Когда я молодым журналистом в сентябре 1986 года писал корреспонденции из укрепрайона Тора-Бора о доставке ракет «Стрингер», я уже видел грядущее поражение Советского Союза и его уход из Афганистана, но я и представить себе не мог, что Америка застрянет там вдвое дольше, а ее уход окажется еще более унизительным. Суматошный вывод американских войск из Афганистана заново ставит вопросы об американском влиянии в мире.
Но отвлекитесь от новостей, и вы увидите еще больший повод для беспокойства: как обуздать подъем Китая? При Дональде Трампе и Джо Байдене едва ли не единственное, в чем сходятся демократы и республиканцы, — это то, что нельзя допустить, чтобы Китай сменил Америку на вершине власти. Можно ли этого добиться без войны? И какую позицию в эти напряженные времена следует занять Европе?
Начать надо с признания, что современную международную систему Запад сформировал собственным высокомерием и тягой выдавать желаемое за действительное. Во время распада Советского Союза Америка и Европа сделали ряд допущений и ставок — как впоследствии оказалось, ложных и проигрышных. Мы рассчитывали, что если поможем России слиться с Западом, она станет нашим союзником. Мы рассчитывали, что арабская весна станет для мусульманского мира тем же, чем 1989-91 годы были для Восточной Европы. И мы рассчитывали, что если заблаговременно предоставим Китаю статус страны с рыночной экономикой и примем его во Всемирную торговую организацию, он в конечном счете либерализует свою экономику, а, возможно, и политическую систему тоже.
Америка тоже допустила один грандиозный просчет, истратив политический капитал и триллионы долларов на противодействие угрозе, которая со стратегической точки зрения была лишь досадной неприятностью, — терроризму исламских фундаменталистов. Джихадисты могут загубить множество невинных жизней и поставить под угрозу ощущение неуязвимости Америки, но претендовать на мировое господство они никогда не смогут.
Но и Китай тоже совершил стратегическую ошибку. Страна отказалась от доктрины своего бывшего лидера Дэн Сяопина «Прячь силу, тяни время». Ей на смену пришли идеи нынешнего лидера Си Цзиньпина с его угрозами, напыщенными разглагольствованиями и дипломатией «волка-воина». Сменив тон, Китай обратил в свою сторону американские умы, убедил другие страны искать защиты у Америки и тем самым создал в Азии коалицию-противовес.
Если Китай и Америка попадут в так называемую «ловушку Фукидида» — неизбежный конфликт восходящей и меркнущей держав — очагом возгорания, разумеется, станет Тайвань. Силы обеих стран уже разыгрывают этот конфликт, и вооруженное противостояние вполне возможно. Традиционная китайская тактика, почерпнутая из настольной игры го, а не из шахмат, состоит в том, чтобы заполучить как много больше мелких преимуществ и убедить противника сдаться без боя. Авторитет Китая зависит от того, вернет ли он себе Тайвань, а Америки — от того, сможет ли она это предотвратить.
Что же делать Европе? Июньская поездка президента Байдена в НАТО была призвана стабилизировать восточный фланг альянса и заручиться поддержкой европейских союзников перед лицом грядущих вызовов. Уход Америки из Афганистана происходит в рамках ее переориентации на новые угрозы. Если Америка намерена полностью переключиться на Китай, то следует убедить Россию не вмешиваться, а Европу, начиная с Германии, — привлечь на свою сторону. Возможно, именно этим руководствовалась Америка, сняв санкции с трубопровода «Северный поток — 2», который строится для транспортировки природного газа из России в Германию. Он свяжет Россию с Европой экономически и устранит раздражитель в отношениях Америки с Германией. Однако снятие санкций наносит ущерб интересам Украины и Центральной Европы.
Без торговли с Китаем, своим крупнейшим экономическим партнером, нынешний уровень жизни Европа поддерживать не сможет. Сущим кошмаром будет, если Америка заставит нас выбирать, как администрация Трампа поступила насчет Ирана: торгуйте либо с нами, либо с нашим врагом — и те европейские компании, что выбрали второе, отрежет от долларового механизма в Нью-Йорке. Выбирать между Америкой и Ираном было просто. Между Америкой и Китаем будет просто ужасно.
Военные интересы Европы тоже отличаются от американских. Договор НАТО охватывает главным образом Североатлантический регион, и на Азию его взаимные гарантии не распространяются. И у нас нет таких интересов, которые бы надо было защищать так далеко от наших берегов. Поэтому я предвижу, что Европейский Союз и его члены изъявят готовность сотрудничать с Америкой по Китаю почти во всем, кроме военной сферы. ЕС сохранит свое эмбарго на поставки оружия и будет координировать инвестиции, стандарты и торговую политику через недавно сформированный Совет по торговле и технологиям, но никаких «кинетических» конфликтов (так военные называют открытые столкновения) в регионе европейские избиратели не допустят.
Континентальная Европа деликатно предоставит эту честь британцам, у которых для этой цели есть подходящее военно-морское вооружение. Фокус ЕС будет заключаться в том, чтобы оставаться хорошим союзником Америки, не вступая при этом в войну с Китаем. Мудрое руководство Америки поймет щекотливое положение Европы и не будет требовать от ее лидеров невозможного.
Еще в ближайшие несколько лет Европе следует подготовиться к тому, что всё внимание Америки поглотит соперничество с Китаем, ослабляя ее традиционные гарантии безопасности. Даже если не брать в расчет политику, то Америка уже отказалась от своих амбиций по созданию армии, способной выдержать две войны одновременно. При всей неразберихе в Афганистане и ее позорном уходе, у Америки по-прежнему крупнейшие в мире вооруженные силы — пусть она и предпочитает их использовать лишь для защиты жизненно важных национальных интересов. Следовательно, Европе необходимо наращивать потенциал для сдерживания России в одиночку. И больше всего я боюсь, что потребуется еще одна ужасная катастрофа, прежде чем европейские лидеры всерьез возьмутся за оборону.
Администрация Байдена, кажется, понимает, что стратегическая автономия ЕС, то есть способность действовать независимо от Америки в военном отношении, — не угроза, но возможность высвободить американские ресурсы для решения основных задач. Европа — это регулирующая сверхдержава и послужит опорой для альянса демократий. При условии, что возврата к национализму последних четырех лет на следующих президентских выборах в США не произойдет, мы станем хорошим союзником по большинству вопросов.
Лично я вырос в коммунистической Польше во времена холодной войны — и от перспективы еще одной не в восторге. Наши отношения с Китаем намного сложнее, чем соперничество Запада с Советским Союзом было на любой своей стадии. Вот почему я ратую за подход «трех C»: сотрудничать там, где это возможно, соперничать там, где это необходимо, и стоять против там, где без этого не обойтись. Мы еще можем избежать ловушки Фукидида, но для этого потребуется великая государственная мудрость.
Радослав Сикорский — председатель делегации ЕС-США в Европейском парламенте. В 2007-2014 годах он занимал пост министра иностранных дел Польши наряду с другими правительственными постами
