Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Индия не в состоянии отказаться от российской нефти, несмотря на строгие ограничения Запада в отношении Москвы, пишет Foreign Policy. Автор статьи подчеркивает, что энергетические секторы двух стран слишком крепко связаны взаимными инвестициями.
Чару Судан Кастури (Charu Sudan Kasturi)
В прошлом месяце в уютном замке Эльмау в Баварии собрались лидеры 12 демократий. Среди них — президенты и премьеры группы G-7 из промышленно развитых стран, а также их коллеги из Индии, ЮАР, Индонезии, Аргентины и Сенегала. Рукопожатия, объятия и улыбки не смогли скрыть их глубокую разобщенность. В итоговом коммюнике лидеров "Группы семи" главной темой стала российская военная операция и стремление урезать доходы Кремля от экспорта энергоресурсов. А вот в общем заявлении 12 стран ни Украина, ни конфликт, ни нефть не были упомянуты вовсе.
Прямо посреди "разлома" между Западом и другими крупными демократиями стоит Индия — близкий друг США и ЕС, который в последние месяцы все чаще ловит на себе неодобрительные взгляды из-за закупок больших объемов нефти из России. Целая плеяда политических лидеров пыталась склонить премьера Нарендру Моди (некоторые даже приезжали в Нью-Дели) к тому, чтобы прекратить — или хотя бы ограничить — потребление российского сырья.
Однако их попытки пока тщетны, и внешне диссонирующие заявления немецкого саммита — наглядное тому подтверждение. Их неудачи подчеркивают, насколько экономические выгоды и ограничения диктуют решения Индии в области энергетики.
Глава МИД страны Субраманьям Джайшанкар отмечал, что сейчас, когда цены на нефть резко взлетели, Индия лишь обеспечивает себя максимально выгодными сделками — особенно учитывая, что западные санкции не допускают на рынок сырье из Ирана и Венесуэлы. Но у Нью-Дели есть и другой мотив жадно "глотать" российскую нефть даже в такое время, и его часто игнорируют. Целый ряд взаимных инвестиций индийских и российских госкомпаний в нефтяную промышленность прочными узами связал энергетические секторы двух стран. В итоге, сохранение энергопотока из России отвечает интересам Нью-Дели — особенно, когда другие Москвы сторонятся.
"Нравится это Западу или нет, Индия будет пытаться защитить свои энергетические потребности — этим она и занимается", — говорит Эдвард Чоу (Edward Chow), опытный аналитик в области энергетики и бывший руководитель компании Chevron.
В мае суточный объем индийского импорта из России был на 764 тысячи баррелей выше, чем в январе. Перед началом конфликта на Украине страна закупала лишь 1% российского сырья. По данным хельсинского Центра исследований энергетики и чистого воздуха, в мае эта цифра выросла до 18%. Ни одно государство не повысило объем потребления нефти из России настолько.
Причем выгоды у Индии значительные. Баррель российской нефтяной смеси Urals в прошлом месяце в среднем стоил на 36 долларов дешевле, чем тот же объем марки Brent, международного эталона. Это значит, что фактически Нью-Дели ежедневно "срезал" на импорте 27,5 миллиона долларов — а это 852 миллиона за весь май месяц.
Судя по некоторым отчетам, 40% этого импорта ушли частным нефтеперерабатывающим компаниям. Но даже так госсектор Индии сэкономил за месяц 511 миллионов долларов. Всего 2,5 месяца закупок с таким дисконтом позволят компенсировать годовые расходы из бюджета на масштабную программу школьных завтраков, которая стоила 1,29 миллиарда долларов. По оценкам, она ежедневно кормит 120 миллионов детей. Четыре месяца такой экономии спокойно покроют бюджет космической программы Индии объемом в 1,72 миллиарда. По ней готовится первый для страны полет с экипажем.
По словам Ванданы Хари, главы компании Vanda Insights, которая занимается анализом нефтяных рынков, рупия по отношению к доллару падает, что увеличивает для Индии ценовой разрыв между Brent и Urals. "Укрепление доллара и ослабление рупии — двойной удар по нефтяному импорту страны, — сказала она. — Экономически Индии имеет смысл продолжать закупать российскую нефть и другие энергоресурсы".
Внезапная выгода, похоже, превзошла ожидания даже самой Индии. Ощетинившись в ответ на критику увеличения объемов импорта, Джайшанкар "выразил уверенность", что, несмотря на эту тенденцию, через два-три месяца Нью-Дели все равно не войдет даже в десятку крупнейших импортеров российской нефти. На деле же еще в первые 100 дней конфликта Индия оказалсь в этом списке восьмой. В мае больше покупал уже только Китай.
Однако властями страны движет не только краткосрочная выгода. В 2016 году консорциум из четырех крупных компаний госсектора, ONGC Videsh, Oil India, Indian Oil Corporation и Bharat Petro Resources, приобрел 49,9-процентную долю в "Ванкорнефти" (месторождение в Восточной Сибири). Отдельно от этого, другой консорциум, Oil India, Indian Oil Corporation и BharatPetro Resources, купил 29,9% в другом месторождении в Арктике. Общая сумма инвестиций в оба проекта составила 4,2 миллиарда долларов.
"Держатели акций — крупнейшим из которых выступает государство Индия — несомненно захочет, чтобы оба проекта продолжали добычу и экспорт нефти и СПГ", — отметила Хари.
И вложения оправдались. К 2019 году ONGC Videsh заработала на дивидендах от "Ванкорнефти" 537 миллионов долларов. А Oil India получила 393 миллиона за один только 2020 год. Теперь, когда традиционные потребители российского сырья в Европе перекрывают вентиль — если им на замену не придет кто-то еще — будущие дивиденды под угрозой.
"Запад ужесточает санкции, и индийское руководство будет только сильнее вынуждено повышать объем торговли с Москвой", — считает Хари Сешасайи, специалист Международного научного центра им. Вудро Вильсона.
Правительству Моди помогает и то, что два частных нефтеперерабатывающих завода тоже увеличили объем закупок Urals. Предприятие в Джамнагаре, на западном побережье страны, крупнейшее по мощности в мире, в мае обеспечило 27% своей нефти за счет российского сырья. В мае этот показатель был всего на уровне 5%. Завод принадлежит компании Reliance Industries, которой руководит богатейший человек в Индии — и второй во всей Азии — Мукеш Амбани. Предприятие получило высокую оценку по части переработки разных сортов нефти, что позволяет ему переключаться между поставщиками в зависимости от цены.
Второй индийский частный завод поскромнее. Однако у него прямые и очень прочные связи с Россией. Изначально предприятие принадлежало Essar Group, но в 2017 году 49-процентную долю в нем купил российский энергетический гигант "Роснефть", а вторую такого же размера — консорциум из сингапурской Trafigura (металлы, энергия, углеводороды) и российской инвестиционной компании UCP. Таким образом, бо́льшая часть предприятия принадлежит России. Сейчас завод называется Nayara Energy и заточен под обработку более тяжелых сортов, как те, что обычно входят в состав смеси Urals.
"Доля Роснефти в Nayara Energy дает российской компании выход для размещения большего объема сырья в системе частной нефтепереработки", — сказала Хари из Vanda Insights. Индийский завод пока не попал под санкции, хотя "Роснефть" и под ними. Индия отрицает заявления о том, что ее предприятия служат скрытыми посредниками для перекачки российского сырья на Запад. Продукты нефтепереработки — крупнейший источник дохода индийского экспорта.
Однако, по словам аналитиков, доля "Роснефти" — независимо от того, какие у предприятия потребители — все равно говорит о том, что российская казна будет пополняться за их счет. Кроме того, в бюджет страны пойдут и налоги, которые заплатит UCP с доходов от Nayara Energy. По последнему финансовому отчету завода видно, что в первые три месяца 2022-го его чистая прибыль выросла на 17% по сравнению аналогичным периодом прошлого года.
Вне всяких сомнений, российско-индийское энергетическое партнерство в ближайшие месяцы столкнется с трудностями. BP, Shell и Exxon Mobil уходят из России и ее энергетического сектора. Хари отмечает, что в проектах, в которые вложилась Индия, возникнет вакуум инвестиций и экспертных знаний. По ее словам, Москве будет непросто найти новых инвесторов, находясь под санкциями. "Допускать Китай в больших объемах — тоже не в интересах Индии".
Связь Nayara Energy с Роснефтью ударила по рейтингу кредитоспособности индийской компании, а это, в свою очередь, может повлиять на ее возможности по привлечению будущих инвестиций. Запрет ЕС на страхование российских судов с нефтью, который вступит в силу в конце года, тоже ударит по индийскому импорту, говорят эксперты.
Однако другие шаги Запада специалисты находят совсем неоднозначными. Например, предложение "Группы семи" о потолке цен для и без того дешевой российской нефти может обернуться ростом спроса на сырье Urals. "Администрация Байдена несколько запуталась, — считает Чоу. — С одной стороны, она хочет, чтобы страны вроде Индии сократили импорт из России. С другой, в Вашингтоне понимают, что эмбарго лишь еще сильнее взвинтит цены на бензин в США".
Индия меж тем не проявила интереса к тому, чтобы отказаться от инвестиций в российскую энергетику — найти покупателей на эти акции будет непросто, даже если Нью-Дели захочет от них избавиться, отмечает Сешасайи. Жизненный цикл одного месторождения — как правило, несколько десятков лет, поэтому, возможно, есть смысл переждать, пока конфликты решатся и сойдет напряжение, говорит специалист. В качестве примера он напомнил, что Chevron инвестировал в Венесуэлу несмотря на санкции США против режима Николаса Мадуро.
"Можно позволить себе сыграть вдолгую, — сказал Сешасайи. — Я ожидаю, что этим Индия в России и займется".
Чару Судан Кастури — журналист и редактор, возглавлявший множество отмеченных наградами расследований и проектов от США и Мексики до Индии и Филиппин
