В понедельник в своем эссе объемом почти 7 000 слов президент России Владимир Путин предостерег украинских лидеров, что они «разрушат свою страну», если пойдут на дальнейшее сближением с Западом.
Как выразился Путин: «Все ухищрения, связанные с проектом „анти-Россия", нам понятны. И мы никогда не допустим, чтобы наши исторические территории и живущих там близких для нас людей использовали против России. А тем [украинцам, — Том Роган], кто предпримет такую попытку, хочу сказать, что таким образом они разрушат свою страну».
Государственные СМИ весьма энергично обсуждают статью, так что пламенная риторика Путина не оказалась в пропагандистском вакууме. Наоборот, это, скорее всего, предвестник дальнейшей российской военной эскалации против Украины. Этот вывод напрашивается по двум причинам.
Во-первых, Путина все больше разочаровывает нежелание украинского президента Владимира Зеленского мириться с выгодным России прекращением огня в спорных районах юго-востока Украины. На Зеленского с требованием пойти на уступки Путину давили Франция и Германия, но он отказался. В свою очередь, элементы российских вооруженных сил и спецслужб ГРУ и ФСБ развернули против украинских сил и мирных жителей кампанию терроризма и убийств. Российский натиск включает в себя ежедневные снайперские атаки и артиллерийские удары. Тем самым Путин пытается подорвать моральный дух Зеленского.
США рискуют тем, что еще больше упрочат самоуверенную стратегическую инициативу Путина. Недавнее решение администрации Байдена отменить развертывание военно-морских сил США в Черном море — признак колебания. Какой контраст с недавним заходом британских военных кораблей в 12-мильную зону у Крыма под российской оккупацией!
Путинская эскалация подтверждается вопиющими мифами русского национализма, которыми буквально кишит его эссе. Словно дополняя свои прежние заявления, Путин утверждает, что Украина не может быть дипломатическим «партнером», являясь «орудием в чьих-то руках для борьбы с нами». С ложными отсылками к украинской истории Путин заявляет, что сосед России на самом деле — ее физическое и идеологическое продолжение. «Слово „украинец", — пишет Путин, — первоначально означало пограничных служилых людей, обеспечивавших защиту внешних рубежей». Путин убежден, что «подлинная суверенность Украины возможна именно в партнерстве с Россией». «Именно» здесь следует понимать как «только» или «сугубо».
Главный посыл ясен. Действовать как подлинно независимое государство, отдельное и отличное от власти Москвы Путин Украине не позволит. Допустить такую реальность — значит предать не просто безопасность России, но и ее священное самосознание: Украина всегда была продолжением родины и будет впредь.
Западу следовало бы обратить внимание на эту риторику. Она свидетельствует о том, что толерантность Путина к эскалации конфликта растет, а интерес к компромиссам, наоборот, падает. Если Запад действительно ценит демократический суверенитет Украины и принцип европейской территориальной неприкосновенности, он должен будет убедиться, что Путин это понимает.
Иначе Украина и западные принципы будут иметь проблемы.
