Я знал, что освещаю очень деликатную тему — выборы в России. Но и представить себе не мог, что это задание обернется утечкой моих паспортных данных в интернет — очевидно, с целью меня запугать.
Избирательные участки в Татарстане, расположенном в 720 километрах к востоку от Москвы, — это те места, которые традиционно обеспечивают Кремлю большинство голосов на выборах. Этот регион гарантированно демонстрирует одни из самых примечательных результатов на выборах. К примеру, в 2016 году явка в Татарстане составила 79%, и 85% избирателей там проголосовали за прокремлевскую партию «Единая Россия» (в противовес общенациональным показателям, которые составили 48% и 54% соответственно).
Хотя власти могут утверждать, что такие показатели — это отражение настроений абсолютно довольного электората, у этого феномена есть и другие объяснения.
Избирательный участок номер 2822 в поселке Осиново, расположенном в пригородной зоне Казани, — это идеальное место для возможных манипуляций результатами голосования. Он находится достаточно далеко от города, чтобы оппозиционные силы могли отправить туда множество своих наблюдателей. И на ментальном уровне он тоже очень далек от городских ценностей выборной демократии, а это значит, что чиновники местных избирательных комиссий в целом в гораздо большей степени готовы выслуживаться перед властями.
Именно эти рассуждения — а также сообщения об официальной явке избирателей, которая в три раза превысила цифры, переданные независимыми наблюдателями, — стали причиной, по которой я отправился туда в субботу, 18 сентября, то есть на второй день выборов в российский парламент.
Игры начались практически сразу.
Когда я приехал на избирательный участок, председательница местной избирательной комиссии нехотя выдала мне разрешение. Чиновница взяла мой паспорт, что-то записала в журнал — что еще важнее, сделала фотокопию моего паспорта, — а потом попросила предъявить ей копию моей миграционной карты (по закону этого не требуется). Затем она удалилась в соседнюю комнату, якобы чтобы сделать несколько срочных звонков.
Тем временем я заговорил с Гульназ Равиловой — молодым кандидатом от партии «Яблоко», которая первой заявила о мошенничествах на этом избирательном участке.
По мнению местных властей, эта 22-летняя девушка — настырная «экстремистка», которая не понимает намеков. Равилова, которая проявляла политическую активность с 14 лет, — она участвовала в протестах против убийств бездомных животных в преддверии Летней Универсиады 2013 года в Казани, — отказалась отступить даже под угрозой преследований, с которыми может столкнуться из-за своих предполагаемых связей с врагом Кремля и лидером оппозиции Алексеем Навальным. Равилова все обвинения отрицает.
Она рассказала мне о том, что увидела в первый день голосования, 17 сентября. Согласно правилам проведения выборов, председатель комиссии обязан предоставлять данные по явке дважды, в 3 часа дня и в 8 часов вечера. Когда председательница участка 2822 сообщила данные по явке в первый раз, цифры примерно совпали с тем, что зафиксировала Равилова и ее коллеги. Но данные, переданные в 8 часов вечера, — 617 избирателя, — более чем в три раза превышали цифру, которую зафиксировала Равилова.
«У нас челюсти отвисли, когда мы увидели вечерние цифры, — сказала она. — Мы вызвали председательницу комиссии, потребовали все пересчитать и показать нам записи об избирателях. Она отказалась с нами разговаривать».
Трехдневное голосование представляет собой существенную перемену по сравнению с тем, что было раньше. Теперь, в конце каждого дня, бюллетени упаковываются в «безопасные конверты», прежде чем их помещают в предположительно надежный сейф.
Во втором сейфе находятся документы о ходе голосования и данные о тех, кто проголосовал. Любопытная деталь касательно избирательного участка 2822 состоит в том, что этот второй «безопасный» сейф находился вне поля зрения камер в примыкающем помещении. Другой повод для беспокойства — это то, что он представлял собой вовсе не сейф в обычном понимании, а старый деревянный ящик, который при необходимости можно легко открыть.
После жалоб и сообщений в национальных газетах руководство региональной комиссии уже утром в субботу распорядилось перенести этот сейф в основное помещение. Пока не до конца понятно, что произошло дальше. Наблюдатели от оппозиции утверждают, что никто не собирался переносить этот сейф, и что им пришлось делать это своими силами. Наблюдатель от правящей партии «Единая Россия» сказал в интервью Independent, что представители оппозиции очень неаккуратно передвигали этот сейф, в результате чего часть крышки этого ящика слетела с петель.
Я занимался сравнением цифр, беседовал с наблюдателями от разных партий и делал записи, когда в помещении появились полдюжины крепких мужчин угрожающего вида.
Один за другим помещение стали заполнять и другие странные посетители. Среди них оказались новые «наблюдатели» — тоже крепкие мужчины якобы из партии «Коммунисты России», фейковой партии, которую по слухам создали власти. Потом появилась женщина из «Единой России». Они улыбнулись и кивнули сначала друг другу, а затем и группе мужчин, собравшихся в примыкающем помещении.
«Вы же не собираетесь проворачивать ваши фокусы?» — спросила Равилова одного из крепких мужчин. «Жизнью клянусь, не собираюсь, — почти игриво ответил он. — А вы? Вы собираетесь проворачивать фокусы?»
Следующая посетительница, вошедшая в помещение — высокая молодая женщина — двинулась прямиком ко мне. Она представилась репортером государственного информационного агентства «Татар-информ». «Я здесь, чтобы с вами поговорить, Оливер. Вы хотите говорить со мной на английском? Или на русском?» Я спросил, откуда она знает мое имя. Она не ответила.
Всю субботу команда оппозиции предпринимала безуспешные попытки ознакомиться с записями о голосовании. Эта драма достигла кульминации непосредственно перед закрытием избирательного участка в 8 вечера. Без каких-либо предупреждений там появился некий чиновник, заявивший, что он прибыл туда по поручению региональной избирательной комиссии. Он объявил о своем намерении снять на камеру процесс вскрытия ящиков и подсчета бюллетеней.
Легенда этого человека вполне могла быть правдивой, однако у него не оказалось при себе никаких документов, которые подтверждали бы ее. Поэтому армия преданных «наблюдателей» преградила ему путь, встав стеной между ним, его камерой, урной и чиновниками. Началась громкая перепалка. В какой-то момент казалось, что все присутствующие в помещении кричат. Затем незваный чиновник попытался протиснуться сквозь толпу вместе со своей экшн-камерой.
«Полиция! Полиция! — закричала одна из преданных Кремлю наблюдательниц. — Он меня трогает!»
Пожилая женщина лет 60 с рыжими волосами и огромными серебряными серьгами шикнула на эту галдящую толпу. «И нам еще говорят, что мы должны подпустить их ближе к власти», — сказала она, имея в виду оппозицию. Эта женщина была одной из якобы независимых членов избирательной комиссии на этом избирательном участке.
Когда этот драматичный день уже близился к своему логическому завершению — к раскладыванию документов в безопасные конверты и помещению их в сейф, — мне стали поступать тревожные сообщения о неких постах в социальных сетях.
В одном из этих постов на публичном канале в мессенджере Telegram была фотокопия моего паспорта со всеми личными данными. В другом посте говорилось, что я приехал в Татарстан, чтобы очернить репутацию местных выборов. По некоторым данным, этот канал принадлежит властям Татарстана.
С моей точки зрения, источников этой утечки может быть только два: моя гостиница, где с моего паспорта сняли копию, чтобы заполнить миграционную карточку, или председательница избирательной комиссии и связанные с ней чиновники служб безопасности. Однако копия моего паспорта, которую сделали в гостинице и которую я внимательно изучил, оказалась гораздо более высокого качества, нежели копия, опубликованная в соцсетях.
Довольно трудно понять логику, которой руководствовались те, кто решил слить мои личные данные в интернет, нарушив все мыслимые моральные, рациональные и правовые границы. Возможно, это была попытка предупредить людей, чтобы они остерегались меня. Возможно, это стало проявлением местной интерпретации очевидного московского тренда, — что иностранным журналистам теперь не так рады, как прежде. Возможно, это стало следствием чувства досады от того, что работа отлаженной машины по фальсификации результатов голосования была нарушена.
Что касается последнего момента, то мой неожиданный визит действительно мог сыграть подрывную роль. Во второй день голосования председатель Гузель Рубанова объявила о регистрации 139 избирателей — это почти такое же число избирателей, какое зафиксировали независимые наблюдатели, но оно оказалось в четыре раза меньше числа избирателей, которое прозвучало днем ранее и вызвало массу споров.
Это уменьшение почти никак не отразилось на показателях явки в Татарстане. Явка там составила поразительные 57,5%, и по этому показателю Татарстан занял шестое место среди 85 субъектов Российской Федерации. Кто знает, где мы будем в 8 часов вечера сегодня, в воскресенье, то есть в тот момент, когда противоречивые парламентские выборы в России завершатся.
