И Джо Байден, и Владимир Путин пообщались с прессой в среду после четырехчасовой встречи в Женеве.
«На встрече не было никаких особенных прорывов. От нее этого и не ждали». Так написал газете Dagbladet эксперт по США Хильмар Мьельде (Hilmar Mjelde), который работает в Норвежском научно-исследовательском центре.
«Этот саммит был задуман для того, чтобы наладить профессиональные и продуктивные рабочие отношения, получить возможность сотрудничать, например, по вопросам ядерного оружия, климата, сирийского конфликта и северных регионов. Возможно, президентам это удалось, и теперь у двух стран и в будущем будут продуктивные встречи».
«Уверен в себе и рационален»
Другая практическая цель встречи, по мнению Мьельде, заключалась в том, чтобы достичь некоторого прогресса по более мелким вопросам.
«Похоже, они этого добились, возобновив полноценные дипломатические отношения и консультации по кибербезопасности», — пишет Мьельде. Однако это был всего лишь один «эпизод», подчеркивает он.
«Посмотрим, заложили ли США и Россия какие-то опорные камни для дальнейшего диалога и сотрудничества по конкретным проблемам, которые можно решить. Потребуется время, прежде чем мы это поймем, ведь, как известно, все четыре последних американских президента сначала пытались перезагрузить отношения с Россией».
Пока никому из них это не удалось, потому что политические системы США и России очень разные, а интересы двух стран резко конфликтуют, добавляет Мьельде. «Так будет и впредь, но в этот раз мы увидели уверенного в себе и рационального американского президента, и это обнадеживает — насколько возможно».
«Согласованные вопросы»
Эксперт по России и ведущий исследователь Норвежского института внешней политики (NUPI) Якуб Годзимирский (Jakub M. Godzimirski) подводит итоги пресс-конференции Путина тремя словами: «Как и ожидалось».
«Путин умеет общаться с прессой. Многие российские журналисты задавали вопросы, которые, вероятно, были согласованы заранее. Это обычная в России практика», — сказал он Dagbladet.
Российскому президенту задавали вопросы и многие западные журналисты. Но пошатнуть его позиции им не удалось, считает Годзимирский. «С ними, конечно, заранее договориться было нельзя, но Путин хорошо справился с вопросами. Ни один не застал его врасплох».
Показательно, что Путин положительно охарактеризовал встречу с Байденом, считает ведущий исследователь Норвежского института внешней политики. «Он прокомментировал встречу более позитивно, чем можно было ожидать. Он славится своими резкими высказываниями, но в этот раз он явно старался снизить напряжение».
«Некомфортно»
Немного резче он отвечал на вопросы о лидере оппозиции Алексее Навальном и ситуации на Украине.
«Тогда было явно видно, что ему не очень комфортно. Он отреагировал критически и воспользовался техникой, которую по-английски называют whataboutism («какнасчетизм», манипулятивная техника, при которой человек пытается опровергнуть утверждение, отвлекая внимание встречным обвинением, не имеющим отношения к изначальному, — прим. ред.), говорит Годзимирский.
Например, Путин ответил на вопрос о сидящих в тюрьме или убитых политических противниках, сославшись на американских граждан, арестованных после штурма Конгресса 6 января.
«Также он вспомнил дело Джорджа Флойда и подобные ему. Эта манера уходит корнями глубоко в российскую и советскую пропаганду: человек не отвечает на вопрос прямо, а ссылается на то, что у других стран, желательно США, такие же проблемы, если не хуже, — говорит Годзимирский. — Например, он произнес довольно длинный пассаж о том, сколько людей ежедневно погибают на американских улицах. Было совершенно очевидно, что к некоторым из этих вопросов он готовился и получил хорошие советы от своих консультантов по СМИ».
«Избегал перехода на личности»
Но самое примечательное, что он не пытался сделать вид, будто встреча с Байденом не слишком важна, считает Годзимирски. «Также он не делал критических замечаний, например, о возрасте Байдена или его компетенции». А ведь это легко могло произойти, полагает эксперт.
«Если бы он был очень недоволен беседой, он легко мог пойти в атаку на саму личность Байдена. Российские СМИ отлично фиксируют промахи Байдена и все, что можно использовать, чтобы представить его как человека с прямо-таки ограниченными способностями. Но Путин предпочел не играть на этих струнах, и это очень бросалось в глаза».
Dagbladet: Есть ли признаки того, что он говорил правду, когда назвал переговоры конструктивными? Во всяком случае действительно ли он так считает?
Якуб Годзимирский: Уже тот факт, что встреча заняла почти пять часов, — положительный момент. Кроме того, они пришли к некоторым конструктивным решениям, таким как возвращение послов в Москву и Вашингтон.
Не только Россия
Что касается тем для разговора, которые упомянул Путин, то тут никаких неожиданностей не было, считает Годзимирский.
«Стратегическая стабильность, кибербезопасность, права человека в России. Когда он назвал последнюю тему, то тут же добавил, что не только России приходится над этим старательно работать. Он сослался, например, на тюрьмы ЦРУ в некоторых европейских странах. Прибегнул к методу «какнасчетизма» — дескать, не только у России рыльце в пушку.
В начале пресс-конференции Путин получил вопрос от CNN из трех частей. «Обязались ли вы прекратить все кибератаки на США? Обязались ли вы перестать угрожать безопасности Украины? Обязались ли вы прекратить подавлять оппозицию в России?»
«Явно обеспокоен»
Годзимирский заявляет однозначно: нельзя ожидать, что российские кибератаки тут же прекратятся. На пресс-конференции Путин ответил отрицательно на вопрос о таких атаках, но при этом высказался за расширение сотрудничества по вопросам кибербезопасности с США.
«Это важный инструмент, которым неоднократно пользовались и Россия, и другие страны. Что касается Украины, совершенно очевидно, что Путин обеспокоен возможным расширением американской поддержки».
Путин неоднократно упоминал Минские соглашения, заключенные в 2014 и 2015 годах, чтобы остановить насилие на востоке Украины, начавшееся после украинского кризиса.
«Эти соглашения заключили, чтобы остановить бои, и они привели к принятию ряда мер, часть из которых не по нраву Украине. Россияне не считают себя стороной этого конфликта, они предпочитают называть его гражданской войной и отрицают любое свое в ней участие».
По словам Годзимирского, три темы, упомянутые журналистом CNN, — ключевые в российской политике.
«Возможно, удастся сделать несколько маленьких шагов в сторону снижения напряженности. Например, шла речь об обмене пленными между США и Россией. Это может дать положительный результат», — говорит он.
Однако едва ли мы сразу увидим существенные изменения, полагает он.
«Для этого цена на нефть должна упасть ниже 20 долларов за баррель, и еще кое-что должно произойти», — смеется Годзимирский.
