Нет больше советских сладких вин, забыт сухой закон Горбачева, возрождается российское виноградарство. Репортаж из ресторанов Москвы и с виноградников Краснодарского края.
Через год после открытия в Russian Wine всегда полно посетителей. Этот ресторан в центре Москвы — одно из самых модных заведений. Его винная карта отличается от других. В ней представлены только вина российского производства, их более 200 с разными оттенками вкуса в зависимости от региона происхождения на юге России.
Неудивительно, что Russian Wine включает вина Крыма, где виноградарство возродилось после аннексии полуострова Москвой в 2014 году. «Но не будем говорить о политике! Вино — это удовольствие», — говорит с восторгом хозяин ресторана Артур Саркисян, рекомендуя Рислинг от Гунько или Мускат Гай-Кодзора, двух краснодарских брендов.
От греческих плантаций до вырубки виноградников
Легенда гласит, что первые виноградные лозы в этом регионе на юго-западе России, недалеко от Черного моря, посадили греки. Отсюда поступает половина национального производства вин. Виноделие возрождается спустя тридцать пять лет после «сухого закона» Михаила Горбачева, который приказал вырубить виноградники и опустошил эти земли в попытках бороться с алкоголизмом. Виноградные лозы Шардоне или Совиньон Блан, привезенные из Франции, растут рядом с различными местными сортами винограда, например с удивительным красностопом (золотовским).
Продукция made in Russia не имеет ничего общего с постсоветскими методами и красными винами, оставляющими пятна. «В СССР речь шла прежде всего о количестве, вина были слишком сладкие. Теперь мы знаем, как производить хорошие сухие вина, и их качество постоянно улучшается», — настаивает Артур Саркисян. Он знает, о чем говорит. Он издал ежегодный справочник российских вин. За восемь лет количество фирменных вин увеличилось с 55 до 500. Первое издание его книги было напечатано тиражом 1 000 экземпляров, последнее — 13 000 экземпляров. «Спрос на отечественные вина среди россиян продолжает расти. Конечно, в этом есть доля патриотизма. Но еще и любопытство», — говорит Артур Саркисян.
Из-за пандемии и трудностей с поездкой за границу многие посетили южные регионы, чтобы познакомиться с местным производством. Винный туризм стремительно набирает обороты. В то же время растет число дегустационных клубов в Москве. «Меняется менталитет, в том числе среди наших дистрибьюторов, которые долгое время считали качественным только импортное вино», — поясняет Елена Порман, координатор проекта «Новое российское вино».
Большой толчок от Кремля
Кремль дал толчок, и многие олигархи и высокопоставленные представители политической элиты начали вкладывать средства в виноградники. «Правительство помогает производителям, предоставляя финансовые субсидии, покрывающие расходы на посадку лоз. Новый закон также позволил лучше контролировать сектор», — объясняет Елена Порман. Новыми правилами, например, было запрещено производство разливных вин. Жертвой стала французская компания Castel, которая занималась разливом импортных вин в бутылки на месте.
А одна поправка к этому закону вызвала прошлым летом настоящую войну по поводу шампанского. Новые правила касаются маркировки, требуя наличия слова «игристое вино» на задней этикетке бутылки, и только российским производителям оставляют право указывать слово «шампанское»! Довольно парадоксальная ситуация в глазах французских производителей региона Шампань, стремящихся сохранить оригинальное название.
Война вокруг шампанского
В знак протеста они временно прекратили продажу в Россию. Но с приближением Рождества и в силу экономических причин экспорт возобновился с 15 сентября. Россия получает около 1,5 миллионов бутылок в год. Капля в море для страны, которая всегда производила «российское Шампанское» и другие игристые вина. Среди главных брендов — «Абрау Дюрсо» с 40 миллионами бутылок в год. Еще один бенефициар — Крым и его исконные производители, которые после аннексии пережили второе рождение благодаря выходу на российский рынок. Случайно или нет, но один из флагманских брендов принадлежит человеку, близкому к президенту Путину.
«Российское шампанское, конечно, не похоже на французское. Но мы делаем успехи», — говорит Владимир Гунько. Этот солидный молодой человек опирается на собственный опыт. Его двадцать гектаров виноградников раскинулись в великолепном укромном уголке Краснодарского края. Для этого инженера-механика вино было хоби. Согласно его бизнес-плану, он производит около 50 000 бутылок в год и к 2024 году планирует производить 100 000 бутылок. Владимир Гунько начинает производство шампанского и ожидает первую продукцию в следующем году. На данный момент главное — это вино. «Свое, местное!», — говорит он, довольный тем, что попробовал вино Мальбек из своего погреба. Он вложил около трех миллионов евро и не теряет терпения. «Прибыль придется ждать долго», — улыбается он, стоя посреди своих виноградников.
И пробки, и бочки импортные
На производстве Гунько, как и везде в Краснодарском крае, — все импортное, от лозы до пробок, включая бочки и фильтрационное оборудование. Европейским производителям и российским посредникам также удается ненапрямую ввозить западные материалы в Крым, несмотря на санкции, запрещающие такой импорт. Все машины привозят из Франции, Италии или Германии. В виноградарстве у России нет достаточной промышленной диверсификации, она вдали от сырьевых ресурсов, а число малых и средних предприятий невелико. Отсюда и большие затраты на производство вин, а значит, и высокие цены в московских магазинах.
«Если российское виноградарство возрождается, то перерабатывающая промышленность отстает», — подтверждает Франк Дюсеньор, один из многих французских виноделов, которые привезли свой багаж и амбиции в эти края. Он возглавляет винодельню Шато де Талю, производящую один миллион бутылок в год, площадь виноградников составляет около ста гектаров, и каждый год задействуются пятнадцать гектаров новых плантаций. В планах — открытие музея, ресторана и дегустационного зала, гостиницы и спа, потому что винный туризм в регионе стремительно развивается.
Замок Талю и дворец Путина
Местность производит неизгладимое впечатление благодаря морскому курорту Геленджик, который стал всемирно известным после того, как в январе оппозиционер Алексей Навальный опубликовал видео о дворце Владимира Путина. Огромная территория, окруженная огромным полем виноградных лоз. С высоты замка Талю можно представить себе всю резиденцию Путина до самого берега моря.
«Мы находимся рядом с морем, скрытым за горами. Уникальное место для вина!» — восклицает Франк Дюсеньор, который в разгар сбора урожая сорта Мерло говорит прежде всего о бизнесе. «Есть еще одна проблема: низкая профессиональная подготовка. Россия должна повысить качество своей работы. Когда здесь подрезают лозы, получается 250 штук в день против 1000 во Франции. Когда они собирают урожай, это 350 кг в день на человека против тонны во Франции», — говорит с сожалением французский инженер.
В России, насчитывающей 90 000 гектаров виноградных лоз (во Франции 750 000), плотность плантаций также меньше, чем во Франции: 1 000 — 4 000 лоз на гектар против 5 000 — 8 000. «Но какой все-таки прогресс! Двадцать лет назад никто не осознавал потенциал этого региона, а в Москве нельзя было найти ни одного качественного российского вина», — вспоминает Рено Бюрнье. Этот швейцарец вместе со своей русской женой Мариной основал в Краснодаре хозяйство, которое является показательным.
«Когда мы приехали, виноградарство было заброшено, оборудование пришло в негодность, народ был в отчаянии. Единственное преимущество в том, что благодаря этой ситуации земля смогла отдохнуть в течение пятнадцати лет». Для Рено Бюрнье главное — это изысканные вина, без удобрений и инсектицидов. «Наше вино обладает вкусом русского терруара, но произведено со швейцарской строгостью и вниманием к деталям!», шутит Рено Бурнье, чье хозяйство в 50 гектаров, расположенное недалеко от Анапы производит 200 000 бутылок в год. «Сегодня мы уже не единственные…»
Русские пьют меньше, предпочитая качественный алкоголь
Бум вин made in Russia происходит в то время, когда параллельно меняются привычки потребления. Россияне пьют меньше и по-другому, особенно средний класс в крупных городах. Меньше водки и плохих вин. Еще пива и хороших вин. Каждый россиянин старше 15 лет потребляет в среднем 11,1 литра чистого алкоголя в год (во Франции 11,7 литра). Борясь с алкоголизмом с 2003 года, правительство добилось к 2016 году скоращения потребления алкоголя в 43% на человека. Это произошло благодаря упреждающим ограничительным мерам, в частности, в области рекламы и продаж.
Нельзя забывать, что Россия переживает серьезный демографический кризис с высокой смертностью. Борьба с алкоголизмом означает увеличение продолжительности жизни. Власти это поняли. И общество тоже.
«Приоритет отдан качеству, а не количеству. Мы повзрослели», — говорит известный московский энолог Наталья Времеа. «Россияне все чаще ищут оригинальные вина, интересные сорта винограда. В отличие от французов, которые пьют только французское вино, они, как и англичане, интересуются винами со всего мира, а теперь… и своими собственными винами. В свою очередь, это хорошая новость для французских экспортеров: Россия все больше и больше любит качественное вино, и в долгосрочной перспективе неизбежно будет покупать больше французских вин». Тем более, что в России пока нет вин Гран Крю.
Карта экспорта
На данный момент некоторые даже начинают надеяться на экспорт из России. И не только посредственных столовых вин, массово продаваемых в Китай. «Доля российских вин на наших полках постоянно увеличивается. Как и количество магазинов и количество рекомендаций. Бум пропорционален производству. За этим должен последовать экспорт», — надеется Сандро Хатиашвили, один из менеджеров по закупкам компании Simple Wine, с собственной сетью винотек. «Мы запустили программу по продвижению лучших российских вин и увеличению их дистрибуции». Этот московский коммерсант, как и виноградари, не сомневается в том, что Россия найдет свое место в винной карте современного мира.
