Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Пора отвергнуть стереотипы о российской армии — даже те, у которых есть историческая подоплека, — поскольку они превратно характеризуют вооруженные силы страны и их возможности, уверен автор онлайн-издания 19 Forty Five. Да, Россия по-прежнему уступает США по военным расходам, но гораздо меньше, чем может показаться.
Пришло время отринуть устаревшие стереотипы о российских вооруженных силах. Вероятность эскалации российской войны на Украине растет, и один известный стратег и историк заявил в социальных сетях, что атаку Москвы запросто удастся отразить ограниченной операцией в духе "бей-беги" с участием украинских сил гражданской обороны.
"Мой призыв к украинскому ополчению из наспех обученных добровольцев оппортунистически нападать на российские колонны (по финской модели) был неверно интерпретирован как призыв к бесконечной партизанской войне... Потеряв сколько-то солдат, русские отступят (как это было в Чечне). Потеря 10 000 человек личного состава до завтрака еще не испортила карьеры ни одному русскому генералу, но сегодня лишних парней у нее нет, и в России тоже наступила эпоха постгероизма. Жертвы недопустимы".
Отсылки к Чечне и Финляндии примечательны тем, что, хотя конфликты обеих с Россией предлагают ряд оперативных и тактических уроков, ни один из них не закончился победой ее противников. Да, в 1996 году в ходе Первой чеченской сепаратисты вынудили российские войска уйти, но четыре года спустя их жестоко раздавили. И хотя в 1939-1940 и 1944 годах финны мастерски вели маневренную оборону против превосходящих советских войск, Хельсинки все же пришлось просить мира — и оба раза уступить Карельский перешеек.
Проблема посерьезнее в том, что стереотипы о российских и советских вооруженных силах времен мировых войн, холодной войны или даже времен Ельцина не обязательно верны сегодня. Это как если утверждать, что специфические проблемы призывной армии США во время войны во Вьетнаме — например, "фрэггинг" или забрасывание ненавистных офицеров гранатами — сохраняются и среди сегодняшних добровольцев.
Дело в том, что не бывает ни полной преемственности, ни полного решения всех проблем, однако вооруженные силы действительно меняются к лучшему или худшему, учитывая исторический опыт и меняющиеся материальные обстоятельства. Памятуя об этом, давайте разберем несколько побасенок о российских военных, которые давно пора отправить в отставку.
Миф № 1. Война в Чечне 1994-1995 годов показала, что российские вооруженные силы и четверть века спустя неумелые и отсталые.
Катастрофа Первой чеченской показала всю глубину упадка российской армии по сравнению с пиком советской эпохи. Экономический коллапс и коррупция привели к целой череде вопиющих нарушений: офицеры пытались продать подводные лодки наркоторговцам, в частях свирепствовал алкоголизм, а летчики-истребители имели налета от 10 до 20 часов в год. Это привело к унизительному разгрому российских бронетанковых колонн в столице чеченских сепаратистов Грозном.
Реальность: российские вооруженные силы значительно изменились в ответ на события в Чечне, Грузии, Сирии и Украине.
В 1999 году Путин снова бросил российские войска на захват Чечни. Пересмотрев тактику боевых действий в городах, они методично сровняли с землей Грозный, а затем выдержали почти десятилетие ожесточенных мятежей и дожали выживших повстанцев. Помимо десятков тысяч погибших мирных жителей, российские военные, министерство внутренних дел и полиция потеряли 7 000 человек — едва ли это доказывает, что Россия не потерпит никаких жертв.
А совсем недавно, в 2009 году после войны с Грузией, Москва развернула новую кампанию по реорганизации, профессионализации, модернизации и выборочной рекапитализации своих вооруженных сил. В 2014 и 2015 годах войны на Украине и в Сирии показали, что Россия интегрировала беспилотники, высокоточное оружие и частные военные компании, оставив за собой возможность правдоподобно отрицать их применение как таковое. Всё это — инструменты ведения войны с меньшими потерями среди регулярных частей.
Миф № 2: Россия всегда берет числом
Если судить по военно-историческому шаржу прошлых эпох, то качественно превосходящего противника Москва всегда одолевала пушечным мясом и тяжелым вооружением. На самом деле даже до и во время Второй мировой в советских вооруженных силах существовали неподдельные новшества в области доктрины и техники, однако российским военачальникам мешали политические чистки, недостаток образования и языковой барьер среди призывников.
В результате в ходе Второй мировой и Зимней войны русская пехота с большими потерями бросалась на штурм окопавшихся защитников. Даже в победоносных кампаниях 1943-1945 годов Красная Армия несла потери более тяжелые, чем побежденный противник.
В годы холодной войны у стран Варшавского договора было вдвое больше дивизий и втрое больше танков, чем у НАТО. Стратегия СССР сводилась к всестороннему давлению на оборонительные сооружения НАТО и численному превосходству в стратегических секторах вроде Фульдского коридора, где дивизии второго и третьего эшелонов ждали сигнала для отправки, как только представится многообещающая возможность.
Реальность: современная российская тактика делает упор на "бесконтактную" войну
При аналогичных расходах на оборону Россия по-прежнему превосходит европейские страны по численности войск — но уже не в советских масштабах. В XXI веке Москве приходится довольствоваться силами меньшими, более профессиональными и с более высокой квалификацией.
Недавние войны на Украине и в Сирии продемонстрировали "бесконтактную войну" российских сухопутных войск, где ведущую роль играет дальний прицельный огонь, а не механизированный штурм. Это отразилось и в новом боевом построении Сухопутных войск — Батальонной тактической группе (БТГ), — которая сочетает в себе пехотные и танковые роты с необычно большим количеством артиллерии.
По новой российской схеме танки и пехота остаются вне досягаемости прямой наводки до тех пор, пока свою работу не выполнят тяжелые орудия и ракеты. Это стало возможным благодаря новым разведывательным дронам и средствам радиоэлектронной борьбы, которые отыскивают вражеские позиции, не подвергая опасности живых разведчиков. Теоретически танки и пехотные роты БТГ прикрывают артиллерию от контратак и зачищают выживших после обстрела.
Кроме того, в войнах в Сирии и на Украине российские военные зачастую передавали задания "сторонним исполнителям" — местным вспомогательным силам, наемникам и доверенным лицам, — причем, это касается как комплектования оборонительных позиций, так и более тяжелых боевых задач ближнего боя.
Миф № 3: армия России состоит из необученных призывников.
Это правда, что значительная часть российской армии состоит из призывников, которым платят гроши (2 000 рублей, т. е. 25 долларов в месяц), и служат они всего один год, половина которого уходит на обучение элементарным навыкам и особо жестокую дедовщину. Еще один побочный эффект этой политики — нехватка опытных военных без офицерского звания (в частности сержантов). Это, в свою очередь, требует более пристального руководства со стороны младших офицеров.
Реальность: большинство российских военнослужащих сегодня — контрактники.
Хотя недостатки российской годичной службы реальны, на сегодняшний день призывники составляют меньшинство российских вооруженных сил. Например, Центр стратегических и международных исследований в своей статье за 2020 год насчитал 260 000 солдат-срочников и 410 000 контрактников, которые получают в среднем по 62 000 рублей в месяц.
Что же касается утверждений, будто России не хватает личного состава из-за сокращения населения, то призывники составляют лишь 5% возрастной группы — причем ожидается, что доступный резерв личного состава будет расти как минимум в течение ближайшего десятилетия.
Миф № 4: российский военный бюджет составляет ничтожную долю американского, поэтому и ее потенциал пропорционально слабее.
В последнее время российские военные расходы колеблются в пределах от 50 до 60 миллиардов долларов в год, что составляет менее 10% годового оборонного бюджета США. Скептики любят подчеркивать, что ВВП России на одном уровне с Италией.
Безусловно, финансовые возможности США позволяют им проецировать мощь, несравнимую с российской: например, ядерные супер-авианосцы и сотни боевых самолетов-невидимок. Кроме того, нехватка финансирования и военно-промышленный дефицит привели к многолетним задержкам даже таких известных проектов, как истребитель-невидимка Су-57, танк Т-14 "Армата" и система ПВО С-500.
Реальность: российская армия получает больше отдачи за каждый вложенный рубль.
Любой экономист вам расскажет, что на тот же доллар в Китае или России можно купить гораздо больше, чем, скажем, в Швейцарии или США, — а это означает, что российские военные системы намного дешевле западных, а зарплаты, даже контрактникам, намного ниже, чем в США или Европе. Кроме того, падение курса рубля к доллару никак не сказывается на российских военных закупках, так как большинство техники приобретается у отечественных производителей. С поправкой на покупательную способность это может увеличить текущие расходы на оборону как минимум втрое.
И хотя аналога многим американским системам у России по-прежнему нет, у нее, в свою очередь, имеются возможности наземной артиллерии, противовоздушной обороны и тактических баллистических ракет, которых нет у США из-за большей зависимости Вашингтона от авиации. В 2020-х годах российские вооруженные силы продолжают развиваться и внедряют беспилотники с летальным вооружением.
Из-за совокупности этих факторов Россия по-прежнему уступает США по расходам, но гораздо меньше, чем может показаться из бюджетных цифр, вырванных из контекста. И помните: Пентагон при этом пытается частично перенаправить свои военные усилия на противодействие Китаю в Тихом океане.
Опровергнуть устаревшие стереотипы о российских вооруженных силах — отнюдь не то же самое, что восхищаться их мощью, прославлять их кампании или отстаивать их вторжения и нарушения прав человека. Не следует увлекаться и сверхкомпенсацией, отбрасывая непреходящие качественные и экономические ограничения, с которыми сталкиваются российские вооруженные силы.
Нам нужно преодолеть стереотипы — даже те, у которых есть историческая подоплека, — поскольку они превратно характеризуют российские вооруженные силы и их нынешние возможности.
Себастьен Роблин — магистр Джорджтаунского университета, служил в Корпусе мира в Китае. Пишет о технических, исторических и политических сторонах международной безопасности и конфликтов для таких изданий, как 19FortyFive, The National Interest, NBC News, Forbes и War is Boring.
