За два месяца непрерывных обстрелов южного Идлиба погибли более 80 человек, включая женщин и детей. Судя по всему, они продолжатся до тех пор, пока Россия и сирийский режим не достигнут своей цели или не будут остановлены Турцией.
Эти бомбардировки разозлили местное население, побуждая их оказать давление на оппозиционные группировки и турецкие силы в Идлибе, требуя от них военного ответа на нападения и прекращения операций режима и российской армии.
Хотя Турция и лояльные ей фракции обладают сдерживающим потенциалом и наступательными ракетами, ответная реакция была слабой и ограничилась запуском нескольких ракет по ряду военных объектов на передней линии. У оппозиционных фракций есть ракеты, способные поражать цели дальше, но их никто не применил. В то же время турецкая риторика остается выдержанной, хотя Анкара является гарантом соглашения и отвечает за ситуацию в регионе. Что все это значит?
Российско-турецкое соглашение по Идлибу
Москва и Анкара расходятся во взглядах на ситуацию в Идлибе: первая хочет реализовать соглашение по Идлибу в полном объеме, особенно в отношении международной трассы М4. Что касается Анкары, то она сталкивается со множеством препятствий на пути реализации договоренностей. Жители и оппозиционные группировки, особенно «Хайят Тахрир аш-Шам» (террористическая организация, запрещена в РФ — прим. ред.), не хотят пропускать российские войска в свои районы.
Соглашение по Идлибу предусматривает создание коридора для оказания помощи на трассе М4 под контролем министерств обороны Турции и России, а также проведение совместных военных патрулей в целях обеспечения безопасности трассы для перемещения гражданского и коммерческого транспорта. Однако этого не произошло по причине неоднократных атак на эти патрули, жертвой которых становились солдаты с обеих сторон. В августе 2020 года Москва объявила о приостановке работы патрулей.
Совместные российско-турецкие патрули на трассе М4
Из-за неспособности обеспечить безопасность трассы M4 и выполнение условий соглашения по Идлибу Россия может захотеть реализовать их с помощью военной силы. Бомбардировки очень интенсивны и могут вынудить жителей данных районов бежать. Россия и режим неоднократно прибегали к ним при захвате районов.
Тем не менее турецкие военные пункты в Идлибе и у трассы М4 являются препятствием для начала любой российской военной операции. Только на этой трассе находится более 30 пунктов турецкой армии, в отличие от территорий, ранее захваченных российской армией (всего восемь турецких пунктов). Другими словами, России трудно избежать военного столкновения с Турцией, если она начнет наступление на Идлиб.
Что хочет контролировать Россия: трассу М4 или таможенные переходы?
С начала кампании целью российских воздушных налетов и непрерывных артиллерийских и ракетных обстрелов были в основном города к югу от Идлиба, особенно в районах Джебель-эз-Завия и Джиср-эш-Шугур. Бомбардировки редко затрагивали северные города вблизи турецкой границы. Наконец, целью ударов становились некоторые города к западу от Алеппо. Какова цель российской кампании?
Интересы Москвы в Сирии очевидны. Это контроль над портами, аэропортами, нефтью и другими природными ресурсами, миллиарды долларов, которые достанутся россиянам в случае заключения соглашения о реконструкции и другие инвестиции в зоне американского влияния на востоке Сирии, в связи с чем они неоднократно требовали ухода Соединенных Штатов из Сирии.
Россия не скрывала своего желания контролировать международные трассы в Сирии и неоднократно заявляла об этом. Так, дорога М4 соединяет восточную и западную Сирию (от иракской границы до Латакии на сирийском побережье), пересекая районы в Идлибе, контролируемые сирийской оппозицией.
В феврале 2020 года Россия смогла установить полный контроль над международной трассой M5, связывающий город Алеппо с сирийско-иорданской границей, в то время как самый важный узел — трасса M4 — оставалась вне ее влияния.
Их значение обусловлено тем, что они приносят миллионы долларов ежегодно: Сирия является важным торговым коридором из Европы и Турции в Персидский залив. До сирийской революции по ним ежедневно проезжали тысячи грузовиков с товарами из Турции, Ирака, Ливана и Иордании и в обратном направлении. Заполучив их, Москва смогла бы компенсировать расходы на военную интервенцию и поддержку сирийского режима.
Точных данных о коммерческих перевозках до сирийской революции нет, но, например, согласно иорданской статистике, до 2011 года один только погранпереход Джабер-Насиб пересекали 7000 грузовиков в день, не считая других грузовиков из Турции, Ирака и Ливана. Согласно сайту Enab Baladi, плата за въезд зависит от расстояния, которое они преодолеют, а также веса груза, но это как минимум 144 доллара. Таким образом, доходы от перехода Джабер-Насиб могут превысить 30 миллионов долларов.
Действительно ли это то, чего хочет Россия, или за текущей эскалацией стоят другие интересы? В беседе с Sasapost сотрудник исследовательского центра «Джусур» Ваиль Альван так ответил на эти вопросы: «С помощью военной кампании российская сторона пытается обострить гуманитарную ситуацию, спровоцировать напряженность среди населения, нанося удары по городам и мирным жителям и побуждая их покидать свои дома. Эти действия направлены на дестабилизацию ситуации в регионе, подрыв любых успешных моделей, так как в контролируемых режимом районах наблюдается ухудшение условий жизни».
Альван утверждает: «Москва хочет дестабилизации, что произошло в Идлибе и на юге Сирии, а во время переговоров изображает гаранта безопасности, оказывая давление на Израиль и Иорданию по проблеме иранского присутствия и "Хизбаллы", а также на Турцию по гуманитарному вопросу. Таким образом Москва будет выступать в качестве единственного действующего лица, от которого зависят региональные игроки».
По мнению эксперта, основной причиной эскалации является открытие торговых переходов на территории оппозиции, чтобы помочь режиму экономически.
Предпочтет ли Россия военный сценарий?
Хочет ли Россия открыть трассу М4 военным путем? В любом случае, вероятно, она предпочтет мирный путь решения конфликта с Анкарой. Она не хочет вступать в столкновение с турецкой армией, которая имеет большее присутствие в данном районе, но можно установить контроль над трассой, избегая ударов по турецким силам точно так же, как это было в других случаях.
Ахмед Нур ар-Раслан, журналист информагентства Sham, отметил: «Текущие события в провинции Идлиб не указывают на немедленную или неминуемую эскалацию вооруженного конфликта. Если Россия примет решение применить силу, мы увидим соответствующие признаки, включая наращивание военного потенциала, подготовку авиации и другие моменты».
По словам журналиста, после кампании в конце 2019 года большая территория отошла в пользу режима, и более полутора миллиона людей бежали на север страны к турецкой границе, что должно заставить Россию серьезно задуматься о последствиях новой кампании. На этот раз это будет не внутреннее перемещение лиц, так как территории для их приема больше нет и ущерб будет нанесен в первую очередь Турции. Это может усилить давление турок на Европу по миграционному вопросу с целью открытия европейских границ для сирийцев. Другими словами, международные игроки против новой эскалации конфликта, так как ее последствия будут отличаться от прошлых кампаний.
Ар-Раслан указывает на еще одно препятствие для проведения Россией своей операции. Им является присутствие Турции в Идлибе. «Турецкие вооруженные силы имеют большой арсенал оружия и готовы к конфронтации. Не думаю, что какая-либо из сторон хочет эскалации конфликта, поэтому обстрелы и ответные удары не должны выходить за определенные рамки».
В отчете исследовательского центра Omran, озаглавленном «Сценарии развития событий в Идлибе на 2021 год», представлено несколько вариантов событий. Согласно первому, Россия захватит зону, где пролегает международная трасса М4, но возможность полного захвата Идлиба исключается. Другой сценарий предполагает сохранение статус-кво с возможностью политических договоренностей между Турцией и Россией, что произойдет вероятнее всего.
Сможет ли Россия добиться желаемого?
Для ответа на данный вопрос нужно знать, чего на самом деле хочет Москва. Если она хочет установить военный контроль над трассой М4, то ценой станут ее отношения с Анкарой, членом НАТО, а также европейскими странами и Америкой. Это может обернуться военной конфронтации с турками, и ситуацию могут усугубить жертвы с обеих сторон.
Разумеется, с помощью оппозиционных группировок Турция может остановить российское продвижение в районе международной трассы М4, используя крупный военный контингент и беспилотники Bayraktar, продемонстрировавшие высокую эффективность в недавней войне в Идлибе, а также на полях сражений в Ливии и Азербайджане.
Если российская сторона пытается оказать давление на Турцию и лояльные ей группировки с целью контроля торговых артерий сирийским режимом, то вполне вероятно, она сможет добиться этого за несколько месяцев. Кроме того, она желает контролировать контрольно-пропускные пункты «Хайат Тахрир аш-Шам»: это принесет ей огромную прибыль.
Реакция «Хайат Тахрир аш-Шам» и других группировок на массовые убийства и бомбардировки, совершенные Россией и сирийским режимом на юге Идлиба, не соизмерима с интенсивностью бомбардировок. Это спровоцировало народное недовольство: сирийцы призывают остановить российские бомбардировки и нанести ответный удар.
Давление России на мирных жителей может подтолкнуть их принять и, возможно, даже приветствовать открытие торговых переходов, если это остановит бомбардировки и обеспечит им защиту и безопасность. В прошлом году группировка «Хайат Тахрир аш-Шам» пыталась в открыть контрольно-пропускной пункт для торговли с сирийским режимом, но это вызвало сильнейшее народное неприятие: прошло несколько демонстраций с целью воспрепятствовать открытию каких-либо переходов.
Похоже, Россия сейчас пытается добиться открытия торгового, либо гуманитарного перехода, либо международной трассы M4, что благотворно повлияет на позиции сирийского режима после краха валюты, когда обменный курс достиг отметки 3225 фунтов за доллар. Открытие переходов для торговли с сирийской оппозицией будет способствовать перекачке твердой валюты, необходимой режиму Асада. Поскольку сирийские оппозиционные районы имеют в обращении главным образом турецкую лиру и доллар, режим может попытаться вывести американскую валюту из Идлиба в свои районы.
Очевидно, Москва пытается как можно быстрее открыть контрольно-пропускной пункт, что даст ей новый козырь на переговорах. В будущем его можно будет использовать в политических целях, например, для предотвращения поставок международной помощи через погранпереход Баб-эль-Хава под предлогом, что между режимом и оппозицией уже есть связующие пункты.
По мнению ряда экспертов, открытие перехода между оппозицией и сирийским режимом не принесет особой пользы, так как подобные переходы уже есть (с Иорданией, Ираком и Ливаном), включая таможенные пункты (с Сирийскими демократическими силами), где все операции осуществляются в местной валюте. Однако сирийская экономика все еще переживает кризис, что главным образом связано с американским «Актом Цезаря». Он предполагает введение экономических санкций в отношении стран, организаций, компаний и отдельных лиц, сотрудничающих с сирийскими режимом, и предотвращает поступление твердой валюты, необходимой режиму для покупки товаров, особенно оружия. Тем временем Россия заинтересована не в увеличении объема коммерческих перевозок, а в получении американской валюты.
Глава сирийского режима Башар Асад объяснил обвал валюты в 2019 году тем, что оппозиционные районы владеют твердой валютой посредством финансовых переводов и благодаря работе международных организаций на их территории.
Открывая переходы, «Хайат Тахрир аш-Шам», сирийский режим и Россия окажутся в выигрыше, но больше всего пострадают мирные жители в оппозиционных районах, так как это спровоцирует рост цен на продовольствие и помешает им получать помощь ООН в том виде, в котором она получает ее сегодня.
