Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
ВМС США потерпели худшую неудачу за последние полвека, признаёт автор статьи в The Hill. Провал операции в Красном море против хуситов будет иметь значительные экономические последствия для морской торговли, но ещё большие — для будущего самого флота. Зачем содержать такую дорогую и бесполезную игрушку?
В последние несколько месяцев военно-морской флот США пережил крупнейшую за полвека неудачу — катастрофу более разрушительную, чем затонувшее у причала судно "Bon Homme Richard" или гибель 17 моряков в результате столкновения двух эсминцев.
Эта неудача ставит под сомнение саму суть существования ВМС. Они, судя по всему, отказываются от своей ключевой миссии по сохранению жизненно важных морских путей открытыми для торговли. После девятимесячной операции по возвращению контроля над Суэцким каналом и Красным морем, захваченного йеменскими повстанцами-хуситами при поддержке Ирана, авианосная ударная группа "Дуайт Эйзенхауэр" ("Айк") вернулась в США ни с чем.
Удар по мировой экономике сокрушителен: с декабря 2023 года объем контейнерных перевозок сократился на 90%. Через этот морской канал, третий по загруженности в мире, проходило больше судов, чем через Панамский. Больше перевозок идет лишь через Ла-Манш и Малаккский пролив — около 1 триллиона долларов или 40% всей торговли между Европой и Азией.
По имеющимся оценкам, морским транспортом осуществляется 90% торговли на планете (по стоимостному показателю). На его долю приходится 5,4 трлн долларов ежегодного оборота США и обеспечение 31 млн рабочих мест. Суда направляются в обход африканского мыса Доброй Надежды, что увеличивает протяженность маршрута более чем на 17 тыс. км, время в пути — на пару недель, а расход топлива — на один млн долларов сверху. Страховые взносы выросли на 1000%, а доставка контейнера, которая раньше обходилась в 1500, теперь стоит все 6000 долларов. Причем последствия не ограничиваются Ближним Востоком, оказывая “каскадное воздействие” по всему миру.
Поддержание этих морских путей открытыми было ключевым элементом существования ВМС США с момента основания республики, когда их главной задачей была защита торгового судоходства. Эта роль сохраняется за флотом и по сей день. Как однажды сказал Джон Кеннеди, “Соединенные Штаты должны контролировать моря, если они хотят защитить вашу безопасность”.
Наши союзники также признают стратегическую важность открытых морских путей. В 2023 году, например, тайваньские чиновники впервые заявили, что включат в свои ежегодные военные учения соответствующие меры на случай китайской блокады.
Недавно министр обороны президента Байдена Ллойд Остин заявил: “Для решения проблем национальной безопасности в 21-м веке нам больше, чем когда-либо, нужен наш военно-морской флот. В современном мире он играет особо важную роль. И как любит повторять [уходящий в отставку начальник военно-морских операций США] Майк Гилдей: "Мировую экономику держат морские волны"”.
Тем не менее, когда в прошлом месяце боевая группа “Айка” вернулась в Норфолк, с ней не было плаката, гласящего "миссия выполнена". Вместо этого ВМС опубликовали, мягко говоря, не слишком вдохновляющее заявление, похвастав “беспрецедентным” развертыванием. Оно не только было необычно длительным, но и ознаменовало первый со времен Второй мировой войны случай, когда авианосец США подвергался постоянной прямой угрозе со стороны противника. Кроме того, во флоте с гордостью объявили о первом вражеском БПЛА, сбитом военной летчицей.
В ходе миссии корабли выпустили по беспилотникам хуситов 155 ракет "Стандарт—2". По наземным целям полетело 135 крылатых ракет "Томагавк", а военно-морская авиация запустила около 60 ракет класса "воздух-воздух" и 420 ракет класса "воздух-земля". И тем не менее, миссия не удалась — хуситы продолжают контролировать Красное море. Несмотря на все продемонстрированные моряками и экипажами самолетов усилия, самоотверженность и мастерство, для выполнения задачи этого оказалось недостаточно. Но почему?
Есть две возможные причины. Либо военно-морским силам США не хватает средств и опыта, либо администрация Байдена пришла к выводу, что затраты, риск и стратегическая ценность выполнения подобной миссии не стоят политических усилий. Но какой бы ни была в итоге причина, неудача саботировала один из ключевых аргументов в пользу содержания дорогостоящего военно-морского флота.
Есть три способа решить сохраняющуюся проблему с хуситами. Первый — признать, что средства, используемые ВМС США, не совсем подходят для ее решения. Стоимость каждой ракеты "Томагавк" и "Стандарт—2" составляет не менее 2 млн долларов, а вражеских беспилотников — всего 2 тысяч за штуку. Даже с учетом всех знаний об использовании БПЛА в ходе российско-украинского конфликта, мы недостаточно быстро адаптируемся, чтобы экипировать корабли в соответствии с новой, асимметричной реальностью.
Во-вторых, мы склонны оценивать не результаты, а затраты, то есть количество выпущенных боеприпасов. Такое мышление было характерно эпохе Вьетнама.
В-третьих, политические лидеры должны быть непредвзятыми в вопросе отправки плохо оснащенного флота на нечетко сформулированную миссию и нести за это ответственность. Если единственным способом уничтожить ударный потенциал хуситов являются спецназ и морпехи, так и скажите. А если путь к победе лежит через Иран, то просто признайте это.
Да, мы находимся в самом разгаре предвыборной борьбы. И ни один кандидат, скорее всего, не призна́ет факт отсутствия у нас ресурсов (и политической воли), чтобы вернуть контроль над этим жизненно важным морским путем. Но до тех пор мы не должны посылать молодых бойцов навстречу опасности без надлежащего снаряжения и конкретных задач.
Автор: Стив Коэн (Steve Cohen)
