Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В общественном мнении на Украине произошли значительные перемены, сообщает NRK. Провал прошлогоднего "контрнаступа" разочаровал жителей, и сегодня все больше людей согласны отказаться от претензий на территории ради прекращения боевых действий.
Кари Шей (Kari Skeie)
Все больше украинцев говорят, что готовы уступить территории в обмен на мир. Судя по новым опросам, большинство также готово вести переговоры с Россией. Но не любой ценой.
“Мы должны положить конец боевым действиям. Это сложный вопрос, но я считаю, что нам придется отдать территорию, — рассуждает 17-летний Назарий Пронтенко. — Посмотрите вокруг. Каждый флажок — это мертвый солдат. Это должно прекратиться”.
Бывшая лужайка теперь покрыта тысячами маленьких флажков. А боевые действия всё продолжаются и не думают утихать.
Назарий вместе с мамой Татьяной пришли водрузить новые флажки.
Все больше украинцев согласны с Назарием. Сдавать России территории ради прекращения боевых действий для подавляющего большинства украинцев до недавнего времени было совершенно немыслимо. Но за последний год многие изменили свое мнение.
Сегодня уже треть украинцев готова уступить территорию, чтобы положить конец конфликту. Для сравнения, год назад на это могла пойти лишь один из десяти опрошенных.
Мама Татьяна лишь качает головой, заслышав речи сына.
“Мы не можем отказываться ни от каких территорий. Я на такое пойти не могу. Подумайте обо всех тех, кто сложил жизни за нашу Украину, за наши границы, за нашу независимость”, — возражает она.
Большие перемены
Но стоит отметить тот факт, что за последний год многие изменили свое мнение.
“Перемены значительные”, — комментирует директор Киевского международного института социологии Антон Грушецкий.
Последние два года его институт периодически опрашивал украинцев, как они относятся к этому вопросу.
В первый год российской спецоперации на сдачу территорий согласились лишь 10%. Однако в новом опросе уже 32% сказали, что готовы смириться с территориальными потерями ради достижения мира. Для 55% об этом по-прежнему и речи быть не может.
Грушецкий приводит две основные причины. Обе связаны с тем, что украинцы испытывают огромное разочарование.
“Год назад украинцы были полны надежд. В частности, многие рассчитывали, что в ходе широко обсуждавшегося на тот момент контрнаступления российские войска удастся отбросить далеко назад, —говорит Грушецкий. — Этого не произошло”.
Кроме того, украинцы были сильно разочарованы, когда этой зимой американская военная помощь практически иссякла на несколько месяцев из-за внутрипартийных разногласий на Капитолийском холме. Для украинцев это была трагедия. “Многие погибли, потому что мы не получили необходимой поддержки”, — подчеркивает Грушецкий.
Мир, но не любой ценой
Но из опроса отнюдь не следует, что украинцы сдались. Украинцы ищут пути прекращения конфликта. И более склонны искать дипломатические решения, говорит Грушецкий.
Сегодня 57% опрошенных хотят переговоров с Россией.
Но украинцы не желают мира любой ценой.
У тех, кто готов к сдаче территорий, есть четкие условия.
“Они хотят гарантий безопасности. Украинцы должны быть убеждены, что Россия не введет войска снова. Это может быть членство в НАТО, западные военные базы на территории Украины, международные наблюдатели на границе”, — говорит Грушецкий.
Те, кто хочет переговоров, также четко дают понять, что не откажутся от будущего членства Украины в НАТО или ЕС.
Еще сотня флажков
На Майдане Назарий и его мама Татьяна заняты тем, что устанавливают новые флажки. Сегодня их 105.
Они приезжают на площадь несколько раз в неделю. Общие потери Украины по-прежнему неизвестны. В феврале Зеленский заявил о 31 000 погибших. Вероятно, истинная цифра гораздо выше.
Татьяна рассказывает, что родственники погибших со всей Украины каждый день звонят ей и просят установить флажок в память о своих близких.
Все началось с того, что Татьяна почувствовала, что должна что-то сделать. Она разместила в социальных сетях сообщение с призывом ко всем заинтересованным людям с ней связаться.
“Погибших уже не вернуть. Но мы должны чтить память тех, кто нас защищал”, — говорит она.
