Сейчас, когда Вашингтон ищет эффективную стратегию, чтобы остановить рост могущества и влияния Китая, президент США Джо Байден прав, полагаясь на одно из самых очевидных преимуществ США: их глобальную сеть альянсов. Но хотя Байден создает коалицию для укрощения Пекина, ему необходимо еще и заняться другой стороной уравнения, ослабив международные партнерские отношения самого Китая.
Он не может остановить рост Китая, но он может ограничить его влияние, попытавшись «увести», переманить главного соратника Китая — Россию.
Китайско-российское партнерство значительно усугубляет проблему, которой является рост Китая для США. Согласованная совместная работа Пекина и Москвы усиливает амбиции и влияние Китая во многих регионах мира, в борьбе за контроль над глобальными институтами и в соперничестве между демократией и ее нелиберальными альтернативами во всем мире в целом. Использование в своих интересах растущей мощи Китая позволяет России «надувать щеки», действуя на мировой арене несоразмерно своим возможностям, и активизирует проводимую Москвой кампанию, направленную на подрыв демократической системы правления в Европе и США.
Связь между Китаем и Россией кажется прочной, но под поверхностью существуют трещины. Это асимметричные отношения, которые объединяют находящийся на подъеме уверенный в себе и уважающий себя Китай со стагнирующей и неуверенной в себе Россией. Эта асимметрия дает Байдену возможность: чтобы отдалить эти две страны и ослабить между ним отношения, его администрация должна воспользоваться опасениями самой России по поводу ее статуса младшего партнера Китая. Помогая России устранить уязвимости, которые ее отношения с Китаем высветлили и сделали более очевидными (по сути, помогая России помочь самой себе), Байден может вынудить Москву отдалиться от Пекина. «Отделение» России от Китая сдержало бы амбиции обеих стран, а Соединенным Штатам и их демократическим партнерам было бы легче защищать свои либеральные ценности и институты и сформировать мирную международную систему в условиях, когда мир становится все более многополярным и идеологически разнообразным.
Неравное партнерство
Не исключено, что партнерство Китая и России создано по расчету, но оно очень эффективно. На международной арене Китай, как правило, действует в одиночку, предпочитая деловые отношения и сдержанные отношения с другими странами «с соблюдением дистанции». Однако для России он делает исключение. Сегодня Пекин и Москва установили отношения наподобие «союзнических», как говорит президент России Владимир Путин. Они включают в себя углубление экономических связей, в том числе действия, направленные на ослабление господства доллара США в мировой экономике. Они совместно используют цифровые технологии для контроля и наблюдения за гражданами Китая и России и разжигания разногласий в демократических странах мира. Пекин и Москва сотрудничают и в области обороны, например, проводят совместные военные учения, к тому же, Россия передает Китаю передовые системы вооружения и технологии.
Разворот России в сторону Китая сопровождался ее отчуждением от Запада, которое усилилось из-за расширения восточной границы НАТО до западной границы России. После того, как Европейский Союз и США ввели санкции против России из-за аннексии Крыма в 2014 году и вооруженного вмешательства на востоке Украины контакты Москвы с Пекином активизировались. Пекин ответил взаимностью, устремив свой взор на Москву, чтобы усилить влияние Китая на фоне растущего экономического и стратегического соперничества с США. С 2013 года, когда Си Цзиньпин стал президентом Китая, они с Путиным встречались или проводили телефонные беседы около 40 раз.
Китайско-российские отношения основаны на реалистичном взгляде на мир, и обе страны извлекают из этих отношений взаимные и личные выгоды. Совместная дипломатическая работа способствует достижению их объединяющей цели, которая состоит в том, чтобы противостоять тому, что они считают захватническими геополитическими и идеологическими амбициями Запада. Партнерство позволяет России сосредоточить свое стратегическое внимание на своей западной границе, а Китаю — на своем морском фланге. Россия получает значительные доходы от продажи энергоносителей и оружия Китаю, а Китай способствует расширению своей экономики и наращивает свой военный потенциал с помощью российского оружия.
Но эти две страны не являются естественными партнерами. Исторически они были конкурентами, и причины их давнего соперничества вряд ли исчезли навсегда. Кремль остро реагирует на реалии баланса сил и прекрасно знает, что Россия со стагнирующей экономикой и населением около 150 миллионов человек не может сравниться с динамичным Китаем, население которого составляет почти полтора миллиарда человек. Экономика Китая примерно в десять раз больше российской, и в том, что касается инноваций и технологий, Китай находится в совершенно другой «лиге». В реализации своей инициативы «Один пояс — один путь» (BRI) Китай вторгается вглубь традиционной сферы влияния России в Центральной Азии, и Кремль не без оснований обеспокоен тем, что у Китая есть планы и в отношении Арктического региона.
Т
Совершить такой маневр будет нелегко. Путин уже давно укрепил свою власть у себя в стране, играя на националистических чувствах россиян и противостоянии Западу. Может оказаться, что он и его аппаратчики слишком закоснели в своих взглядах и не хотят поддерживать внешнюю политику, которая не основана на такой риторике. С учетом этого, администрация Байдена должна идти на сближение с Москвой и при этом быть начеку. Пытаясь заманить Россию на Запад, администрация не должна мириться с агрессивным поведением Кремля или позволить Путину использовать в своих интересах готовность Вашингтона к сближению.
Задача Байдена будет более сложной, чем задача, стоявшая перед президентом США Ричардом Никсоном в 1970-х годах, когда он протянул Китаю руку и достиг своей цели, состоявшей в том, чтобы испортить китайско-советские отношения и ослабить коммунистический блок.
Ко времени визита Никсона в Китай в 1972 году пути Пекина и Москвы уже разошлись. Никсону было легко, его задача состояла в не том, чтобы инициировать раскол, а в том, чтобы увеличить трещину в их отношениях. Байдену предстоит преодолеть более серьезное препятствие, состоящее в том, чтобы в виде разрушить благополучное партнерство, поэтому лучшим вариантом для него будет обострить скрытую напряженность в китайско-российских отношениях.
Случайные и неравные партнеры
Китай и Россия уже давно конкурируют за территорию и статус. Протяженность сухопутной границы между двумя странами в настоящее время составляет более 4,2 тысячи километров, и их споры из-за территории, влияния в приграничных регионах и торговли уходят вглубь веков.
В XVII-XVIII веках Китай одерживал верх и в целом обладал преимуществом, был сильнее. Ситуация изменилась в XIX-XX веках, когда Россия и другие европейские державы прибегли к хищническим военным методам вытеснения в сочетании с дипломатией принуждения, чтобы вырвать у Китая контроль над территорией и навязать ему эксплуататорские условия торговли.
Приход к власти Коммунистической партии Китая (КПК) в 1949 году создал условия для исторически беспрецедентного периода стратегического сотрудничества между Китаем и Советским Союзом. Основываясь на своей общей верности идеям коммунизма, в 1950 году две страны заключили официальный союз. Тысячи советских ученых и инженеров переехали в Китай, делясь с местным коллегами промышленными и военными технологиями и даже помогая китайцам разрабатывать программу создания ядерного оружия. Во время Корейской войны Советы отправляли в Китай материалы, оборудование, провиант, военных советниками и обеспечивали прикрытие с воздуха. Быстро росла двусторонняя торговля и к концу десятилетия составила 50% внешней торговли Китая. Китайский лидер Мао Цзэдун заявлял, что у двух стран «тесные и братские отношения». А советский председатель Совета министров Никита Хрущев назвал коммунистическую революцию в Китае «самым выдающимся событием в мировой истории».
Но вскоре их союз распался — так же быстро, как и сложился. Мао и Хрущев начали «сворачивать» отношения в 1958 году. Разлад в их отношениях произошел отчасти из-за идеологических разногласий. Мао стремился мобилизовать крестьянство, разжигая революционный пыл и провоцируя социальные потрясения внутри страны и за рубежом. Хрущев, напротив, поддерживал идеологическую умеренность, индустриальный социализм и политическую стабильность внутри страны и за рубежом. Две страны начали соперничать в борьбе за лидерство в социалистическом лагере, причем Мао заметил, что Хрущев «боится, что коммунистические партии,… весь мир поверит не в них, а в нас».
Эти разногласия усугублялись обеспокоенностью Китая из-за неравенства сил, которое было явно в пользу Советского Союза. В своей речи в 1957 году Мао обвинил Советский Союз в «великодержавном шовинизме». Годом позже он выразил советскому послу в Пекине недовольство словами «вы думаете, что можете позволить себе контролировать нас». По мнению Мао, русские считали Китай «отсталой страной». Хрущев, со своей стороны, обвинил Мао в расколе. После того как в 1959 году между китайскими и индийскими войсками на спорной границе произошла перестрелка, Хрущев заявил, что Пекин «жаждет войны, как бойцовый петух». На совещании руководителей партий социалистических стран он высмеял Мао, назвав его «ультралевым, ультра-догматиком».
Этот разрыв между двумя лидерами привел к развалу китайско-советского сотрудничества. В 1960 году СССР отозвал из Китая своих военных специалистов и разорвал стратегическое сотрудничество. В последующие два года объем двусторонней торговли сократился примерно на 40%. Граница была вновь милитаризована, и боевые действия, вспыхнувшие в 1969 году, едва не спровоцировали полномасштабную войну. В начале 1970-х годов Никсон воспользовался этим разрывом дружеских отношений и усугубил его, пойдя на сближение с Китаем. Это завершилось нормализацией американо-китайских отношений в 1979 году. А отношения между Москвой и Пекином восстановились только после распада Советского Союза.
Попытки наладить отношения
После окончания холодной войны Китай и Россия начали налаживать отношения. В течение 1990-х годов две страны урегулировали ряд остававшихся пограничных споров, и в 2001 году они подписали Договор о добрососедстве, дружбе и сотрудничестве. Они постепенно углубляли военное сотрудничество и торговые связи, а в 2010 году было завершено строительство первого нефтепровода из России в Китай.
Пекин и Москва также начали согласовывать свои позиции в Организации Объединенных Наций и сотрудничали в подготовке инициатив, направленных на противодействие западному влиянию, таких как создание Шанхайской организации сотрудничества в 2001 году и так называемой БРИКС (экономической организации, в состав которой вошли Бразилия, Россия, Индия, Китай, Южная Африка) в 2009 году.
При Си Цзиньпине и Путине эти постепенные шаги в направлении налаживания двустороннего сотрудничества активизировались и приобрели более масштабный характер в результате разрыва отношений Москвы с Западом после вторжения России в Украину и усиления соперничества между США и Китаем. В последние годы китайско-российские отношения между стали напоминать тесное взаимодействие Пекина и Москвы 1950-х годов. На основе военного сотрудничества, начавшегося в 1990-х годах, Россия помогает Китаю решать свои приоритетные задачи в сфере обороны, поставляя ему реактивные истребители, современные системы противовоздушной обороны, противокорабельные ракеты и подводные лодки. Около 70% китайского импорта оружия в последние годы приходится на Россию. Продажа Китаю нефти и газа укрепляет российскую экономику и снижает зависимость Китая от более небезопасных маршрутов поставок по морю. Россия сегодня соперничает с Саудовской Аравией в качестве главного поставщика нефти в Китай, а Китай заменил Германию в качестве главного торгового партнера России. При Си и Путине Китай и Россия объединились с целью противостояния либеральным нормам в международных организациях и пропаганды модели управления, основанный на автократическом правлении и государственном контроле над информационными платформами. Во многих странах мира российские дезинформационные кампании и разведывательные операции, проводимые Россией, сочетаются с использованием инструментов принуждения, получаемых благодаря китайским инвестициям для поддержки нелиберальных режимов.
Смириться с этим неравенством сил Кремлю особенно трудно, и то, что в нем видят младшего партнера Си, не особо хорошо воспринимают в стране Путина, политический имидж которого основан на его стремлении вернуть России статус великой державы. Но неравенство между двумя странами бросается в глаза и увеличивается. На Китай приходится более 15% внешнеторгового оборота России, а во внешнеторговом обороте Китая доля России составляет около 1%. И этот дисбаланс растет по мере развития высокотехнологичного сектора Китая.
На российском Дальнем Востоке около шести миллионов россиян живут по соседству с примерно 110 миллионами китайцев, живущими по ту сторону границы в трех провинциях Маньчжурии, и этот регион становится все более зависимым от китайских товаров, услуг и рабочей силы. Дмитрий Тренин, известный российский аналитик, даже высказал предположение о том, что китайцы могут захватить этот регион.
С тех пор, как две страны открыто конфликтовали из-за территории и влияния в приграничных регионах, прошло много времени. Но в обеих политических культурах глубоко укоренились национализм и этноцентризм, и они могут вновь спровоцировать давние территориальные споры. Газета «Саут Чайна Морнинг Пост» (South China Morning Post) недавно опубликовала комментарий, в котором утверждалось, что «знаки внимания, которые Си оказывает Москве, бессмысленны и нелепы, поскольку тем самым он сбрасывает со счетов ту враждебность, которая определяла китайско-российские отношения с… XVII века». И в России, как и в других странах, продолжают усиливаться антикитайские настроения из-за китайского происхождения covid-19. Но такое предвзятое отношение возникло задолго до пандемии, отчасти из-за тех же расовых предрассудков, на которые жаловался Мао 60 лет назад.
Растущая экономическая зависимость России от Китая делает ее все более уязвимой перед используемыми Пекином инструментами принуждения и повышают зависимость России от экспорта углеводородов, продажа которых составляет более двух третей экспортных доходов России и одну треть ее федерального бюджета. Это вряд ли позволяет особо рассчитывать на будущее, поскольку мир делает выбор в пользу возобновляемых источников энергии. В рамках реализации инициативы «Один пояс — один путь» Китай распространяет инвестиции и строит инфраструктуру по всей Евразии, но реализация этой инициативы ведется в основном в обход России, что не приносит ей особой пользы. За последние годы открылось лишь несколько новых пограничных переходов, а инвестиции Китая в России были незначительными.
Русские хотят связать с инициативой «Один пояс — один путь» свой Евразийский экономический союз, но эти две системы дополняют друг друга, сколько конкурируют друг с другом. В 2017 году ЕАЭС предложил Китаю 40 транспортных проектов — и Пекин все эти проекты отклонил. На проходившей в прошлом году встрече на высоком уровне, посвященной инициативе «Один пояс — один путь», министр иностранных дел России не присутствовал, что, по словам Анкура Шаха (Ankur Shah), аналитика, специалиста по китайско-российским отношениям, указывает на то, что Москва «больше не чувствует себя обязанной преклоняться перед пекинской инициативой „Один пояс — один путь"». Китай фактически занял место России в качестве доминирующей экономической державы в Центральной Азии, и заинтересованность Пекина в использовании возможностей экономического развития и новых морских путей на крайнем Севере (то, что Китай называет «Арктическим шелковым путем») представляет собой явный вызов стратегии России в регионе. Планы Китая в отношении Арктики якобы дополняют российские, но, как и в случае с ЕАЭС и инициативой «Один пояс — один путь», эти конкурирующие стратегические цели вызывают беспокойство в Москве.
Тем временем отношения между Китаем и Россией в сфере обороны частично утратили свои прежние обороты. Поставки российского оружия и получение оружейных технологий пошли китайской армии на пользу, а Москва с удовольствием принимает деньги за эти поставки, и приветствует военное сотрудничество. Однако, благодаря достижениям Китая в собственной оборонной промышленности (ставшие возможными отчасти в результате кражи китайскими компаниями российских оружейных технологий), Китай становится менее зависимым от российского импорта. Приобретение Китаем ракет средней дальности (якобы предназначенных для противодействия передовому присутствию США) представляет гипотетическую угрозу и для территории России. И Москва, без сомнения, внимательно следит за расширением арсенала межконтинентальных ракет Китая и за строительством новых пусковых шахт в западном Китае. Россия содействовала военной модернизации Китая и поощряла ее — возможно, себе во вред.
Помочь России помочь себе самой
Если Россия и потянется к Западу, то это произойдет не в результате заигрываний Вашингтона или альтруизма, а в результате трезвой переоценки Кремлем того, как лучше всего реализовать свои собственные долгосрочные интересы. Предложение Вашингтона ослабить напряженность в отношениях с Западом само по себе не увенчается успехом. Ведь именно на такую напряженность делает ставку Путин, чтобы легитимизовать свою политическую власть, за которую он держится мертвой хваткой. Что же касается задачи, стоящей перед Вашингтоном, она состоит в том, чтобы изменить более широкие стратегические расчеты Кремля, продемонстрировав, что расширение сотрудничества с Западом может помочь России устранить растущую уязвимость, обусловленную ее тесным партнерством с Китаем.
В качестве первого шага Вашингтон должен отказаться от формулировки американской стратегии «демократия против автократии».
Разумеется, Соединенным Штатам и их идеологическим партнерам необходимо действовать с таким расчетом, чтобы они могли служить интересам своих граждан и делать это лучше, чем нелиберальные страны. Но соперничество в откровенно идеологических терминах послужит лишь стимулом для сближения России и Китая. Вместо этого администрация Байдена должна откровенно обсудить с Москвой сферы, в которых долгосрочные национальные интересы Соединенных Штатов и России частично совпадают, в том числе в случаях, касающихся Китая. Безусловно, по многим направлениям Россия и США по-прежнему расходятся во мнениях. Но вместо того, чтобы соглашаться на дальнейшее отчуждение, Вашингтону следует попытаться найти точки соприкосновения с Москвой по широкому кругу вопросов, включая стратегическую стабильность, кибербезопасность и изменение климата. Этот диалог — даже в отсутствие быстрого прогресса — стал бы сигналом для Москвы о том, что помимо сближения с Китаем у нее есть другие варианты.
Администрация Байдена должна оказать давление на своих союзников-демократов, чтобы они провели аналогичные переговоры с Россией. Они также могут изучить области, представляющие взаимный интерес, и подчеркнуть, как растущая мощь Китая достигается в ущерб влиянию и безопасности России. Учитывая давние связи Индии с Россией и ее скептическое отношение к намерениям Китая, Нью-Дели мог бы весьма тонко и умело донести до Москвы преимущества сохранения стратегической автономии и потенциальные опасности слишком тесных отношений с Пекином. В качестве стимула для того, чтобы Индия помогла отдалить Россию от Китая, Вашингтон должен отказаться от санкций в отношении Индии за покупку российской зенитной ракетной системы С-400, вопрос о введении которых сейчас находятся на рассмотрении.
США и их союзники также должны помочь уменьшить растущую экономическую зависимость России от Китая. Хотя Китай в настоящее время является крупнейшим торговым партнером России, товарооборот России с ЕС намного больше, чем ее товарооборот с Китаем, и составляет почти 40% внешнеторгового оборота России. Решение Байдена все-таки одобрить завершение строительства вызвавшего споры газопровода «Северный поток — 2», по которому российский газ будет поставляться в Германию, было разумным шагом в вопросе поддержки укрепления торговых связей между Россией и Европой. И хотя западные санкции против России были необходимой мерой, принятой в ответ на агрессивные действия Москвы, они оказали влияние в том, что оттолкнули Россию еще дальне в экономические объятия Китая. Поэтому Соединенным Штатам и их партнерам следует дважды подумать, прежде чем вводить новые санкции. Им также следует наметить ряд конкретных шагов, которые Россия может предпринять, чтобы убедить Вашингтон отменить уже введенные санкции. В частности, она должна взять на себя обязательство урегулировать конфликт на востоке Украины дипломатическим путем и пресекать кибератаки на американские сети с территории России.
Кроме того, США и их партнеры должны заявить о своей готовности помочь России в борьбе с изменением климата и освободить ее экономику от зависимости от углеводородов. В ближайшей перспективе эта задача предполагает обмен передовым опытом в улавливании метана, оказание помощи в разработке экологически чистых альтернатив добыче нефти и газа и принятие других мер по ограничению выбросов парниковых газов в России. В долгосрочной перспективе США должны помочь России перейти к инновационной экономике знаний, чего Путин не делает, и что явно во вред его стране. Китай редко делится технологиями, он привык брать, а не давать. США должны воспользоваться возможностью поделиться технологическими ноу-хау с Россией, чтобы облегчить ее переход к более экологически чистой и диверсифицированной экономике.
США должны продолжить диалог о стратегической стабильности, который Байден и Путин начали в июне во время своей встрече в Женеве.
Из-за нарушения Россией условий Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности Соединенным Штатам пришлось выйти из него в 2019 году. Соединенным Штатам и России сейчас необходимо найти решение проблемы надвигающейся ракетной гонки между ними, а также убелить Китай согласиться на заключение последующего соглашения, которое ограничило бы имеющийся у Китая большой и разнообразный арсенал ракет средней дальности. Даже если окажется, что заключить трехсторонний договор невозможно, попытка договориться о его заключении, скорее всего, выявит разногласия между Москвой и Пекином, учитывая традиционное нежелание Китая заключать соглашения о контроле над вооружениями. Кроме того, Россия лично заинтересована в том, чтобы привлечь Китай к переговорам с США о нераспространении в более широком плане — о ядерных программах в Иране и Северной Корее, где интересы США и России в чем-то совпадают.
Еще одной областью, где Вашингтон может помочь Москве увидеть стратегические минусы поощрения растущих амбиций Пекина, является Арктика. В результате изменения климата крайний Север становится гораздо доступнее, что возобновляет интерес России к экономическому и стратегическому значению этого региона и вызывает у России опасения в связи с заявлением Китая о том, что он является «околоарктической державой». Вашингтон и Москва вряд ли сходятся во взглядах на регион, но как в рамках Арктического совета, так и в рамках двустороннего диалога они должны разработать свод более строгих правил, регулирующих экономическую и военную деятельность в Арктике и учитывающих их взаимные опасения по поводу планов Китая.
И, наконец, Вашингтон должен призвать Москву помочь сдержать растущее влияние Китая в развивающихся регионах, включая Центральную Азию, Ближний и Средний Восток, а также Африку. В большинстве регионов российская политика обычно противоречит интересам США.
Москва по-прежнему считает Вашингтон своим главным противником. Однако, по мере того как Пекин будет продолжать расширять свое экономическое и стратегическое влияние, Москва поймет, что именно Китай, а не США, систематически ослабляет влияние России во многих из этих регионов. Вашингтон должен доказать это, что поможет привести интересы России и США в более полное соответствие и обеспечить возможности координации региональной стратегии.
Учитывая враждебность и недоверие, которые в настоящее время осложняют отношения между Россией и США, Вашингтону потребуется время и целенаправленная дипломатия, чтобы изменить стратегические расчеты Москвы. Россия вполне может придерживаться своего нынешнего курса — возможно, до тех пор, пока Путин в конечном итоге не покинет свой пост. Но учитывая темпы и масштабы геополитического роста Китая, сейчас самое время начать сеять семена раздора между Китаем и Россией, особенно среди молодых российских чиновников и идеологов, которые после ухода Путина со сцены возьмут бразды правления в свои руки.
В своих попытках результативно и мирно остановить рост Китая США значительно продвинутся вперед, если Китай подвергнется стратегическому давлению не только на своем морском фланге и больше не сможет рассчитывать на постоянную военную и дипломатическую поддержку России. В настоящее время Китай может сосредоточиться на экспансии в западной части Тихого океана и за его пределами отчасти потому, что он имеет относительную свободу действий и пользуется поддержкой Москвы. Чтобы изменить эту ситуацию, Соединенным Штатам было бы разумно разрабатывать долгосрочную стратегию, помогая вернуть отношения Китая с Россией в игру. Это стало бы важным шагом на пути к построению плюралистического многополярного миропорядка и предотвратило бы потенциальные попытки Пекина создать синоцентрическую международную систему.
