Что происходит?
Европа переживает энергетический кризис, во время которого спотовые цены на природный газ выросли в прошлом месяце до уровня, в пять раз превышающего уровень годичной давности. Некоторые аналитики считают, что главным виновником этого нового кризиса является Россия. Но напряженная ситуация на газовом рынке вызвана рядом других причин, таких как снижение добычи газа в самой Европе, значительное повышение спроса на энергоносители в Азии, истощение запасов газа зимой 2020-2021 годов и снижение производства электроэнергии за счет возобновляемых источников, таких как ветер и гидроэнергия.
В последние годы европейские импортеры рассчитывали сократить этот дефицит за счет увеличения закупок сжиженного природного газа (СПГ). Однако из-за сокращения объемов добычи многими производителями СПГ за пределами Европы, в том числе в США, этот вариант стал (во всяком случае, временно) невозможным.
Усугубляет ли Россия кризис?
И да, и нет. Учитывая, что сокращению предложения на газовых рынках способствуют многие глобальные, региональные и местные факторы, винить в высоких ценах и дефиците газа вряд ли можно одну лишь Москву. Многие эксперты отмечают, что Россия сама всячески пытается увеличить объем добычи (и поддерживать на необходимом уровне собственные запасы). Президент Владимир Путин назвал заявления о том, что его страна использует энергетику в качестве оружия, «политически мотивированной болтовней».
Однако сегодняшний кризис вновь подтверждает готовность России использовать уязвимости своих клиентов в своих целях — как это видно из предыдущих споров с Украиной и Эстонией. «Газпром», крупнейший российский производитель природного газа, пока отказывается увеличивать поставки в Европу сверх объемов, которые предусмотрены долгосрочными контрактами. При этом руководство России не преминуло связать увеличение экспорта с сертификацией в короткие сроки газопровода «Северный поток — 2», строительство которого уже практически завершено, но который пока не получил от регулирующих органов сертификацию, необходимую для начала прокачки газа. Более того, «Газпром» заявил руководству Молдавии, что цена будущих поставок газа будет зависеть от того, откажется ли бывшая советская республика от торгового соглашения с Европейским Союзом (ЕС).
Как мог бы отреагировать европейский рынок?
Как реагировать на кризис, правительства европейских стран пока не решили. Скорее всего, они будут и дальше придерживаться позиции постепенного принятия «Северного потока — 2». Вполне возможно, что некоторые страны даже втайне рады тому, как из-за дефицита газа продвинулся процесс сертификации. Но поскольку кризис обнажил множество других составляющих энергетической незащищенности Европы, он вынуждает государства-члены ЕС (и сам Евросоюз) рассмотреть ряд мер по сведению до минимума факторов уязвимости в будущем.
В настоящее время страны ЕС рассматривают различные способы реагирования на кризис — от скромных мер, направленных на смягчение непосредственного воздействия роста цен на электроэнергию на домохозяйства с низким уровнем дохода, до полного пересмотра правил, регулирующих внутренний энергетический рынок Европы. Также рассматриваются предложения по восстановлению стратегических запасов газа (например, установление минимальных уровней, как это уже сделано в отношении запасов нефти), устранению технических препятствий для транспортировки топлива между странами, увеличению инвестиций в возобновляемые источники энергии и реализации так называемой Европейской зеленой сделки. Кроме того, некоторые чиновники ЕС хотят начать расследование в отношении «Газпрома» за нарушение европейских антимонопольных правил.
Широкий диапазон этих мер отражает многочисленные причины сегодняшнего кризиса. И немногие из них имеют откровенно антироссийскую составляющую — расследование в отношении «Газпрома» является исключением. Даже в этом случае, если не считать сертификации «Северного потока — 2», они вряд ли позволят Путину достичь того, что он поставил своей главной целью — закрепить будущую зависимость ЕС от российского газа посредством долгосрочных контрактов.
Каковы выводы?
Европейские правительства — и потребители также — заново открывают для себя риски и издержки зависимости от поставок российского газа. В спорах о том, как ограничить зависимость в будущем, может присутствовать своя доля антипутинской риторики. Но даже если этого не произойдет, то, как Путин манипулирует кризисом на данный момент, снижает вероятность того, что ЕС согласится на такие отношения в сфере энергетики, к которым стремится Россия.
Кроме того, сегодняшний кризис на энергетических рынках заставит европейские правительства рассмотреть один аспект перехода от углеводородного топлива, который они еще не в полной мере рассмотрели. Постепенное прекращение инвестиций в собственную добычу природного газа в ЕС чревато укреплением доминирующего положения на рынке крупнейшего поставщика на континенте (и повышением его способности создавать проблемы). Теперь, когда европейские лидеры видят, к чему это может привести, такая перспектива точно не устроит.
