В конце мая, когда обратно в Россию вернулось большинство сотрудников российской дипломатической миссии в Чехии, завершился очередной период в чешско-российских отношениях, и начался период трансформации. Только после нее чешско-российские отношения обретут новое качество. Переходным периодом нужно воспользоваться для размышлений. Он может затянуться и продлиться даже более года. Давайте не будем ускорять историю собственной односторонней инициативой.
Ясно, что новая чешская политика в отношении России может сформироваться только после выборов, вероятно, после столь необходимого пересмотра концепции внешней политики. Но уже сегодня мы должны обсуждать самые общие принципы, на которых будет основана будущая чешская политика. Поэтому я предлагаю десять принципов с комментариями, которые должны дать пищу для размышлений.
Во-первых, Чехия должна исходить из того, что проблемы — у России. Она создала их себе и нам. С точки зрения репутации российское государство совершило в Чехии самоубийство. Оно утратило доверие, ослабло в дипломатическом и агентурном плане, лишилось шанса на стратегический заказ, к которому, правда, его никто и никогда не должен подпускать. Во многом Россия проявила себя как агрессор. Не наша группа совершила беспрецедентное нападение. Не мы обострили отношения после нашей реакции. Не мы составили список недружественных стран, выбивающийся из дипломатической практики. Россия натворила дел, которые ей в Чехии придется расхлебывать еще много лет.
Во-вторых, отношения нужно освободить от мифа исключительности. Часть политической и экспертной общественности считала отношения с Россией в каком-то смысле исключительными и искала позитивную повестку даже там, где ее не было. Чехия должна исходить из реальной оценки России, которая многие годы ведет себя с нами недружественно, и из ее внешнеполитических интересов.
В-третьих, единственным ориентиром нашей политики должны быть наши интересы и интересы наших союзников. В отношениях должны участвовать те политики и совершаться те действия, которые помогут Чехии в достижении наших интересов.
В-четвертых, главным принципом нашего подхода к чешско-российским отношениям должна быть наша (чешская, а не евросоюзная) стратегическая независимость от России. Запланированный закон о проверке инвестиций должен стать элементом этого подхода. Таким образом, мы должны перестать импортировать российское сырье и торговать. Если в экономические отношения не примешана коррупция и скрытые интересы пророссийских групп, если отношения взаимовыгодны, рыночные механизмы прозрачны, а в случае стратегического сырья существует диверсификация источников и трасс, то подобные отношения вполне приемлемы.
В-пятых, пересмотр отношений включает пересмотр превосходства экономики над безопасностью. Преобладающая сейчас мантра экономической дипломатии не должна перекрывать важные аспекты безопасности в наших отношениях. Нельзя обменивать безопасность на гипотетические экономические выгоды, которые всегда ставились под сомнение сложной обстановкой и отсутствием качественных правовых рамок. Это не значит, что нужно отказаться от экономической дипломатии и перестать поддерживать чешских предпринимателей в России, играющих по правилам.
В-шестых, диспропорцию, вызванную размерами наших стран, нужно минимизировать на дипломатическом уровне. Чешское правительство, пойдя на очень смелый и решительный шаг, установило паритет в посольствах, и теперь его нужно поддерживать. Небольшое расширение штата неизбежно, но спешить некуда. Отношения нужно обдумать, и действовать мы должны в соответствии с концепцией. У России в Чехии много интересов, и поэтому мы должны суметь в будущем взвешенно и уверенно воспользоваться российскими потребностями.
В-седьмых, в рамках чешской внешней политики необходимо продолжать поддерживать российских демократов, гражданское общество и независимых журналистов, помня, что не мы должны менять Россию. Эту роль предстоит сыграть, в первую очередь, российским гражданам и никому иному.
В-восьмых, в ЕС и НАТО мы должны предлагать реалистичную политику в отношении России без опасных иллюзий. Мы должны делать акцент на единство и в ЕС отстаивать «пять принципов», поскольку это очень хорошая стратегия.
В-девятых, одна из тем, которую мы должны поднять уже в скором времени, — это культурная дипломатия, которая будет представлять настоящую Чехию и предлагать альтернативу российской пропаганде и ее нарративам о нас. Культурной дипломатией мы можем заниматься даже онлайн, что в столь большой стране весьма выгодно.
В-десятых, нам некуда спешить. Отношения достигли точки замерзания, но чешской стороне не за чем их искусственно размораживать. Реальность, которую мы должны принять, такова, что на протяжении какого-то времени чешско-российские отношения будут сводиться к подсчету дипломатов, машин и привилегий, к спорам о недвижимости и так далее. Порядок в этих вопросах, пусть и приземленных, — основа новых отношений на правительственном уровне.
Каким будет будущее чешско-российских отношений, мы можем только догадываться. Все еще может произойти масса вещей, и заниматься этим будет новое политическое руководство и дипломатия по обе стороны. Однако важно, чтобы эти новые отношения основывались на подлинном равноправии, на адекватности, и чтобы с нашей стороны они опирались на реальность без иллюзий и ясное понимание наших интересов.
Ярослав Курфюрст, политический географ и дипломат, занимается вопросами трансатлантической безопасности и европейской и российской внешней политики. С 1997 года является сотрудником Министерства иностранных дел ЧР, работал в чешских дипломатических представительствах в Москве, Вашингтоне и Брюсселе (в 2014 — 2019 годах в качестве посла). В 2019 году является спецпредставителем МИДа по Восточному партнерству, преподает на факультете социальных наук и философском факультете Карлова университета.
