В прошлую пятницу режим Николаса Мадуро и оппозиционеры, объединенные в так называемую Единую венесуэльскую платформу, подписали меморандум. Он послужит основой для переговоров, которые начнутся первого сентября в Мексике.
Переговоры должны развеять обоснованный пессимизм тех, кто наблюдал за ставшим хроническим кризисом. Даже несмотря на то, что власти только что совершили жест, который должен придать достоверности их заявлениям (речь идет об освобождении Фредди Гевары), предшествующие переговоры представляют собой цепь провалов. Самый чудовищный из них произошел в 2016 году, когда сорвались переговоры под эгидой Ватикана. Тогда Мадуро и другой «каудильо» коммунистической идеологии чавизма Диосдадо Кабельо (Diosdado Cabello) заявили, что кардинал Пьетро Паролин (Pietro Parolin), которому было поручено способствовать переговорам, на самом деле бойкотировал их. Паролин, госсекретарь Святого Престола (папской власти в Ватикане — прим. ред.), осмелился попросить о мерах по устранению нехватки продуктов питания и медикаментов, разработке «дорожной карты» движения ко всеобщим ваборам и освобождению политических заключенных.
И вот — новая попытка. На этот раз под эгидой Норвегии. Эта страна проводит менее амбициозные переговоры. Представитель страны Даг Нюландер (Dag Nylander) обладает опытом в подобной работе. Он в течение четырех лет выполнял аналогичную роль в переговорах между правительством Колумбии и бойцами ФАРК (левацкая повстанческая группировка, название расшифровывается как Вооруженные силы республики Колумбия — прим. ред.). Нюландеру, похоже, выдержки не занимать.
В меморандуме приводится список задач с различным практическим значением. По сути, чавизм стремится к снятию санкций с государства и чиновников. Это очень важное требование, и прежде всего потому, что в любой момент в Международном уголовном суде Гааги могут открыть формальный процесс против некоторых лидеров чавистской диктатуры под руководством Мадуро. Оппозиция просит избирательных гарантий, в том числе признания политических прав для всех. Другими словами, гарантий прозрачности соревнования за доступ к власти, начиная с отмены политических запретов.
Нынешний эксперимент предлагает несколько нововведений. Некоторые из них выходят за рамки венесуэльского вопроса. Среди наиболее значимых — участие в переговорах русских («сопровождающих» чавизм), а также участие представителей Нидерландов (выступающих в роли секундантов оппозиции). Появившись за этим столом, Россия сделает очередной шаг в сторону своей все большей вовлеченности в события на латиноамериканской политической сцене. Правительство Владимира Путина — это сегодня основной источник поддержки, помимо венесуэльской тирании, еще и для режимов Мигеля Диаса-Канеля на Кубе и Даниэля Ортеги в Никарагуа. Эта поддержка больше политическая, чем экономическая, что видно из незавидного экономического положения, в котором находятся обе этих страны. Но и у России нет особых возможностей проявлять щедрость в отношении этих стран.
Участие русских может помочь прояснить один вопрос. У Кремля есть латиноамериканская повестка или его ведущая роль в этой части света ограничивается перетягиванием каната с Соединенными Штатами? Другими словами, является ли его деятельность чем-то большим, чем симметричным шагом в ответ на вмешательство Вашингтона в зону влияния Москвы? «Мы участвуем в диалоге в Мексике, потому что не хотим показаться частью проблемы; мы хотим быть частью решения», — говорят российские дипломаты в Каракасе.
Помимо присутствия русских, привлекает внимание и отсутствие некоторых игроков. Самое заметное из них — это отсутствие Испании. Испания всегда выступала для Европы основной линией связи с Латинской Америкой. Правительство Педро Санчеса выражало значительную заинтересованность в венесуэльских перипетиях. Однако на переговоры [Мадуро и оппозиции] в Мехико вместо нас отправляются Россия и Нидерланды. Вероятно, Испания расплачивается за определенную двойственность своей позиции. Близость с партией «Подемос» сближает правящую в Испании коалицию с чавизмом. Та же ситуация и с активностью Хосе Родригеса Сапатеро (José Luis Rodríguez Zapatero), надежного, с точки зрения Мадуро, менеджера, чей вес в Мадриде растет. Кроме того, новый испанский министр по вопросам Латинской Америки Хуан Фернандес Триго (Juan Fernández Trigo) — хороший приятель карибского режима, он долгое время работал с ним в качестве посла. Тем не менее не будем забывать: та же Испания дала убежище Леопольдо Лопесу (Leopoldo López).
Аргентина, также отсутствующая, выполняет очень похожую роль. Президент страны Альберто Фернандес вышел из Группы Лимы, регионального клуба, настроенного против чавизма. Он отозвал из Гааги уголовную жалобу, которую подал его предшественник Маурисио Макри, обвинив руководство Венесуэлы в совершении преступлений против человечности. Однако сближение Фернандеса с Соединенными Штатами, которое продемонстрировал недавний визит в Буэнос-Айрес советника по национальной безопасности Джейка Салливана (Jake Sullivan), делает его ненадежным союзником для Мадуро. Это не значит, что Испания и Аргентина не войдут в более широкий круг помогающих переговорам дружественных стран, который формируется по настоянию Норвегии.
Также нужно отметить и сдержанное благословение начинающихся переговоров со стороны Соединенных Штатов. Нед Прайс (Ned Price), официальный представитель Госдепартамента, допустил, что некоторые санкции могут быть сняты, если в переговорах будет отмечен значительный прогресс. Само признание переговоров, проводимых в Мексике, — это новость, ведь так США, пускай и де-факто, а не де-юре, признают руководителем страны Мадуро, а не Хуана Гуайдо (Juan Guaidó), которого Вашингтон продолжает называть президентом переходного периода.
Это смягчение — молчаливое признание безвыходного положения, в которое Соединенные Штаты загнали себя, признав правителя [Гуайдо], который не обладает контролем над страной. Эту деталь следует отметить, потому что она может послужить прецедентом и для Никарагуа, где ситуация также развивается. Энтони Блинкен, госсекретарь Джо Байдена, уже заявил, что при нарушении всех институциональных гарантий назначенные на ноябрь выборы в стране утратят законность. Значит ли это, что Байден не признает президента Даниэля Ортегу, сандиниста-коммуниста, который, предположительно, с помощью фальсификаций победит на этих выборах? Очень вероятно, что нет. В этом заключается урок Венесуэлы.
Помимо этих деталей, именно Соединенные Штаты держат ключ к тому, что произойдет в Мексике. В ходе этих переговоров между Вашингтоном и Москвой будет идти не видимый для посторонних поединок фехтовальщиков. Он будет частью игры, ведущейся на другой площадке. Поскольку бесполезно ожидать честных выборов в Венесуэле, если режим не получит одновременно гарантий относительно снятия уголовных и экономических санкций. Гарантий снятия таких санкций и со страны в целом, и с отдельных личностей. Норвежец Нюландер отлично знаком с этой проблемой. Он изучил её, координируя мирные соглашения колумбийцев. Есть и еще условия: невозможно добиться компромисса, не сделав уголовный кодекс более гибким. А также не сделав ещё кое-что, что намного сложнее признать: не гарантировав функционерам коррумпированной левой диктатуры возможность наслаждаться, пускай и частично, украденными деньгами.
