. Очень похоже, что именно им сейчас принадлежит последнее слово при решении политических вопросов в регионе. Из-за этого мини-государство Нагорный Карабах попадает во все большую изоляцию. С февраля месяца иностранцам, за исключением россиян, стало практически невозможно попасть в Нагорный Карабах. Почти всем иностранным СМИ и организациям помощи, пытавшимся попасть в этот регион, власти ответили отказом.
В документе, полученном и опубликованном армянской газетой «Аравот», перечислены около 80 организаций, которым был запрещен въезд в Нагорный Карабах. Среди них «Врачи без границ», Международная кризисная группа и даже занимающаяся разминированием организация Halo Trust, к которой местное население до и во время конфликта относилось с уважением.
В аккредитации также было отказано Би-Би-Си, «Радио Франции» и многим журналистам-фрилансерам. Фотожурналист Киран Ридли (Kiran Ridley) даже получил визу от властей Арцаха, но российские солдаты не пропустили его через российскую границу. Ему было сказано, что теперь в эти места разрешено пускать только граждан России и Армении.
Систему подчинения в Нагорном Карабахе специально сделали непрозрачной. Командующий российскими миротворцами генерал-лейтенант Рустам Мурадов часто встречается с азербайджанскими и армянскими руководителями, выслушивая их заявления о том, как и что должно быть в этом квазигосударстве. Но поскольку армянские войска были вынуждены уйти из этого района, а азербайджанцы в основном остаются по ту сторону линии соприкосновения, получается, что именно Россия сейчас осуществляет полный военный контроль над Нагорным Карабахом.
Региональный директор «Репортеров без границ» по Центральной Азии Жанна Кавелье (Jeanne Cavelier) сказала, что из-за таких ограничений Нагорный Карабах рискует превратиться в информационную «черную дыру», и призвала российских миротворцев пустить туда мировые СМИ. Раньше ситуация была совсем другая. Когда Нагорный Карабах находился под контролем Армении, работники иностранных политических некоммерческих организаций, западные журналисты и даже туристы могли приезжать в этот регион почти свободно.
В марте парламент республики Арцах постановил сделать русский язык одним из официальных языков, а власти в Ереване и Москве предложили выдавать населению региона российские паспорта. Для Нагорного Карабаха это совершенно новая ситуация, но именно так разворачивались события в других зонах замороженных конфликтов, где Россия усиливала свою власть и влияние.
В Восточной Европе и на Кавказе Россия использует своих миротворцев для оказания давления на региональных противников с целью принуждения их к миру, а также предлагает российское гражданство местному населению. Вышедшая из состава Грузии и признанная Москвой в качестве независимого государства Южная Осетия сейчас контролируется российскими миротворцами. Иностранцам крайне трудно попасть на эту территорию, которая в геополитическом плане полностью зависит от Москвы. Между тем, на Украине Россия требует, чтобы ее миротворцы охраняли границы в Донбассе на востоке страны, что стало одним из главных препятствий для обеспечения устойчивого прекращения огня.
Российские миротворцы с 1990-х годов охраняют еще две зоны замороженных конфликтов — в грузинской Абхазии и молдавском Приднестровье. Эти районы точно так же остаются в изоляции, хотя попасть туда немного проще, чем в Южную Осетию и Донбасс. Один высокопоставленный украинский генерал сказал мне в 2018 году, что Россия в 2014 году привела в полную боевую готовность своих миротворцев в Приднестровье на тот случай, если они понадобятся для вторжения. Действительно, украинские военные очень сильно боятся, что Россия может начать наступление с территории Донбасса или Молдавии.
Конечно, есть существенные различия между Нагорным Карабахом и другими анклавами. Во-первых, Армения и Азербайджан действительно дали согласие на присутствие российских миротворцев, когда прошлой осенью заключали соглашение о прекращении огня. В отличие от них, Украина и Молдавия лишь в прошлом пускали к себе российские войска, но потом решительно повернулись в сторону Запада. Это произошло, когда Россия вмешалась в их локальные конфликты.
Азербайджан и Армения также сохранили дружественные отношения со своим бывшим колониальным угнетателем Москвой. Однако между собой они остаются заклятыми врагами. В Нагорном Карабахе азербайджанские войска от их армянских противников отделяют считанные метры. По этой причине присутствие российских военных вызывает меньше возражений, чем в других местах, так как их считают нейтральной стороной. Но стычки все равно случаются.
Я побывал на линии соприкосновения в феврале, незадолго до того, как иностранным журналистам закрыли въезд в Нагорный Карабах. Тогда я лично стал свидетелем одного из таких жестоких столкновений. Небольшую группу журналистов, среди которых был я, сопровождало отделение армянских солдат, несших караульную службу в армянском селе Тагавард, разделенном на две части новой линией фронта. Мы прибыли на поле, которое, как нам сказали солдаты, было сильно заминировано, и в этот момент услышали звуки выстрелов с азербайджанских позиций, находившихся от нас всего в километре.
Армянские военные скрытничали и ничего не говорили о сложившейся ситуации, однако подтвердили, что по-прежнему несут потери от снайперского огня. Значит, такие столкновения и перестрелки случаются регулярно. В тот же день состоялся другой бой, во время которого в плен были взяты 62 армянских военнослужащих, оборонявших села Хцаберд и Хин Тагер, расположенные на контролируемой азербайджанцами территории. Статус этих сел в соглашении о прекращении огня не был оговорен, и поэтому Азербайджан посчитал возможным решить вопрос силой.
Сельский глава Тагаварда рассказал нам, что, когда один житель перешел на контролируемую Азербайджаном половину села, чтобы посетить могилу брата, азербайджанские военные взяли его в заложники, объявив диверсантом. Местонахождение этого человека до сих пор неизвестно, хотя сельские власти подозревают, что его отвезли в Баку.
Один армянский руководитель в Ереване пожаловался мне, что Россия ничего не сделала в ответ на наступление Азербайджана прошлой осенью, однако начала действовать стремительно, как только получила возможность развернуть в регионе свои войска. Тем не менее, многие армяне считают, что у них не было выбора, кроме как обратиться за защитой к России.
Несмотря на прибытие российских войск, в самом Степанакерте при русских восстановилось некое подобие мира. Во время войны в сентябре 2020 года местные жители вставали рано утром, чтобы убрать разбитое стекло и всякий мусор, оставшийся после ночных обстрелов. Один местный житель сказал мне, что презентабельный вид города — это небольшой акт демонстративного неповиновения в ходе войны. Сейчас улицы города чистые, большинство поврежденных зданий отремонтировано или закрыто щитами. В Степанакерт вернулась жизнь, и он больше похож на город, пострадавший от сильной бури, а не от беспощадных артиллерийских обстрелов.
Но у оставшихся в городе армян серьезный кризис самовосприятия. В поспешно подготовленном и подписанном соглашении о прекращении огня нет ни слова о будущем Нагорного Карабаха, поскольку стороны решили заняться этими вопросами позднее. Но эта трудноразрешимая проблема находится в самом центре конфликта из-за этого анклава, и пока ее не решат, Нагорный Карабах наряду с Абхазией, Южной Осетией, Донбассом и Приднестровьем будет оставаться зоной замороженного конфликта. А значит — зависеть от Москвы. Россию вполне устраивает неопределенность этих конфликтов. Замороженные конфликты исключают членство их участников в НАТО. Ведь эта организация требует, чтобы у стран-кандидатов на вступление не было неразрешенных территориальных споров.
Российские войска также выполняют роль преграды росту турецкого влияния в Нагорном Карабахе, поскольку соперничество между двумя этими странами усиливается. Во время сентябрьской войны Турция оказала всевозможную дипломатическую и военную помощь Азербайджану. Не исключено, что поставки из Турции современной военной техники стали решающим фактором, определившим исход конфликта. Говорят, что многими беспилотниками, которые использовал Азербайджан, операторы управляли с турецких баз в Анкаре.
Но похоже, что Турция мало что получила в ответ на свою помощь Азербайджану. Анкара не присутствует на линии фронта, ограничившись участием в работе российско-турецкого центра по контролю за режимом прекращения огня, находящегося далеко от зоны конфликта. Пробуксовывает и план по созданию сухопутного коридора между Турцией и Азербайджаном через [азербайджанский ] анклав Нахичевань. А когда американский президент Джо Байден признал недавно геноцид армян, многие обозреватели пришли к выводу, что турецкое влияние в Вашингтоне идет на убыль не в последнюю очередь из-за конфликта в Нагорном Карабахе.
Между тем, Армения и Азербайджан снова вступили в напряженное военное противостояние. 12 мая азербайджанские войска совершили марш на несколько километров и вошли в южную армянскую Сюникскую область, из-за чего США и мировое сообщество потребовали от Баку отвести войска. Россию призвали приложить посреднические усилия, и это еще больше усилило ее влияние на обе страны.
Находясь в Дадиванке, я не увидел примет мира и примирения. Ближе к вечеру трое мужчин в азербайджанской полевой форме спустились со своих позиций на горе, чтобы купить какие-то продукты в импровизированной автолавке, которую российские военные поставили рядом с монастырской часовней. Они были высокие и худые, с аккуратно постриженными усами, но по виду не старше 21 года. Они явно чувствовали себя неловко, держась вместе и не очень смело. Эти люди никак не походили на захватническую орду, существующую в армянском воображении. Наверное, это были первые азербайджанцы, которых вживую увидели находившиеся в монастыре армянские верующие и священники — впервые с тех пор, как 25 лет назад закрылись границы.
Но когда я предложил Нарику подойти к азербайджанским солдатам и поговорить с ними, он недоуменно посмотрел на меня и скривился. «Я всегда буду их ненавидеть, а они всегда будут ненавидеть меня, — сказал он. — Зачем нам вообще разговаривать друг с другом?»
