Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Что думают живущие в Германии украинцы о грозящей их Родине опасности? Таким вопросом задались журналисты Frankfurter Allgemeine Zeitung и провели опрос живущих во Франкфурте граждан Украины. Палитра мнений оказалась достаточно широкой. Упрощения не работают. И прежде всего — упрощение, что против России все украиноязычные. Главное — убеждения, а не языковая среда.
2300 граждан Украины живут во Франкфурте-на-Майне, да и многие жители нашего города связаны с этой страной. Четверо из них поделились своей озабоченностью.
Петр Боканов, священник
"Там происходят драматические события", — говорит Петр Бакланов. Он — священник украинской православной церкви в районе Зидлинген. По его словам, война, начавшаяся восемь лет назад после аннексии Крыма — постоянная тема разговоров в его приходе. "У многих остались родственники и знакомые на Украине, и люди переживают за них, — говорит Петр. — Людей одолевают самые разные чувства: у одних — это страх, у других — злость. И у всех — тревога".
"Стало тревожно в последнее время, и становится все хуже и хуже, — добавляет Петр. Он — военный капеллан, был на фронте в Восточной Украине и вот уже несколько лет заботится о раненых украинских солдатах, находящихся на излечении в военном госпитале в Кобленце. "На переговоры почти нет времени. Уже сейчас должно что-то сделано с нашей стороны", — говорит он, имея в виду немецкое правительство. Боканов надеется, что немецкое общество проявит больше солидарности. "Люди понемногу привыкли к войне и стали относиться к ней с апатией". При этом, по его словам, Украина — форпост Европы: "Мы просим общество поддержать нас. Нельзя оставлять нас в беде".
Лилия Карпинская, учительница украинского языка
"Мы, украинцы, — не жертвы, Мы такие же участники событий, как и Россия", — говорит Лилия Карпинская. Она — педагог-филолог, ведет курсы украинского языка и культуры во Франкфуртском народном университете. Карпинская обвиняет правительство своей родины в том, что оно не реагировало на стремление к автономии в восточных областях Украины в прошлые годы: "Киев не принимал восточную Украину всерьез".
Лилия приехала в Германию из Одессы, где продолжают жить ее родители и друзья. Мать переселилась на Украину из Белоруссии в шестидесятые годы. "Мы всегда были одним народом, — говорит Лилия, имея в виду Украину и Россию. — Для меня Россия — не враг, представители нашего народа не должны враждовать между собой". Учительница по профессии, она считает, что конфликт отразился и на языке. "После аннексии Крыма русский стал вражеским языком".
"Когда я приезжаю на Украину, то сначала заговариваю с людьми на украинском языке и лишь затем перехожу на русский, — говорит Карпинская, выросшая в русскоязычной среде. — Почему я должна ощущать дискомфорт, если всего-навсего говорю по-русски?" Лилия боится эскалации. По ее мнению, ситуация и так плохая. Пенсии и зарплаты низкие, да тут еще коронавирус. "Если начнется вторжение, то люди потеряют и то малое, что еще имеют". Из-за пандемии она не видела родителей два года. А теперь полетам на родину мешает конфликт. На курсах ей часто задают вопросы о конфликте. "Но там мы это не обсуждаем. Мы избегаем политических и религиозных тем". И со своими русскими друзьями она тоже не говорит о ситуации.
Степан Руджинский, председатель Общины украинцев Франкфурта:
"Я надеюсь, что Россия только блефует", — говорит Степан Руджинский. Он — председатель Украинского общества во Франкфурте. На прошлой неделе он каждый вечер встречался с представителями других украинских организаций, они обменивались мнениям, а две недели назад организовали несколько мероприятий в центре города. "Для Путина сейчас настал решающий момент, — говорит Руджинский, считающий, что в Кремле теперь размышляют, принесет ли нападение больше пользы или вреда, и в зависимости от этого примут окончательное решение. "Если Путин посчитает, что сможет это сделать без особых последствий, то он это сделает". Но Степану трудно себе представить, что тогда произойдет.
Близкие родственники Руджинского живут на Украине. По его словам, жена подумывает о том, чтобы перевезти их в Германию. "Но у нас нет шансов устроить их здесь, — говорит он — Но может случиться и так, что нам как-то придется это сделать". И в его обществе многие вопросы остаются открытыми. Там говорят о гуманитарной помощи, но и о воскресной школе, работающей при Общине. "Я, правда, не знаю, что мы будем делать, если начнутся бомбардировки, — говорит Руджинский. — От этого становится страшно".
Ирина Вовк, сотрудница адвокатской конторы
"Меня удивляет, что многие только сейчас забили тревогу, — говорит Ирина Вовк. Она работает личной ассистенткой в одной из адвокатских контор. — Ведь в том, что происходит, ничего нового нет. Война идет целых восемь лет. Уже в 2014 году ситуация была довольно серьезная". Тем не менее, как считает Ирина, приехавшая в Германию из Киева и живущая во Франкфурте шесть лет, люди на Украине реагируют на происходящее более спокойно, чем тут. "Паники нет".
Она часто общается со своей семьей, продолжающей жить в Киеве. Ирина хочет, чтобы немецкие политики заняли более четкую позицию. "5000 касок? Это же глупость какая-то! — возмущается Ирина, когда думает о том, что правительство Германии послало на Украину не оружие, а только каски.
Но при желании получить оружие Ирина не верит во вторжение России: "Я не думаю, что Путин нападет". Она надеется, что будет найдено дипломатическое решение. Но она предполагает, что оно будет не в пользу Украины. Каким конкретно может быть решение? Этого она не знает. "В деле замешаны Россия, США и ЕС. Участвует и НАТО Китай, НАТО и ЕС. Идет столкновение России и Запада. Украина — лишь место действия".
