Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Многие западные компании решили остаться в России, несмотря на обещания свернуть бизнес, пишет FT. Некоторых не устроили условия продажи активов, но это не единственная причина: экономическая ситуация наладилась, и страна стала более привлекательной для корпораций.
Кортни Уивер (Courtney Weaver), Мадлен Спид (Madeleine Speed)
Западные компании, в том числе Avon Products, Air Liquide и Reckitt, остались в России вопреки заявленным после начала спецоперации планам уйти из страны, поскольку бюрократических препятствий прибавляется, а потребительская активность восстанавливается.
Косметический бренд, принадлежащий Natura, французский производитель газов промышленного назначения и британская группа потребителей, производящая все от обезболивающих до презервативов, — все они вместе с сотнями западных компаний остались в стране несмотря на начало полномасштабного конфликта в 2022 году.
“Многие европейские компании оказались между молотом и наковальней, — сказал один руководитель, работающий с западными компаниями в стране. — Они сказали, что уйдут. Но затем им предоставили неприемлемый выбор покупателей на их бизнес”.
В целом, по данным Киевской школы экономики, с 2022 года в России осталось более 2 100 транснациональных корпораций. Для сравнения, примерно 1 600 либо ушли с рынка, либо свернули свою деятельность.
Вскоре после ввода российских войск на Украину в 2022 году множество таких компаний пообещали резко сократить свое присутствие в России, поскольку Запад стремился лишить экономику страны подпитки, а военную казну Кремля — иностранной валюты.
Но Москва постепенно повысила для корпораций стоимость ухода, требуя с “недружественных” стран обязательную 50-процентную скидку на продажу активов российским покупателям, а также минимум 15-процентный “налог на выход”. Также становится все труднее подыскать местных покупателей, приемлемых как для продавца, так и для Москвы, и чье участие бы при этом не противоречило западным санкциям.
В сентябре 2022 года Air Liquide объявила, что подписала меморандум о взаимопонимании по продаже своего российского предприятия команде местных менеджеров, которые им управляли. Однако сделка так и не получила одобрения правительства России, и компания осталась в подвешенном состоянии.
Некоторые компании больше не чувствуют прежнего принуждения покидать страну. Так Avon начала процесс продажи своих российских активов бизнеса и даже получила некоторые предложения, но решила их не принимать.
“Более 135 лет Avon поддерживает женщин, где бы они ни находились, независимо от этнической принадлежности, национальности, возраста или религии”, — заявили в компании.
Компания Reckitt объявила о начале передачи прав собственности на свои российские активы еще в апреле 2022 года, однако ее новый исполнительный директор Крис Лихт придерживается более взвешенного подхода.
“Мы по-прежнему рассматриваем варианты, но все не стало проще, а, наоборот, осложнилось, — сказал он газете "Файнэншл таймс" в прошлом месяце. — Первоначально разговор шел о том, останемся мы или уйдем, а предприятия продолжат платить налоги... Полагаю, сейчас обсуждается больше нюансов”.
Транснациональные корпорации также помнят о трудностях таких компаний, как Carlsberg и Danone, чьи активы были конфискованы после объявления о планах ухода.
Хотя Danone в итоге удалось заключить сделку по продаже активов с большой скидкой, но Carlsberg до сих пор ведет с Москвой судебную тяжбу, а один из бывших топ-менеджеров пивоваренной компании находится в российской тюрьме.
Научный сотрудник Берлинского центра Карнеги по изучению России и Евразии Александра Прокопенко отметила, что рост зарплат и неожиданно радужная экономическая ситуация способствовали буму расходов. Это, в свою очередь, сделало Россию гораздо более привлекательной для транснациональных корпораций — особенно в потребительском секторе.
Прокопенко заявила, что “основным риском для иностранных граждан в России” остается недавняя волна национализаций, нацеленная как на иностранные группы, так и на местные компании. При этом она добавила: “Но если они считают этот риск управляемым, то почему бы в таком случае не остаться?”.
В марте 2022 года компания PepsiCo объявила, что приостановила продажу и производство в России своего флагманского напитка, но решила не сворачивать в стране молочный бизнес, где напрямую заняты 20 000 человек и косвенно — 40 000 сельскохозяйственных рабочих.
“Будучи компанией по производству продуктов питания и напитков, сегодня мы как никогда прежде должны хранить верность гуманитарному аспекту нашего бизнеса. Это означает, что мы обязаны и впредь предлагать в России другие наши товары”, — написал генеральный директор Рамон Лагуарта в электронном письме сотрудникам в сентябре 2022 года.
Ее конкурент Coca-Cola прекратила отправлять в Россию сиропы для производства безалкогольных напитков, но эту роль заняла Coca-Cola Hellenic, региональная разливочная компания гиганта, в которой ему принадлежит 21% акций. В августе 2022 года на свет появилась отдельная российская компания Multon Partners с ассортиментом местных версий брендов Coca-Cola. При этом ее “Добрый Cola” сместила оригинал с первой строчки как самый продаваемый напиток в стране.
“ Добрый Cola ” — это продолжение существующего на рынке бренда, который производится и распространяется Multon Partners. Никакого отношения к Coca-Cola и ее брендам он не имеет”, — сообщили в разливочной компании.
Среди более чем 2 000 компаний, оставшихся в России, оказались потребительские группы Mondelez, Unilever, Nestlé и Philip Morris. Некоторые из них заговорили о своих планах более открыто. Исполнительный директор Mondelez недавно сообщил "Файнэншл таймс", что инвесторам “морально безразлично”, покинут группы страну или нет.
При этом в отношении планов других компаний ясности нет. В марте американский инвестор по коротким позициям Hindenburg Research сообщил, что товары польского модного ритейлера LPP все еще продаются в России несмотря на то, что тот объявил об уходе с рынка еще в июне 2022 года после продажи бизнеса неустановленному китайскому консорциуму.
LPP свою вину отрицает, но признает выгоду от продаж “трансферным агентам”, чтобы финансировать расходы на переходный период, сообщив, что эта практика продолжится до 2025 года.
На австрийский Raiffeisen Bank также обрушилась критика после того, как "Файнэншл таймс" сообщила о десятках размещенных в России вакансий — верном признаке далеко идущих планов роста вопреки обещаниям уйти с рынка.
Второй руководитель, работающий с западными компаниями в России, рассказал, что в настроениях произошел заметный сдвиг.
Компании, ушедшие в первые недели после ввода войск, ощущали некое моральное долженствование, объяснил он. “Нынешняя же волна больше руководствуется вопросом, а надо ли нам уходить?Мы правда этого хотим? Некоторые из этих компаний за 30 лет построили по четыре-пять заводов. И они не собираются продавать их с 90-процентной скидкой”, — добавил он.
Инвестор-активист и член совета директоров Unilever Нельсон Пельтц рассказал в этом году, что попытался надавить на производителя потребительских товаров, изучавшего варианты продажи, с призывом не уходить.
“Если мы уйдем из России, они просто заберут себе наши бренды. Не думаю, что это выгодная сделка, — сказал Пельц, подчеркнув, что конкуренты — в частности P&G и Colgate-Palmolive, решили не покидать страну. — Так какого же черта нам уходить?”
Статья написана при участии Сары Уайт из Парижа и Макса Седдона из Риги
