Сегодня Гонконг практически поделился на два города, которые занимают одно и то же пространство, но существуют в параллельных реальностях.
Один Гонконг населяют банкиры и финансисты, застройщики и владельцы недвижимости, а также бизнесмены, чья специализация — это торговля с материковым Китаем. В этой вселенной всё хорошо и становится только лучше.
Фондовая биржа в этом году сообщила о лучшем квартале в истории — чему немало способствовали новые первичные размещения капитала на сумму почти 30 миллиардов долларов. За первое полугодие прибыль выросла на 26%. Продажи недвижимости растут, процентные ставки низкие, запускаются новые проекты. Крупные банки постоянно расширяют штаты и предлагают новые продукты, чтобы не упустить своей выгоды от быстрого восстановления китайской экономики после пандемии.
А что же закон о национальной безопасности, который вступил в силу в июле 2020 года? (Именно этот закон прекратил сопровождавшиеся насилием беспорядки в Гонконге, активно поддержанные Западом и первоначально направленные против выдачи КНР бежавших в Гонконг осужденных уголовников, среди которых якобы были и диссиденты — прим. ред.) Он восстановил спокойствие и стабильность после года антиправительственных протестов, нередко кончавшихся насилием.
Но есть и другой Гонконг. Его населяют публичные персоны — политики, журналисты, учителя, профсоюзные руководители, художники, кинематографисты, активисты гражданского общества, а также думающие не о работе, а о политике студенты. Для них Гонконг изменился до неузнаваемости — теперь здесь подавляют инакомыслие и наступают на горло общественным дебатам. Они не видят здесь ни будущего, ни надежды.
Только по новому закону о национальной безопасности арестованы более сотни человек, а еще тысячи по-прежнему томятся в тюрьмах или отпущены под залог за различные нападения и разрушения в связи с протестным движением 2019 года. Активы популярнейшей городской газеты Apple Daily заморожены, а ее владелец и ведущие редакторы сидят в тюрьме. Политические партии, студенческие и преподавательские союзы, правозащитные группы и общественные организации — все они подвергались преследованиям, а некоторые даже самораспустились. Отменены даже концерты популярной певицы Cantopop.
Многие из этой другой гонконгской вселенной «голосуют ногами». В прошлом году Гонконг покинули почти 90 000 человек — этот крупнейший отток более чем за полвека повлек за собой резкое сокращение населения на целых 1,2%. Зазвучали предостережения, что может начаться нехватка учителей и медицинских работников. А вскоре будет не хватать и детей, чтобы заполнить вакантные места в школах.
Власти Коммунистической партии в Пекине и их назначенцы в Гонконге рассчитывают, что первая деловая вселенная, мир банкиров и финансистов, обеспечит городу процветание в одиночку, без помощи другой, диссидентской. Они надеются, что Гонконг станет похожим на Сингапур или Шанхай — процветающие города, где почти никто не отвлекается на политические споры.
С их точки зрения, будущее Гонконга заключается в более тесной интеграции с южным Китаем — в так называемый район Большого Залива входят Гонконг, Макао и девять городов из провинции Гуандун с общим населением свыше 70 миллионов человек. Глобальный туристический рынок, может, и пострадал от пандемии, но Гонконг планирует запустить авиакомпанию Greater Bay Airlines, чей первый рейс в Пекин намечен на 1 октября — в 72-ю годовщину прихода к власти в Китае Коммунистической партии КНР.
На недавней встрече на высшем уровне в Гонконге пекинские чиновники упрекнули местное правительство, что оно медлит с интеграцией экономики и населения Гонконга с материком.
И официальные лица Гонконга, судя по всему, готовы подчиниться. На вопрос о сокращении населения и бремени ухода за престарелыми глава администрации Гонконга Кэрри Лам ответила оптимистично. По ее словам, заполнить вакуум Гонконг сможет талантами с материка. А пожилые? Они смогут уйти на пенсию и жить в материковом Китае, чтобы облегчить бремя для перенаселенного города.
Учитывая грядущие трудности Китая с поиском работы для университетских выпускников, Гонконг может стать чем-то вроде предохранительного вентиля. Часть новых рабочих мест в банковском деле и финансах достается профессионалам с материка. Как сказал мне один давний бизнесмен-эмигрант: «Китай хочет оставить Гонконг себе. Но от некоторых гонконгцев Китай хочет избавиться».
Роль Гонконга как главного мирового финансового центра всегда опиралась на его пользовавшуюся уважением правовую систему. Новый закон о безопасности создал параллельную судебную систему, где тщательно отобранные судьи подчиняются скорее прокуратуре и полиции. Правда, обычные дела, не связанные с большой политикой и национальной безопасностью, решаются по-прежнему беспристрастно. Да и по протестам 2019 года судьи нередко выносили оправдательные приговоры и критиковали полицию за неубедительные доказательства или противоречивые заявления.
Финансисты и бизнесмены считают, что судебная система по-прежнему независима, мотивируя это, помимо прочего, участием в ее работе иностранных судей из стран англосаксонской правовой системы. Представители же противоположной, диссидентской вселенной бьют тревогу о постепенной эрозии судебной автономии.
Удастся ли Китаю превратить Гонконг в финансовый центр без какой бы то ни было политики? Если начистоту, то это уже произошло. «Гонконг находится на заключительной стадии своего превращения в Шанхай или, возможно, Сингапур», — сказал руководитель одной американской компании, выступая, как и большинство его коллег, на условиях анонимности.
Старый Гонконг, где кипели жаркие споры и протесты независимых активистов, политиков и кинематографистов, канул в лету. Ему на смену строится новый Гонконг. Сможет ли он и дальше процветать без прежнего — единственный вопрос, на который еще предстоит ответить.
Кит Ричбург — директор Центра журналистики и медиа-исследований Гонконгского университета и бывший корреспондент газеты The Washington Post.
