Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
С приближением зимнего сезона на многих фронтах к Украине подступает энергетический кризис, пишет Atlantic Council. Он, по мнению автора, может привести к политической нестабильности и углублению зависимости страны от России. Журналист предлагает решение: интегрировать Украину в европейские энергетические рынки.
1 ноября украинское руководство объявило, что Россия прекратила экспорт энергетического угля, и его запасы на складах в пять раз ниже запланированных на это время года. Вдогонку прилетело еще одно известие — от оператора ГТС Украины о том, что «Газпром» сократил транзит природного газа на чуть более половины от контрактной мощности на 2021 год.
Эти две отдельные новости из энергетического сектора по сути являются двумя сторонами одной медали в игре с высокими ставками и мутными последствиями, которую Россия проводит в рамках усилий Кремля вернуть Украину в сферу своего влияния.
О снижении транзита «Газпромом» через Украину известно еще с начала года. Многие аналитики убеждены, что Россия намерена прекратить поставки через Украину гораздо раньше, чем истечет действующий транзитный контракт в 2024 году, и перенаправить газ в «Северный поток — 2», как только этот газопровод начнет коммерчески эксплуатироваться.
Такая транзитная тактика может изолировать Украину от импорта газа из соседних европейских рынков и, в конечном счете, заставить Киев быть уступчивее политически, поставив страну в прямую зависимость от российских энергоносителей.
Гораздо меньше известно, как Россия использует экспорт угля и объединенные энергосистемы, чтобы ослабить экономику Украины и оторвать ее от европейских рынков.
Несмотря на быстрый рост возобновляемых источников электроэнергии в последние годы, Украина остается значительно зависимой от угля для производства электроэнергии. Мощность ТЭС, работающих на угле, составляет 22 ГВт, или почти 40% от общей установленной мощности, но не вся она используется. Несмотря на это, теплогенерация имеет решающее значение, поскольку гарантирует немедленный доступ и управляемость за сравнительно более дешевую цену.
Однако с политической точки зрения уголь был чувствительным вопросом по нескольким аспектам. Высокая зависимость Украины от тепловой генерации означает, что она в дополнение к местному производству также нуждается в импорте. К примеру, в 2018 году этот импорт составил 21 млн тонн, 70% из которых поступало из России.
С другой стороны, еще несколько лет назад, почти половина угольных мощностей Украины работала на антраците. Однако эти запасы теперь на оккупированных Россией территориях Донецкой и Луганской областей или же в самой России.
В последние годы импорт угля на Украину связывали с обвинениями в коррупционных действиях, включая контрабанду с Восточной Украины, оккупированной Россией, через Белоруссию, или указывали на причастность украинских юридических и должностных лиц к финансированию пророссийских сил. В частности, такие обвинения касаются политика Виктора Медведчука, который находится под санкциями и уголовным производством за финансирование сил, возглавляемых Россией на востоке Украины, через энергетические соглашения с оккупированными территориями.
Ставки России могут быть даже выше
Ощущая риск, связанный с зависимостью от импорта угля, украинское правительство в прошлом году ввело высокую пошлину на российский импорт энергетического угля марки Г, что фактически остановило его импорт.
Многие электростанции, работавшие на антраците, были модернизированы для работы на энергетическом угле марки Г, который также можно добывать на Украине. Однако осталось несколько немодифицированных, составляющих примерно 10% от общей мощности.
Запасы марки Г были сильно исчерпаны после того, как уголь использовался для производства электроэнергии с последующей продажей на европейские рынки премиум-класса в течение лета, или потому, что своей генерацией ТЭС должны были компенсировать работу ядерных блоков, неоднократно выходивших из строя, потому что они уже имеют солидный срок эксплуатации.
В случае роста спроса зимой Украине может потребоваться больше поставок, в том числе антрацита, который Россия перестала продавать с 1 ноября, заявляя о высоком внутреннем спросе. Это поставило бы руководство страны в затруднительное положение, поскольку ему пришлось бы вести прямые переговоры с назначенной Кремлем администрацией на оккупированной Россией восточной Украине, таким образом уступая ключевое требование России, которому Украина сопротивляется с 2014 года.
Ставки России могут быть даже выше, чем просто заставить украинские власти начать официальные переговоры с так называемыми сепаратистами. Любой потенциальный дефицит поставок электроэнергии, вызванный истощенными запасами угля и неисправными генераторами, может привести к отключению электроэнергии в то время, когда также существует значительный риск того, что Украина может быть лишена доступа к природному газу, преимущественно используемому для отопления.
Такой риск, скорее всего, возникнет, если будут сильные морозы, возможно, к концу зимы, когда обычно запасы газа в хранилищах иссякают. Население может остаться без отопления и электроэнергии, а это уже прямой путь к политическим беспорядкам.
Этот сценарий также может совпадать с геополитически чувствительным тестированием энергетической инфраструктуры, запланированным на конец зимы. Тогда украинский оператор системы передачи электроэнергии «Укрэнерго» должен отключиться от других сетей и будет работать в полной изоляции.
Планируемые испытания являются частью подготовки, которую осуществляют Украина и соседняя Молдавия к отсоединению от российской и белорусской сетей и совместной синхронизации с европейской инфраструктурой в 2023 году. Синхронизация позволит обоим рынкам импортировать или экспортировать электроэнергию в европейские страны и из них. А в случае Молдовы уменьшить ее зависимость от электроэнергии, производимой в Приднестровье, непризнанной сепаратистской республике в пределах международно признанных границ Молдавии, контролируемой Россией с начала 1990-х годов.
Если Украина столкнется с дефицитом поставок, ей, возможно, придется обратиться за электроэнергией в соседнюю Россию или Белоруссию, а это значит, что она может не пройти тест на изоляцию. Этот сценарий возможен, если учесть, что 2 ноября «Укрэнерго» вынуждено было обратиться к Белоруссии в рамках аварийной помощи ТЭС.
Повышать важность поставок угля на Украину, в то время как мировые лидеры вынашивают грандиозные планы постепенного отказа от углеводородов и построения зеленой экономики, может показаться извращением. Однако зависимость Украины от угля, как и ее политическая уязвимость перед российской агрессией, остается наследием советской эпохи, которую страна не может реально преодолеть самостоятельно.
Поддержка Украины и соседней Молдавии в интеграции в европейские энергетические рынки означала бы не только помощь им дистанцироваться от российского геополитического давления, но и способствовать уходу от угля и переходу к более зеленой экономике.
Ора Сабадус, старший журналист по энергетическим вопросам независимой коммерческой службы расследований (ICIS), кандидат наук
