Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Польский ВПК производит в год столько ракет, сколько Россия расходует на Украине за три дня, пишет NDP. У Варшавы больше нет сталелитейного завода, не производится нитроцеллюлоза. Чтобы наверстать потерянное, потребуется десятилетие. Но боеприпасы — не единственная проблема.
"Сейчас учения в Дравско, потом, как полагается, отпуск на Мазураха, а с начала августа уже подготовка к параду в столице", — говорит военный, прослуживший уже 16 лет в танковых войсках. В годовщину Варшавской битвы и в праздник Войска Польского по улицам Варшавы снова проедут начищенные до блеска "Росомахи", "Раки", "Абрамсы", "Леопарды", "Крабы", над головами зрителей пролетят F-16 и Black Hawks. А политики в своих официальных выступлениях будут восторгаться состоянием польской армии. "Это, конечно, здорово, покрасоваться на публике, но от болтовни политиков аж сводит зубы. Они ведь знают, как все обстоит на самом деле. Должны знать", — добавляет наш собеседник.
Телевизионная реальность
На теледебатах перед последними выборами политик "Конфедерации" Конрад Беркович (Кonrad Berkowicz) пытался убедить оппонентов, что обижаться на Путина не нужно, поскольку покупка дешевых российских углеводородов нам очень выгодна. При случае он сказал еще одну важную вещь: политик заявил, что после двух десятилетий правления "Гражданской платформы" и "Права и справедливости" польская оружейная промышленность производит в год столько боеприпасов, сколько Россия тратит на Украине за три дня. Этот иррациональный на первый взгляд тезис оказался верным.
Как сообщали хорошо информированные американские СМИ, этой зимой на Украину прилетало до 10 тысяч артиллерийских снарядов в день. При этом, как признал в прошлом году президент Польской Оружейной Группы, польский ВПК выпускает от силы 30-40 тысяч артиллерийских боеприпасов в год.
Хотя по этому показателю Польша никогда не была в передовиках, но времена, когда пост главы Минобороны занимал Богдан Клих (Bohdana Klich), стали для польской оборонки в целом и для выпускающих снарядов заводов в частности особенно болезненными. Государственная казна была опустошена мировым финансовым кризисом, перспектива войны казалась весьма отдаленной, поэтому оборонное ведомство ради экономии свело учебные стрельбы в войсках к минимуму. В результате склады оставались заполненными, а военные перестали заказывать новые партии боеприпасов. К тому времени и без того небольшое производство замерло вовсе, а производители компонентов снарядов либо обанкротились, либо занялись чем-то другим. Но так плохо, как сейчас, не было еще никогда.
Постсоветские боеприпасы калибра 122 мы расстреляли, а то, что осталось, отправили на Украину. К сожалению, то же самое произошло с натовскими снарядами 155-го калибра. Как объясняет генерал Томаш Древняк (Tomasz Drewniak), занимавший в 2016-2017 годах должность инспектора ВВС, необходимый минимум запасов рассчитывает Генеральный штаб на основе тактических, оперативных и стратегических задач. В частности, учитывается количество дней планируемой обороны, суточные потребности различных войск и материально-технические возможности доставки боеприпасов на поле боя.
Сейчас, по расчетам военных, необходимый минимум запасов составляет миллион единиц 155-мм боеприпасов. Между тем, Польша, торжественно отметив четверть века нахождения в НАТО, еще только учится производить эти боеприпасы. "Это вовсе не какая-то сверхъестественная задача, но дело в том, что в Польше больше нет сталелитейного завода, который производил корпуса боеприпасов, у нас отсутствует собственное производство капсюлей, мы не производим нитроцеллюлозу", — говорит наш источник, работающий в ВПК.
Строительство нового порохового завода в городе Пионки, который обойдется в 460 миллионов злотых, опаздывает уже на несколько лет. Как пишет Newsweek, часть заказанных на заводе Mesko в Скаржиско-Каменна станков для производства гильз так и не дошла до адресата. Куда пропали станки, до сих пор неизвестно. "Входящий в Польскую Оружейную Группу завод Dezamet в прошлом году передал армии первую партию в 24 тысячи снарядов калибра 155 мм. Наши запасы составляют 24 тысячи штук. Это 0,2% от количества, которое считается минимальным", — рассказал нам человек, разбирающийся в данной теме.
Потерянное десятилетие
В декабре 2023 года Агентство вооружений (занимающееся закупками подразделение Министерства обороны) заказало у Польской Оружейной Группы 300 тысяч снарядов калибра 155 мм, выложив за это 11 миллиардов злотых. Поставщиком будет состоящий из пяти компаний консорциум, работающий под крылом Группы. Поставки растянутся аж до 2029 года. Консорциум стремится получить финансирование по программе "Национальный резерв боеприпасов". Как наглядно показывает пример завода в Пионки, в госкомпаниях процесс идет очень медленно. И ничто не предвещает изменений к лучшему.
Одновременно на средства "Национального резерва боеприпасов" претендуют Агентство по развитию промышленности и компания WB Electronics, крупнейший в Польше частный поставщик военной техники. Имеется информация, что фирма рассчитывает получить миллиард злотых для строительства нового завода по производству боеприпасов. Производство должно начаться в течение четырех лет. Похоже на то, что ближайшие несколько лет польские склады будут стоять пустыми. Впрочем, самих складов тоже не хватает. Части инфраструктуры времен ПНР больше нет, а новых построек очень мало. Для правильного хранения боеприпасов в течение двух-трех десятилетий (таков срок их годности) первый попавшийся склад не подходит. В таких помещениях должны строго контролироваться температура и влажность, в противном случае боеприпасы стоимостью минимум 2 тысячи злотых за штуку через год-два придется отправлять на ремонт.
Запасы можно было бы пополнить быстрее. Калибр 155 мм доступен за рубежом примерно в количестве полмиллиона единиц. Как утверждают военные, их можно найти, в частности, в Египте и Болгарии. Но Минобороны делает ставку на отечественное производство. У этого варианта есть свои преимущества, но в этом случае пополнения запасов нам придется ждать не один год, возможно, даже целое десятилетие.
Голый и невеселый
На прошлой неделе издание Gazeta Wyborcza, комментируя нападение на солдата на границе с Белоруссией, писала, что на погибшем не было бронежилета, который мог бы его защитить. Делом занимается прокуратура, но то, что в армии не хватает основного снаряжения, известно уже давно.
В январе часть новобранцев, вставших в ряды войск территориальной обороны, не получила военной формы. Ее просто не было на складе. Вызванные недавно на учения резервисты получают бэушную форму, обувь, пижамы. Ба, они даже не могут рассчитывать на новое нижнее белье: после стирки и дезинфекции оно возвращается на склад и вручается следующей волне резервистов. Весной 2021 года командование Варшавского гарнизона опубликовало фотографии, сделанные во время учений солдат резерва. Сразу же выяснилось, что снимки были скорректированы. Уже отметившие свое сорокалетие стальные каски образца 1967 года (правда, покрашенные свежей краской) на головах солдат заменили новыми композитными шлемами. Два месяца назад глава Минобороны Владислав Косиняк-Камыш объявил о крупных инвестициях в производство базового защитного снаряжения для солдат. Это первый такой случай за многие годы. Если армия может позволить себе покупку 500 систем HIMARS и сотен корейских гаубиц, почему бы ей не позаботиться о комфорте и безопасности солдат? Дьявол, как всегда, кроется в деталях. Как и в случае производства боеприпасов, выпуск защитного снаряжения для военных в Польше практически прекратился из-за отсутствия заказов. Пожалуй, главный польский производитель военной формы и рюкзаков компания Unifeq Europe зарабатывает в Польше едва 1,5% из четверти миллиардов злотых годового дохода. Зато эта фирма является крупнейшим поставщиком военного снаряжения для швейцарской армии, одним из основных поставщиков бундесвера. А на польском рынке она совершенно незаметна.
Сегодня из всех предприятий, входящих в Польскую Оружейную Группу, шлемы производит только Maskpol. Поставки других элементов, например бронежилетов, обеспечивает компания Lubawa. Но что касается, например, плит для бронежилетов, в Польше их никто не производит. Плиты нужно привозить из Турции. Дефицит военной формы восполнить быстро не получится, поскольку производственные мощности в Польше слишком малы.
Здесь Минобороны вновь сталкивается с дилеммой: быстро купить товар за рубежом или ждать, пока не наладятся внутренние поставки. Последний вариант имеет преимущества. На данный момент оборонное ведомство делает ставку на отечественное производство. "Чтобы ликвидировать образовавшийся дефицит за счет внутренних ресурсов, потребуется 3-4 года", — говорит глава Unifeq Europe Петр Ковалик (Piotr Kowalik). И добавляет, что другие европейские страны, решая аналогичные проблемы, идут на компромисс. Недавно Министерство обороны Швеции поручило его компании поставлять 40 тысяч комплектов формы при условии, что почти половина из них будет произведена в Европе. Остальное будут шить на Дальнем Востоке, где производственные мощности в принципе не ограничены.
Опустошенные склады
На вопрос Newsweek относительно состояния наших военных запасов Минобороны не ответило, сославшись на секретность таких сведений. Однако общеизвестно, что после передачи Украине последних летающих МиГов-29 и остатков запасных частей к ним, вся польская авиация — это 48 истребителей F-16 и закупленные в Корее во времена министра Блащака самолеты F-50.
По натовским стандартам на каждые два многоцелевых самолета должно приходиться минимум три способных ими управлять пилота. Данные о количестве польских F-16, способных летать, не разглашаются, однако известно, что элитные истребительные эскадрильи страдают от нехватки кадров. Старшие пилоты уходят, новых мало. Обучение одного пилота на F-16 обходится примерно в 20 миллионов злотых.
После отмены Антонием Мацеревичем (Antoni Macierewicz) заказа на машины Caracal с вертолетами у нас тоже проблема. Военные покупают по несколько штук на заводах итальянской компании Agustа в Свиднике и по несколько Black Hawk на заводе Mielеc. Во время одного из визитов в США Мариуш Блащак договорился о поставках ударных вертолетов Apache.
Танковые войска из-за конфликта на Украине лишились почти 300 машин, в основном различных версий Т-72, в том числе модернизированных в Польше до версии PT-91 Twardy. На складе, по официальным данным, в настоящее время должно находиться 250 штук Leopard 2 и минимум несколько десятков PT-91. В Польшу начинают поступать купленные Мариушем Блащаком танки Abrams (всего 250 машин на сумму более 20 миллиардов злотых), хотя на Украине эти тяжелые машины большого успеха не имели. На вязком грунте они были легкой мишенью для российских беспилотников. Тем более жаль, что забуксовали переговоры с корейцами о кооперации в области производства танковой и артиллерийской техники.
Техническое поражение
Три недели назад в Сеуле состоялась большая международная экономическая конференция, на которой присутствовали представители польской оружейной отрасли. Из переговоров с участниками этого мероприятия вырисовывается не очень радужная картина перспектив военного сотрудничества с корейцами. В частных беседах они пытались выяснить, воспринимает ли их Польша всерьез. Подписанные несколько месяцев назад рамочные соглашения о производстве танков в Польше до сих пор не конкретизируются. "Корейцы говорят, что польские производители бронетанковой техники отвергают их предложения как слишком сложные или неосуществимые", — говорит участник конференции. Речь идет в основном о "полонизации" корейских танков К2, которые Польша заказала в Корее в больших количествах. А также о сотрудничестве в области производства САУ К9, на которой частично (шасси) базируется польская гаубица Krab.
Польское минобороны открыло "корейское направление" почти шесть лет назад. Основной причиной были проблемы в сотрудничестве с немецким Rheinmetall, производителем танков Leopard, который затруднял польским заводам, занимающимся ремонтом старых версий Leopard, доступ к технологиям и ноу-хау. "Польша имела уникальный шанс создать танковый хаб, сеть компаний, производящих в сотрудничестве с корейской стороной танки, которые должны были носить название Maczek. К тому же, на том же шасси, планировалось выпускать инженерные машины, машины технической поддержки и САУ", — говорит бывший командующий сухопутными войсками генерал Вальдемар Скшипчак (Waldemar Skrzypczak). Однако ответственные за инвестиции чиновники оборонного ведомства никак не могут договориться с Кореей. Серьезной проблемой является сопротивление засевших в государственных военных компаниях бюрократов, значительная часть которых занимаются в основном своей карьерой и подковерными интригами. Осложняют ситуацию и профсоюзы, которым не нравятся корейские требования в области условий производства.
Недавно на производящем боеприпасы заводе Mesko в Скаржиско-Каменной произошел взрыв, в результате которого один из рабочих погиб, другой был ранен. "В области безопасности мы имеем то, что имеем. Руководство компании в последнее время больше занималось заменой автопарка служебных автомобилей", — говорит наш информированный собеседник.
Рамочное соглашение о поставках корейских танков К2 было подписано в 2022 году. Детализации договоренностей нет до сих пор. "У польских политиков проблемы с принятием решений. Зато в Румынии решения принимаются быстро, и похоже, что именно в этой стране будет создан производственный хаб для танковых войск", — говорит Вальдемар Скшипчак. "У нас есть фантастическая способность все испортить", — добавляет он в сердцах.
Польский или импортный
Информация о многомиллиардных заказах, размещенных за океаном, красиво выглядела в новостях на центральных телеканалах во времена "Права и справедливости". Но при ближайшем рассмотрении покупательская лихорадка министра Блащака скорее напоминала симуляцию реальных действий. В октябре 2022 года Агентство по вооружению заказало в Корее 288 пусковых ракетных систем Chunmu. Это более тяжелый эквивалент американских HIMARS. Chunmu предполагалось разместить на шасси Jelcz и снабдить великолепной польской системой управления огнем под названием Topaz. Но для каждой из 288 дорогих систем мы заказали ... по три ракеты. На один залп. В армии смеются, что Блащак насмотрелся "Пиратов Карибского моря", где пираты брали на абордаж вражеский корабль после одного-двух залпов.
Не обращая внимания на договор о покупке огромного количества систем Chunmu, год спустя, в сентябре, Министерство обороны подписало еще один контракт, на этот раз на покупку почти 500 систем HIMARS. Контракт выглядит вроде бы впечатляющим (рамочный контракт — это что-то вроде декларации о намерениях), но военные специалисты по логистике при мысли об использовании такой массы техники в условиях войны морщат лоб. "В каждом пакете HIMARS шесть ракет. Один залп из всех систем HIMARS — это 3 тысячи ракет. Три залпа в день, что в боевых условиях обычное дело, это 9 тысяч ракет. Если предположить, что в случае конфликта в ожидании поддержки НАТО польским войскам придется защищать позиции 10 дней, то нам понадобится 90 тысяч снарядов. Каждый из них, размещенный в транспортном контейнере, размером с каяк. Где мы будем хранить 90 тысяч таких каяков?", — спрашивает один из наших собеседников. Хранение — это одно, доставка на фронт —другое. А ведь еще заказали 288 пусковых систем Chunmu. "Я не уверен, что министр Блащак понимал, что подписывает", — говорит наш собеседник.
Между тем, польский ВПК, несмотря на недостаток финансирования, предлагает отличные продукты: переносные зенитные ракетные комплексы Thunderbolt, усовершенствованную башню для боевых машин ZSSW-30, высокоточные боеприпасы, антидроновые системы, автоматы Grot. Однако военное начальство особой заинтересованности в поддержке этих предприятий не проявляет. Наоборот, ответственные за заказы техники военные зачастую создают ненужные проблемы, заказывая бесконечные испытания, вынуждая вносить изменения в конструкцию, порой даже менять цвет какого-то элемента. "Не мудрено, что создается впечатление, будто военные предпочитают покупать готовую технику за рубежом, а не заниматься отечественными проектами", — говорит генерал Вальдемар Скшипчак. Когда после многих лет работы по созданию башни ZSSW-30 Агентство по вооружению подтвердило интерес к этому продукту, оказалось, что производственные мощности отечественной промышленности составляют всего 30 штук в год в то время, как количество заказанных боевых машин исчисляется сотнями. Сразу же возникло подозрение, что ZSSW-30 заменят импортным аналогом.
Автор: Радослав Омахель (Radosław Omachel)
