Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Слово “нейтралитет” в контексте украинского конфликта нередко приобретает на Западе отрицательный оттенок, пишет TAC. Но это не только оптимальный и наименее рискованный вариант для США и Европы, но и величайшее благо для самой Украины, уверен автор статьи.
Конфликт в Украине, который в конце февраля перешагнет трехлетний рубеж, нередко называют войной на истощение. Это действительно так: если сравнить карты сегодняшних сражений с картами годичной давности, обнаружить сколь-либо существенные различия будет непросто. За исключением первоначального российского натиска в феврале 2022 года и контрнаступления Украины позднее в том же году масштабные территориальные прорывы — большая редкость: устоявшейся нормой этого конфликта стали медленные, изнурительные и затратные операции вдоль тысячекилометровой линии фронта.
К великому сожалению Киева, войны на истощение выгодны стороне, богатой ресурсами. Украина, может, и самая большая страна в Европе, но людей у нее все равно меньше, чем у России, экономика не составляет и десятой части от российский, а ее западные партнеры все больше разуверяются в военной победе в привычном смысле слова. <...> Москва продолжает исправно набирать пополнения. Этого нельзя сказать об Украине, которая страдает от острого кадрового голода, потеряла около 4 100 квадратных километров территории в 2024 году и порой допускает тактические оплошности (например, вторгается в Курскую область вместо того, чтобы принять оборонительную стратегию и укрепить позиции в Донбассе).
Президент Украины Владимир Зеленский в курсе реалий на местах. Не так давно он был категорически против каких-либо уступок России ради прекращения конфликта. Первый мирный план Зеленского, обнародованный в ноябре 2022 года, на пике успехов украинской армии, фактически диктовал русским условия капитуляции, поскольку тогда они пропускали удар за ударом. Сегодня ситуация изменилась: отступают как раз украинцы, и Зеленский это знает, пусть даже и не говорит об этом вслух. Как бы то ни было, сам его тон за последние три месяца заметно изменился. Переговоры, которые он отверг наотрез в конце 2022 и 2023 годов, теперь стали для Зеленского единственным способом прекратить конфликт — тем более теперь, когда через две недели в Белый дом снова войдет Дональд Трамп.
Вопросы, разумеется, сохраняются: как будет выглядеть дипломатия, есть ли у Трампа в принципе возможность усадить Зеленского и Путина за стол переговоров и какие контуры примет окончательное урегулирование? Прямо сейчас никто не ответит на них с подобающей конкретикой и уверенностью. Но то обстоятельство, что дипломатия больше не рассматривается серьезными людьми как позорное “умиротворение” — если на то пошло, она даже стала магистральной линией дискуссии — говорит о том, что умы понемногу трезвеют относительно того, чтó возможно, а что нет. Даже европейцы, которые обычно смиренно сидят на диване и дожидаются, пока Вашингтон даст команду, и те проявляют некоторую инициативу. В середине декабря европейские лидеры встретились в Брюсселе и провели мозговой штурм о размещении европейских миротворцев на Украине в случае соглашения о прекращении огня.
Это хорошие новости. Но есть и плохие: часть идей с наивысшими шансами достичь всеобъемлющего мира или, по крайней мере, прекратить боевые действия, остаются спорными как в западных столицах, так и среди внешнеполитической интеллигенции. Я говорю, разумеется, о нейтралитете для Украины — который подразумевает, что Киев откажется от стремления к НАТО и соглашений о взаимной обороне с Вашингтоном и Европой.
Для многих эта мысль по-прежнему кощунственна. Как написал в ноябре один украинский военный аналитик для Атлантического совета, “согласие с требованиями Путина о нейтральной Украине может обеспечить краткосрочное облегчение от угрозы российской экспансии, но в конечном счете приведет к новой войне и вероятному краху нынешнего мирового порядка безопасности”. Другие, как Фред Каган из Американского института предпринимательства, вообще утверждают, что нейтралитет равносилен для Украины “усеченному суверенитету”, а, дескать, именно этого и добивается Путин.
Однако все эти заявления неискренни и лицемерны. Для начала, одно то, что страна нейтральна, отнюдь не означает, что она не может развивать экономические связи с другими государствами, создавать грозные вооруженные силы для отражения иностранной агрессии, расширять дипломатические соглашения или даже подписывать соглашения о военном сотрудничестве с Западом. Это означает лишь, что Украина не сможет стать формальным членом какого бы то ни было военного блока (в частности, НАТО — чему все равно не бывать по практическим соображениям, учитывая внутреннее сопротивление со стороны самого блока). Короче говоря, отказ Украины от членства в НАТО и других соглашений с аналогичными обязательствами в сфере безопасности — лишь подтверждение объективной реальности.
Само слово “нейтралитет” в контексте украинского конфликта нередко приобретает отрицательный оттенок. Но это в корне неверное толкование ситуации. Нейтралитет — это не только оптимальный и наименее рискованный вариант для США и Европы, но и величайшее благо для самой Украины.
Во-первых, альянсы хрупки и переменчивы. Хотя верно, что некоторые союзы могут просуществовать довольно долго, даже они непостоянны — да и не должны быть таковыми, как проницательно заметил основатель Америки Джордж Вашингтон в своем прощальном обращении к нации в 1796 году. История знает немало случаев, когда перемена региональных или геополитических обстоятельств или смена режима распускали союзы или делали их неактуальными. И даже если союз выдерживает натиск обстоятельств, всегда остаются сомнения, что союзник действительно выполнит свои обязательства, если дело вдруг примет жесткий оборот. Технически у Китая давний союз с Северной Кореей, но, несмотря на этот документ, крайне маловероятно, что председатель КНР Си Цзиньпин прикажет Народно-освободительной армии защищать северокорейского лидера Ким Чен Ына, если тот полезет в драку с США. Лучшая безопасность, которую может приобрести любая страна, — это вкладываться в собственный военный потенциал, а не отдавать ее во внешний подряд иностранной державе.
Украина оказалась в похожем незавидном положении. Даже если бы Киев действительно получил бы гарантию безопасности от НАТО или некой западной коалиции, сможет ли он искренне рассчитывать, что союзники придут на выручку в случае российской агрессии?
Внешнеполитическая элита США любит так утверждать. Однако, судя по последним трем годам, такая уверенность ничем не подкреплена. США, Германия, Франция, Великобритания и другие члены НАТО вооружили Украину до зубов, но передавать оружие для противостояния с Россией издалека — это одно, а развернуть собственные войска и самому воевать за Украину — совсем другое. НАТО раз за разом демонстрировала, что вполне готова к первому, но ни в коем случае не ко второму. Риск и цена просто слишком высоки. Путин не глуп и прекрасно это понимает. Тут встает другой вопрос: учитывая предысторию, сочтет ли он западные гарантии безопасности достоверными?
Нейтральная Украина — это в любом случае победа Киева, а не поражение. Это по определению означает, что Украина не окажется под пятой Москвы. Правда, и под пятой Запада тоже. Но Запад в любом случае не должен брать на себя обязательств по безопасности, которые не готов выполнять.
