В последние годы военные дроны стремительно расширяют свою роль на поле боя. Возникает все больше подозрений, что вооруженные силы разных стран тайком или «под шумок» широко используют качественные японские комплектующие при создании своих военных БПЛА. Некая украинская частная организация разобрала и осуществила доскональный анализ российского военного разведывательного беспилотника «Орлан-10», который потерпел крушение в Донецкой области Украины 6 ноября 2016 года. И что же оказалось? В нем было обнаружено множество деталей и комплектующих не российского, а иностранного производства. Они были сделаны в США, Германии, Японии, Китае и других странах. А двигатель, который является без преувеличения «сердцем» беспилотника, похоже, был разработан и построен малым японскими предприятием. Эта информация с 2018 года разошлась по многим мировым СМИ и довольно широко обсуждалась в социальных сетях. Но, насколько известно автору, опровержения этих данных никогда не осуществлялось.
Еще один момент: конкретно в Японии об этом факте ничего не сообщалось. «Орлан-10» — это российский разведывательный БПЛА, который вместе с другими разведывательно-наблюдательными системами был срочно поставлен Армении в период военного конфликта этой страны с Азербайджаном, разразившегося в 2020 году. Там этот беспилотник показал себя достаточно хорошо. Он «засветился» также в военных конфликтах на Украине, в Сирии и Ливии. Но долгое время оставалось тайной, что его механическое сердце, оказывается, японского производства.
А вместо сердца — пламенный японский мотор…
Упомянутая выше частная украинская организация — это интернет-издание InformNapalm. В январе 2018 года оно сообщило, что группа украинских волонтеров организации SOS разобрала сбитый «Орлан-10». Частями российского производства были только фюзеляж и приемник радиоуправления. GPS-трекеры, стартер, двигатель, контроллер движения, модуль передачи телеметрии и модули GPS были произведены в США, Германии, Японии, Китае и других странах. Двигателем «Орлана-10» оказался радиоуправляемый двигатель FG40 производства японской компании Saito Seisakusho. Эта фирма в основном занимается радиоуправляемыми моделями самолетов, но ее инженеры участвовали в разработке двигателей Homarе, которые устанавливались на некоторых моделях дронов, используемых в военно-морском флоте японских сил самообороны. Компании удалось разработать 4-тактный двигатель, использующий в качестве топлива бензин, и который экспортируется в 24 страны мира. FG-40 cчитается высококачественным двигателем в мире радиоуправляемых моделей. Прейскурантная цена составляет около 110 000 иен (около 1000 долларов), но некоторые сайты продают его и за 75 000 иен (около 750 долларов).
Разведка, отслеживание, передача дезинформации
На изображении двигателя разобранного «Орлана-10», размещенном на сайте InformNapalm, хорошо видна надпись «Saito», а его внешний вид похож на FG-40 компании Saito Seisakusho. После изучения фотографий в компании нам сказали, что «точно идентифицировать модель трудно, но, похоже, это наш двигатель». Министерство экономики, торговли и промышленности заявило в интервью, что «располагает соответствующей информацией», но «воздерживается от ответа по соображениям безопасности». Таким образом, весьма вероятно, что для беспилотника, который был запущен на Украине, использовался японский двигатель.
«Орлан-10» — это БПЛА с крыльями фиксированного расположения с размахом 3,1 м и длиной корпуса 2 м, производства российской компании «Центр специальных технологий» (Special Technology Center). Он выпускается с 2010 года. Это дрон средних размеров. Он может выполнять все виды задач, такие как воздушная разведка, наблюдение, поиск и спасательные операции, постановка радиопомех, обнаружение источников радиосигналов и сопровождение целей. В частности, помимо возможности обнаружения радаров контрбатарейной борьбы, «Орлан-10» может создавать помехи радиосвязи, используя различные системы РЭБ и даже взламывать смартфоны и мобильные телефоны военных противника для отправки на них поддельных команд и дезинформация. На данный момент в России произведено более 1000 таких БПЛА. Однако не все аппараты этого типа используют двигатели компании Saito Seisakusho. Например, двигатель, найденный среди обломков сбитого в Ливии «Орлана-10», явно отличается по внешнему виду от FG-40.
Вообще же ситуация с несанкционированным экспортом продукции «двойного назначения» не только в Японии, но и во всем мире, достаточно сложная. Такой экспорт трудно контролировать с помощью обычных механизмов экспортного регулирования.
Например, известный турецкий военный беспилотник «Byraktar TB-2», ставший основным боевым дроном азербайджанской армии, оснащается двигателем легкого самолета «Rotax 912» производства канадской компании Bombardier Recreational Products (BRP). Однако Bombardier разрешила экспорт это своей продукции только для частного потребительского использования. Но 5 октября 2020 года, уже через неделю после начала нагорно-карабахского конфликта, разразившегося в конце сентября 2020 года, Канада обнаружила, что турецкие беспилотники с ее двигателями используются в ходе военных действий, и министр иностранных дел Канады объявил, что предпринял шаги по приостановке экспорта этих двигателей в Турцию… К этому времени дроны «Byraktar TB-2» уже уничтожили большое количество армянских войск и военной техники. Официальное расследование в компании BRP началось только 16 октября, всего за день до второго соглашения о прекращении огня. Однако уже примерно с 2018 года сообщалось, что двигатели «Rotax 912» ставятся на «Byraktar TB-2», и это было доказано на останках сбитого в Ливии турецкого дрона. Короче говоря, правительство Канады и BRP признали утечку канадской продукции двойного назначения, но только тогда, когда «Byraktar TB-2» дал большой военный результат, Канада поспешно запретила экспорт «Rotax 912» в Турцию.
Таким образом, даже небольшой гражданский двигатель теперь может существенно изменить ситуацию на поле военного конфликта в зависимости от комбинации с другими гражданскими и военными комплектующими, а также тактикой и оперативным замыслом.
Какой урок мы должны извлечь из этого?
Прежде всего, мы должны работать над построением в Японии новой системы экспортного контроля. Особенно, если правительство выступает за экономическую безопасность. В частности, существует острая потребность в системе, которая могла бы охватить технологии, которые могут быть использованы в военных целях малыми и средними предприятиями. Ведь в действующих условиях производитель двигателей FG-40 компания Saito Seisakusho не совершила ничего предосудительного. Она действительно занималась поставками в Россию комплектующих для больших радиоуправляемых авиамоделей и никогда не имела дела с каким-то «Центром специальных технологий».
Значит, нашим государственным органам нужно тщательнее информировать частный сектор по деликатным вопросам экспортного регулирования и требовать от него неукоснительного исполнения соответствующих правил и рекомендаций.
Наряду с ужесточением экспортного контроля Японии следует срочно перенаправить усилия и продукцию передовых отечественных компаний в область обороны, такую, например, как военные беспилотники. Нельзя просто глядеть на экспорт японской продукции двойного назначения в другие страны. Ведь в результате этого в худшем случае в будущем китайские и северокорейские вооруженные силы могут напасть на Японию, используя созданное ими оружие с японскими передовыми технологиями. Не будет преувеличением сказать, что это может быть очень опасно. Вспомните, высокоэффективная камера наблюдения северокорейского беспилотника, разбившегося в Южной Корее в марте 2014 года, была произведена японской компанией Canon.
Кроме того, Японии необходимо обновить свою оборонную политику.
Министерство обороны и Силы самообороны с момента опубликования Стратегии оборонного производства и технологической инфраструктуры в июне 2014 года, не пересматривали ее, не говоря уже об обновлении. Возможно, по состоянию на 2014 год эта Стратегия была амбициозной и продвинутой. Однако теперь, по прошествии семи лет, есть некоторые вопросы и направления, которые следует кардинально обновить. Пришло время признать, что количество областей, в которых потребительские технологии и потребительские компоненты превосходят военные оборонные технологии, увеличивается, и мы должны сформулировать свою военно-промышленную стратегию на основе этого.
* Статья публикуется с небольшими сокращениями.
