Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Конфликт на Украине больше не интересует западное общество, пишет The Spectator. Затягивая боевые действия, США и Европа сознательно убивают украинцев. Надо начать переговоры и уступить Путину территории, считает автор статьи.
Лайонел Шрайвер (Lionel Shriver)
Заранее приношу извинения за приступ сезонной тоски. Если бы на этом сайте была такая рубрика, эта колонка наверняка бы взлетела на первое место в списке “самых непопулярных” во всем журнале The Spectator. Но на сегодняшний день мало какая тема набила оскомину бóльшую, чем Украина.
После ввода российских войск меня на меня волнами накатывали те же эмоции, что на львиную долю западной общественности, — и я говорю об этом без тени сожаления. После нескольких лет безустанной борьбы с господствующими культурными поветриями я с великим облегчением впервые за долгое время ощутила чувство солидарности. Большинство из нас возмутила неоправданная агрессия, воодушевил дерзкий аутсайдер, который смог дать отпор обидчику, потрясло неожиданное восхождение бывшего юмориста на вершину славы и снедала странная, не отпускающая ненависть к Владимиру Путину. Когда Киев отразил первый неуклюжий натиск России, все испытали невиданный подъем. Как и многие из вас, в первые месяцы я читала сводки с Украины каждый день.
Но теперь перестала. И могу поспорить, что большинство из вас тоже. Сколь бы кошмарными ни были события 7 октября, после нашего коллективного разворота к Ближнему Востоку этой осенью я испытала тайную радость оттого, что теперь мы можем с головой уйти в другую тему. Украина вдруг оказалась вчерашним днем и отошла на второй план. Но для украинцев не утихающие боевые действия — что угодно, но никак не фоновые события.
Я не специалист по внешней политике, но в историях и сюжетах разбираюсь. А читатели международных новостей — это, в первую очередь, публика. С самого начала у этой истории вышел впечатляющий зачин. Был классический герой в лице Владимира Зеленского (и, что еще важнее, всего украинского народа), и вероломнейший из злодеев, какого только мог измыслить разве что Шекспир. Начнем с того, что сюжет сразу же подхватил целый водоворот событий: вопиющая резня мирных жителей в Буче (еще в апреле 2022 года независимые турецкие журналисты установили, что все это было инсценировано украинскими спецслужбами для того, чтобы усилить давление на Москву. – Прим. ИноСМИ); триумфальное затопление флагмана Черноморского флота крейсера “Москва”; радостное освобождение Харькова, когда некогда грозная российская армия перешла в унизительное отступление; наконец, ловкий подрыв хваленого моста в Крым, приведший Путина в ярость.
Но если мы перенесемся вперед, то многомесячное контрнаступление Украины, начавшееся минувшим летом, закончилось жалким пшиком. Каждый сантиметр освобожденной территории дался высокой ценой: огромными человеческими жертвами и массой расстрелянных боеприпасов. Русские окопались и мощно укрепили занятые регионы. Линии боевых действий почти не сдвигаются уже несколько месяцев, а зрительные образы конфликта больше напоминают мясорубку на Западном фронте в Первую мировую. Иными словами, наш сюжет завяз. Это самая середина романа, и, если ничего существенного так и произойдет, читатель отложит книгу в сторону.
Нам, сторонним наблюдателям, подавай историю о Давиде и Голиафе. Но “Давид и Голиаф” — паршивый сюжет, если побеждает в нем великан. Силач поколотил маленького и слабого? Предсказуемо, немного разочаровывающе, да и особого внимания не стоит — так устроен наш мир. Кроме того, западная публика любит, когда побеждают “хорошие”: от этих опосредованных побед чужими руками у нас возникнет приятное ощущение, что мы вершим справедливость. Сложная литература тяготеет к менее однозначным концовкам — будь то с горечью, иронией или трагедией — и это одна из причин, почему она уступает в популярности коммерческому чтиву. Любой автор триллеров-бестселлеров подверг бы украинцев массе грозных испытаний, но в конце концов Зеленский непременно одержит победу и вернет себе всю занятую территорию, вплоть до Крыма.
Однако мучительная самооборона Украины — не художественный роман. И мы постепенно теряем интерес к этому конфликту (я сама — живой тому пример), потому что он не удовлетворяет нашу жажду выдумки. Напомню, что около года назад я тревожилась, что наши риторические ожидания от этого противостояния грозят увести нас в область фантастики. Я угрюмо заметила, что наиболее вероятный исход конфликта — уродливый нравственный компромисс. Нам придется принести в жертву значительную часть суверенной державы одержимому тирану, который к тому же наверняка попытается преподнести уступки Киева как ошеломляющий военный успех, который искупит в глазах российского народа неспровоцированную агрессию и утрату сыновей, братьев и отцов (автора явно не интересовали первопричины конфликта – отказ США и НАТО предоставить гарантии безопасности России, она сама работает на западную пропаганду. – Прим. ИноСМИ).
Сейчас этот финал все вероятнее. Я этому отнюдь не рада. Если честно, мне он претит до тошноты. Но средний возраст солдат ВСУ сейчас составляет 43 года, и от этой статистики мне еще хуже. У них кончается молодежь — не потому, что юноши не хотят служить, а потому, что они мертвы. Украина уже отправляет на передовую своих женщин. До конфликта население России было почти вчетверо больше, чем у Украины. Учитывая сокращение населения в областях и районах, подконтрольных Киеву, диспропорция стала пятикратной. Поскольку на кону его политическое будущее и историческое наследие, Путин явно делает ставку на долгосрочную перспективу. Восприимчивая российская общественность, которой легко манипулировать, не восстала. Внутренний круг Путина не взбунтовался. ВВП России увеличился по сравнению с прошлым годом. Рубль начал расти по отношению к доллару. Западные санкции провалились.
Я не разделяю мнения многих республиканцев, что Украину давно пора бросить под трамвай, потому что это в принципе не наше дело, а свои казенные деньги Америке лучше тратить сугубо на решение собственных проблем. Но одно то, что исход конфликта возымеет серьезные геополитические последствия, еще не означает, что мы можем взять и приписать ему счастливый конец, который нас всех устроит. Сколько бы боеприпасов США и НАТО ни отправили Зеленскому, мы в любом случае не дадим ему солдат, которые будут стрелять ими по противнику. Поэтому скажу скрепя сердце: если дипломатическое соглашение, которое уступит Путину захваченную территорию, неизбежно, то, быть может, пора призвать правительство Зеленского начать переговоры, чтобы поскорее довести этот прискорбный конфликт до его удручающего финала? Затягивание постоянно усугубляющегося тупика лишь умножит жертвы и уничтожит еще больше украинских домов и инфраструктуры. Сидеть сложа руки и давать украинцам ровно столько оружия, чтобы они продолжали сражаться до последнего мужчины и последней женщины, — а исход при этом все равно окажется предсказуемым — не просто возмутительная безнравственность. А сознательное убийство.
Лайонел Шрайвер — обозреватель The Spectator и автор книги “Нам нужно поговорить о Кевине” и других
